Полуночный охотник - Мария Васильевна Семенова
И вот теперь снаружи выли зимние вьюги, и снегу навалило столько, что в нем надо было копать ходы… А Кайя все лежала под шкурой и молчала. И думала.
Кто виноват в смерти Анки?
«Конечно, прежде всего я, – думала Кайя. – Затем Яннэ: стоило ей предостеречь меня, и я бы ни за что не обняла Анку тогда, возле материнской пещеры… А остальные туны? Они ведь тоже знали про его обет и молчали… И проклятое племя, устроившее ловушку… И мертвый сейд, выпустивший огненную стрелу…»
Однако мертвый сейд уже заплатил за свое преступление – и жизнью, и посмертной участью.
Проклятое племя тоже мертво.
И она сама, и Яннэ, и туны тоже наказаны худшей карой – потерей любимого…
Лишь один виновный в гибели ее мужа ушел безнаказанным. Неизвестный нойда, не давший ей забрать душу Анки из сумки уже поверженного врага!
«Если бы не он, Анка остался бы жив!» – думала Кайя, стискивая зубы.
Кто это был? Зачем вмешался?
Облик неизвестного нойды накрепко врезался в память. Шаманское облачение не помешало ей многое рассмотреть и запомнить.
«Он – саами. Говорит на наречии, близком языку проклятых. Глаза – светлые, слишком светлые… Ликом молод и пригож, но говорит и смотрит, будто старик… И косы седые…»
Две узкие седые косы, лежащие на груди, одна чуть короче другой…
Кайя вдруг подскочила, натянула одежду и вынырнула наружу. В лицо сразу ударила колючая снежная крошка.
– Ты куда, Кайя? – спросила Ютси, чистившая рыбу неподалеку от вежи.
– Я так, по нужде…
Но сама, обойдя кругом вежу карелки, шмыгнула в жилище Куммы. Ей немедля надо было кое-что проверить.
Короб с короной лежал, где всегда. Бесполезной, слепой короной, в которой больше не было могучего морского духа. Это подтвердил и Кумма. К нему давно вернулось зрение, но и духовными очами он не смог увидеть в великом венце былой силы.
И вот сейчас Кайя открыла короб, вытащила корону, отложила ее в сторону, как пустой горшок, и засунула в короб руку по плечо, до самого дна.
– Ага! – прошептала она, когда пальцы нашарили искомое.
Это был клок седых волос, что когда-то принесла с собой Кэрр из полета на птичьих крыльях.
Кайя разгладила волосы на ладони, задумчиво рассматривая их. Потом резко сжала кулак.
– Это был ты, – выдохнула она. – Ты!
Она вернулась в вежу Ютси и бросила клок в огонь, от души надеясь, что их бывший хозяин сейчас так же корчится от боли, как его волосы в пламени.
Той же ночью Кайе приснился сон. Знакомый голос вкрадчиво произнес:
«Слышишь меня, юная гейда?»
Кайя распахнула глаза. Взгляд невольно обежал темное душное пространство зимней вежи. Хотя она знала, что великой короны тут нет, но ей отчетливо почудился взгляд синих глаз.
– А, вернулась, трусиха?! – прошипела она. – Ты едва не погубила меня в Нижнем мире! Из-за тебя погиб мой муж, и я не прощу тебе этого!
«Не из-за меня…» – прошелестел далекий голос.
– А из-за кого?!
«Мне пришлось бежать, чтобы спасти себя… Далеко, в самые темные бездны Донной страны, к самым корням земли, куда не может добраться ни один шаман, пока он жив… Даже такой…»
– Какой?
«Знаешь ли, кто был твой противник? Тот самый шаман, что однажды уже убил меня».
– Я так и думала, – глухим голосом сказала Кайя, садясь в постели.
Безымянный нойда! Поди позабудь!
«Есть лишь один шаман сильнее меня… – всплыли в памяти слова отца. – Изгнанник без имени и рода… Ходят слухи, что он вызывал на битву богов…»
«Худший из шаманов Змеева моря, – так говорила Кэрр Зимняя Буря. – Убийца Бабушки! Он ненавидит всех женщин, особенно шаманок…»
Сгусток страшной силы, не знающий жалости, губящий всех, кого коснется…
– Да, это был он, – проговорила Кайя. – Он не дал мне забрать сумку с душой Анки! Из-за него я теперь вдова! Скажи, Сила Моря, зачем он явился? Почему встрял?
«Он давно на меня охотится. Вот и пришел с полночи по моему следу… Я едва успела покинуть железо… К счастью, он был занят пернатым дураком и не заметил меня…»
– Мы найдем его, – пообещала Кайя. – Пусть попытается еще раз до тебя добраться… и уж мы отомстим.
* * *
С того дня Кайя пошла на поправку. Она начала охотно есть, ее уже не требовалось уговаривать. Она выходила из вежи, вдыхала колючий мороз и провожала глазами бледный отсвет зимнего солнца.
– К ней вернулась воля к жизни! – радовались саами из рода Куммы.
Сам Кумма смотрел настороженно. Он видел, как сильно изменилась его правнучка после возвращения из Нижнего мира, и боялся за нее куда сильнее, чем желал показать. Казалось, она оставила в мире мертвых часть своей души…
А еще ее глаза начали понемногу менять цвет. Кумма такое уже видал и в другое время порадовался бы за юную гейду, – но сейчас синеватый блеск в ее глазах пугал его.
Кумма был по рождению куда ближе к богам, чем к людям, но в такие дни жалел, что он не шаман. Ибо возвращать души – дело шаманов.
Однажды в стойбище прилетели туны во главе с Яннэ – проведать Кайю. Они собрались кружком вокруг нее, сидящей на нартах возле вежи, и принялись вести тихие разговоры с Куммой.
Кайя равнодушно слушала, как Кумма с ее слов пересказывает гостям историю неудачного полета в Нижний мир за душой мужа.
– Не верь! – резко бросила Яннэ, выслушав повесть о том, как мертвый сейд оказался туном. – Никто его на льдине не бросал! Белые туны – проклятый род Этэлетар с Вечного Льда, это коварные хищники, вечные враги матери Лоухи…
– Мне все равно, – безразлично сказала Кайя.
Яннэ печально поглядела на нее, но ничего не сказала.
Когда туны покинули стойбище, Кумма вернулся к правнучке и сказал:
– За одно я буду вечно благодарить богов, дитя. Нойда, который явился и спас тебя! Поистине его послала сама судьба! Ты ведь понимаешь, что это единственная причина, по которой ты жива? Он вытащил тебя прямо из пасти смерти…
– Из-за него погиб Анка, – проговорила Кайя.
– Не говори так! Анку привела к гибели его собственная судьба. А твоя судьба иная… Хотел бы я, однако, поглядеть на этого нойду! Могущественный, безжалостный и сострадательный… Я когда-то знавал такого. Не удивлюсь, если это именно он…
Кайя
