Предатель в красном - Эш Хейсс
Последние частички разума покинули меня, и все, что я видел перед собой, – безликая эфилеанская плоть и кровь, которая уже давно должна была оказаться у меня в глотке.
* * *
Продолжая вслушиваться в то, о чем Оливер говорил с ведьмами, я понимал их речь, но более не мог сопротивляться и поддался бессознательной, животной части себя.
* * *
Дверь распахнулась, и в комнату вошел тот, чье имя не произносила болотная нечисть, кого чтили в мире мертвых и опасались в высших слоях. Наследник, взрастивший целую империю густой крови.
Ва́нджио Ле́нсон – Ан. Кронг VII.
Древний чистокровный эфилеан смерти, отец Кайла. Его сопровождал эскорт в лице двух ночнорожденных.
Черный плащ до пят, смоляные волосы, идеально уложенные назад. Черты лица, как и у сына: строгий прямой нос, высокие скулы, тяжелая надбровная дуга, и невозмутимо тяжелый взгляд темно-красных глаз цвета дорогого вина многолетней выдержки, который выдавал его настоящий возраст.
Так выглядела ночнорожденная власть.
Голоса, что мгновение назад доносились снаружи, были оправданы: все, кто знал нынешнего наследника империи Ленсон, удивились появлению такой личности в Кампусе. Гостей высших слоев прямиком сопровождали в штаб Дона в каретах для дальнейших переговоров, они не расхаживали по белым улицам. Но Ленсон-старший предпочел демонстративно пройти путь от ворот до дома Кайла. Это выглядело так, будто дикий волк прошел сквозь стаю пушистых овец, не обращая внимания на домашний скот, пробираясь к своей единственной цели.
Власть и сила, которую можно было почувствовать за версту от древнего – доминантность. Когда-нибудь Кайл должен будет перенять это. Должен.
Ванджио лениво мазнул взглядом по присутствующим и остановился на Оливере.
– Приветствую вас, герцог Ванджио Ленсон – Ан. Кронг VII. Я Оливер, сын…
– Я пришел сюда за сыном, – резко оборвал он. Голос был не таким басистым, как у наследника Нордан, однако хриплые нотки пробирали нутро как у живых, так и у мертвых существ.
Одна из ведьм стала запинаться в заклинании, вторая не могла сдержать дрожь в руках в присутствии древнего. Его убийственная животная аура окутала помещение, словно черный ворон накрыл своим огромным крылом все вокруг.
– Я хочу знать, что стало причиной его голодания, – Ванджио взглядом приковал Оливера к полу.
– Это было его личным желанием… Кайл держал диету Кампуса, но, получив от вас конверт, решил прийти в норму и не рассчитал с дозировкой.
Оливер старался держаться уверенно, но Ванджио видел, что тот откровенно лгал. Древний здоровяк под гнетом животной власти на глазах превращался в испуганную жертву. Никто не мог устоять перед густой кровью Ленсон.
– Я не хочу портить отношения с Доном, – с предостережением в голосе заявил Ванджио. – Старец попросил не нарушать местные законы. Здесь я не могу убивать, и это отнимает много времени. Убери ведьм, я забираю сына.
– Подождите! – испуганно выкрикнул Оливер. – В Кампусе есть… один живой эфилеан, кое-кто важный для вашего сына. Поэтому у Кайла есть к вам просьба: дайте ему еще пятьдесят лет, и он вернется в клан как глава рода! – оттарабанил Оливер, смахнув пот со лба.
– Как ты смеешь! – возмутился телохранитель за спиной Ванджио. Древний вздернул руку, и ночнорожденный будто окаменел, не смея произнести более ни слова.
– Что мне дадут эти пятьдесят лет? – беспристрастно спросил Ванджио. – Я могу забрать сына прямо сейчас.
– Если вы заставите его силой занять ваше место, Кайл все равно будет стремиться сюда. Пока будет жив тот, кто ему дорог.
На удивление Ванджио прислушался к его словам и кивком разрешил продолжить.
– Жизнь живых эфилеанов коротка, это не займет много времени! Сейчас у него есть причина оставаться здесь. Всего пятьдесят лет! Он убежал от вас, но никогда не забывал, что рано или поздно придется вернуться.
– Что изменится через пятьдесят лет? Даже после смерти этих игрушек Кайл будет отказываться от себя.
Оливер снова побледнел от болезненного осознания, что этот вариант Ванджио не устраивал. Должна быть более весомая причина, чтобы древний дал сыну время на свободу от клановых оков.
Мгновение тишины, и наследник древнего клана смиренно опустился на колени перед отцом Кайла. Нордан, склонивший голову перед Ленсон. Многовековая история, основанная на поклонении силе густой крови кровожадных потомков. Века сменяли друг друга. Поколения новых имен, красиво расписанных пером, смоченных кровью, украшали семейное древо в летописи рода. Но момент поклонения величайшему клану оставался неизменным.
То, как Ванджио взирал сверху вниз на склонившегося Оливера, не было чем-то особенным. Древний не испытывал наслаждения от подобного поклонения – склоненные головы были для него обыденностью.
Оливер также воспринимал это как должное. Нордан – фамилия, имевшая высокое положение в эфилеанском обществе. Фамилия, дарованная наследникам, которые веками склоняли головы перед Ленсон.
– Не так важно, сколько восьмой наследник собирается бегать от меня. Это не самая большая проблема. Что сейчас, что через пятьдесят лет – этот сопляк не примет свою природу.
Оливер встал с колен. Он громко выдохнул и, подняв взгляд, подавленно произнес:
– Рано или поздно этот день все равно настанет. Но сейчас в его жизни есть кое-кто важный. Если вы дадите ему хоть какой-нибудь срок свободы, я, следующий наследник клана Нордан, обещаю вам, что Кайл примет себя. Настоящего.
Слова, которые так жаждал услышать Ленсон-старший, – Оливер произнес их в самый подходящий момент.
Обдумав весьма заманчивое предложение, Ванджио устало воззрился на сына.
– Этот неблагодарный мальчишка никогда не принимал того, что мы ему давали. Он – моя кровь, тот, кто унаследовал огромную жажду и власть рода. Тебе ли, Оливер, не знать, насколько крепка связь древней крови. И вот сейчас в каком состоянии он предстал передо мной? Смотрит на родного отца оголодавшими глазами. – Ванджио подошел к Кайлу и, склонившись, схватил за лицо и зашипел: – Я знаю, что ты не пил кровь все эти годы. Каким способом ты питался, мне неизвестно, но это точно не кровь.
Кайл лишь зарычал, показав острые клыки, как и у отца, но Ванджио это не смутило, и он продолжил:
– Мне нужен здоровый наследник, который сможет подчинять тех, кто в несколько раз старше и прошел не одну войну, – отпустив сына, он коснулся перстня на левой руке. Украшение было сделано из белоснежной платины с красным рубином в центре.
Красный.
Цвет, который он так любил, и перстень, который получил, как фамильную реликвию от своего отца. Нет, это была не просто семейная реликвия – нечто большее.
Протянув руку, он даровал реликвию Кайлу. Надев перстень на средний палец левой руки, Ванджио передал сыну часть себя – символ власти восьмого наследника.
– Сын мой… В прошлые годы ты так и
