Гирделион. Безродное дитя - Святослав Игоревич Брызгалов
– Я не буду ждать долго!
И вся компания двинулась в сторону, куда пошёл «предводитель» воинов. Путники не знали куда идут, но знали зачем, и это придавало сил. Они то и дело теряли незнакомца из виду, пока не подходили к нему вплотную. Тогда он резко разворачивался и «летел» дальше. Конечно, по его меркам он двигался крайне медленно, но герои еле поспевали. Он вёл незваных гостей довольно долго, пока они не подошли к непроходимой чаще. Аверину в голову пришла мысль, что он намеренно завёл всех в тупик, но проводник не проявлял какой-либо агрессии по отношению к ним. Более того, он вообще не проявлял никаких чувств. Словно это был бесчувственный механизм. Аверин не ощущал и малой толики каких-либо эмоций, словно эмпатия отключилась вовсе. Но стоило сосредоточиться на Сороне или Бёрне, и он убеждался в обратном. Нет, что-то в этом человеке было не так. Он ловко прошёл сквозь сучья чащи, словно их там и не было.
– Мы почти пришли.
Путникам ничего не оставалось, кроме как последовать за ним. Получилось настолько неуклюже, что Аверин чуть не сломал себе руку, запутавшись в ветвях. А Сорон застрял так, что пришлось вырубать сучья мечом, чтобы его вытащить. Ещё немного и перед друзьями предстало такое, от чего они потеряли дар речи. Раньше Аверин думал, что такое можно увидеть лишь во сне. Бёрн и вовсе никогда не представлял себе такое. Впереди распростёрся огромный лесной город. Дома различных форм располагались прямо на деревьях, на высоте трёхэтажных человеческих домов, а местами стояли дома, которые представляли из себя простенькие холмы с дверью. Эдакие землянки, но выглядели они невероятно уютными, с цветочными клумбами у дома, с красивыми окошками и умело выложенными из камней дорожками. Причём некоторые из домов, казалось, вовсе не строились людьми, а были созданы самой природой. Из стволов деревьев выходили ветви, переплетались в самых разных переплетениях и образовывали цельные помещения. Так было не везде, многие были построены искусственно, но выглядели просто бесподобно. В городе, преимущественно по мостикам, расположенным меж деревьев, ходили люди. Гораздо реже встречались люди внизу, на земле. На полянах играли детишки. Именно дети чаще всего встречались внизу, и гораздо реже – наверху. Видимо, считалось опасным играть на высоких платформах верхнего города. Дети шумно бегали и веселились. Наверняка, их не допускали к верхним уровням, пока те не научатся вести себя более спокойно, чтобы ненароком не упасть с высоты.
Незнакомец подвёл гостей к высокой лестнице, которая вела на верхние уровни. Навстречу гостям по этой лестнице уже спускался высокий человек, облачённый в синие одежды, с неким подобием короны на голове. Корона не была изготовлена из золота, и даже более того – не из металла. Скорее, её выточили из кости крупного животного. Его золотистые волосы спускались ниже плеч, но борода противоречила создавшемуся виду молодости. Словно два человека соединились в одном. Глубокой старости мужчина и молодой юноша. Яркие голубые глаза глядели так остро, пронизывая до основания. Аверин вздрогнул, кого-то ему этот мужчина очень сильно напомнил. «Точно! Эллий!!!» – вдруг вспомнил юноша. И как в подтверждение мыслей, Эллий внезапно встал перед мужчиной на колено.
– Отец, прошу…
– Встань, – твёрдо прервал его мужчина, – Разговор с тобой у меня будет после, сейчас мне нужно встретить гостей.
«Отец…» – мозаика в голове Аверина начала складываться, хоть и далеко не до конца. Он понял: та сила, которую излучал незнакомец, точно такая же исходила от Эллия во время боёв. Точно также он не мог считать чувства с Эллия, как не мог сделать это и сейчас с этими людьми. Но было некое отличие. От них не ощущалось и дуновения их душевного настроения, в то время как в душе Эллия всегда был некий неясный фон. Возможно, если постараться, можно было докопаться до сути, понять что это, но Аверин верил Эллию… до этого момента. Сейчас же его отношение к нему несколько изменилось. Эллий ни разу не сказал, кто он и откуда. Не говорил, куда в итоге они придут. Не говорил, что это его дом. А его отец… похоже он был вождём этого народа. Но с другой стороны, скажи он такое, кто бы ему поверил? Дома средь высоких деревьев, сами растущие по природе своей? Огромный город посреди леса, в который любому путешественнику вход воспрещён? Ходили разные легенды о Самионе: звери, убивающие любого осмеливающегося нарушить границу; духи, лишающие рассудка и увлекающие вглубь леса к своей погибели; Боги, которые оставили в этом мире свой личный уголок, гневающиеся на то, что люди смеют нарушать в нём покой. Но ни в одной легенде не говорилось о племенах или о целом народе, невероятно высокоразвитом, что поселился в Самионе. Да, определённо, скажи Эллий правду, друзья сочли бы эту историю за очередную легенду. И Аверину совсем не в чем было упрекнуть товарища. В этом путешествии Эллий делал всё, что в его силах, чтобы вся команда смогла достичь своей цели.
– Я слышал вести из внешнего мира, – обратился вождь к гостям, – До меня дошли слухи, что вы идёте прямиком из Авира. И если сложить эти слухи с другими, которые говорят о том, что герцог Траник тяжело болен, не трудно догадаться, что вы здесь по этой причине. Неужели прославленный доктор Аланьер не придумал ничего лучше, кроме как отправить наёмников на верную смерть?
– Прошу прощения, ваше величество, – поклонился вождю Бёрн, – Вы знакомы с доктором, который занимается лечением герцога?
– Ох, прошу, не нужно этих высокопарных обращений. Я правитель, это так. Но это не делает меня тем, перед кем должны склоняться остальные. В нашем народе правителем считается самый мудрый из ныне живущих. А мудрость никак не сочетается с требованием проявления к себе чрезмерного уважения. Что касается твоего вопроса: я не знаком с доктором лично. Но чтобы сохранить наше существование втайне, необходимо быть настолько осведомлённым, насколько это вообще возможно.
– Почему ваше существование должно храниться втайне? – Аверин задал вопрос, ответ на который интересовал всех спутников.
– Это сложный вопрос, молодой человек. Вернее сказать, ответ на него сложно объяснить. Нужно досконально знать историю нашего народа. И немалую часть истории этого мира. Но есть ли на то время? Никто не знает,
