Ловец Мечей - Кассандра Клэр
Когда он шел к ней, ступая беззвучно, словно кот, язычки пламени вспыхивали в складках его плаща. Ветер, который дул с пылающих гор, развевал его черные волосы. Разумеется, Лин знала, кто такой Сулеман. Возлюбленный Адассы. Мужчина, который ее предал. Она никогда не понимала, за что Богиня полюбила этого человека; ее саму пугало могущество короля, и, слыша его имя, она представляла, как он страшен в гневе. И все же он оказался прекрасен – прекрасен, как лесной пожар, как грозовая туча, смерч или извержение вулкана. Это была жестокая красота, но она пробудила в душе Лин непреодолимое влечение. Она шагнула навстречу магу, протягивая к нему руки…
Лин открыла глаза. Сердце выпрыгивало из груди, волосы взмокли от пота. Она села, обхватила себя руками, пытаясь успокоиться. Она не сразу сообразила, что случилось. Может быть, она усилием воли заставила себя проснуться? Наверное, именно это и произошло, ведь она знала, что должно было произойти дальше в том сне. Ей снились последние минуты перед Расколом. Последние минуты жизни Адассы.
Через несколько минут должен был наступить конец света.
Лин убрала прилипшие ко лбу волосы, встала с постели и, выйдя в кухню, нашла брошенный на спинку стула плащ. Она пошарила в его складках и нащупала камешек. Отцепила брошь, провела кончиками пальцев по нему. В тусклом свете луны камешек казался молочно-белым. Как обычно, прикосновение к его гладкой прохладной поверхности придало ей сил.
«Из-за тебя мне снятся странные сны, – подумала Лин, глядя на камешек. – Сны о прошлом. О ее прошлом».
Адасса владела магией, как все короли-чародеи. Наверняка у нее тоже имелся камень-источник.
А что, если?..
Негромкий стук в дверь оторвал Лин от размышлений. Постучали дважды, потом, после паузы, еще один раз.
Мариам.
Лин бросилась к двери. Мариам в такой поздний час обычно спала – она сильно уставала и ложилась в постель еще до начала Первой Стражи. Неужели ей стало плохо среди ночи? Но нет, тогда к Лин прибежала бы Хана и попросила бы ее прийти в Дом Женщин.
Открыв дверь, Лин увидела на ступенях Мариам. В белом свете луны девушка выглядела бледной и больной, тени под глазами и провалившиеся щеки обозначились резче. Но она улыбалась, и ее глаза блестели.
– О, дорогая моя, я тебя разбудила! – без малейших признаков раскаяния воскликнула она. – Я хотела прийти раньше, но мне пришлось ждать, пока Хана уснет, иначе она сжила бы меня со свету своими упреками. «Тебе необходим отдых, Мариам», – добавила она, вполне правдоподобно имитируя властный голос Ханы.
– Вообще-то, она права, – ответила Лин, но не смогла скрыть улыбку. – Ну хорошо, так что случилось? Новые пикантные сплетни? Галена сбежала с кем-то из мальбушим?
– Нет, это намного важнее подобной чепухи, – с видом оскорбленного достоинства возразила Мариам. – Ты все еще хочешь навестить своего пациента, кузена принца, верно?
Лин стиснула в кулаке брошь.
– Да, конечно, но…
– А что, если у меня имеется решение проблемы? – продолжала Мариам. – Что, если у меня есть знакомый, который поможет тебе пробраться во дворец? И который может выяснить, когда принца не будет в покоях?
– Мариам, откуда ты…
– Завтра утром встретимся у ворот, – перебила ее Мариам. – Там будет ждать карета. Потом все узнаешь. – Она поправила сбившуюся шаль. Ее глаза по-прежнему сияли. – Ты ведь мне доверяешь, правда?
Глядя на море, Кел заметил над волнами нечто вроде мерцающей прозрачной вуали – это испарялась вода. Внизу, в городе, наверняка стояла невыносимая жара. Здесь, на Горе, было прохладнее, хотя цветы свесили головки, а павлины попрятались в тени.
Кел выздоравливал уже вторую неделю. Он провел утро в саду, поднимаясь и спускаясь по разным лестницам. Вспомнил детство, когда они с Конором искали приключений в уголках и закоулках дворца. Они изображали бандитов в галереях, королей-чародеев в башнях; дрались на дуэли на крыше Звездной башни, с которой открывался вид на Узкий Перевал, освещенный рассветным солнцем.
Кел спустился со Звездной башни, обливаясь потом и стараясь не обращать внимания на боль в груди, и обнаружил, что королева Лилибет ждет его в саду. Сегодня на ней было платье бледного серо-зеленого цвета; Кел подумал, что такой цвет, наверное, имеет молоко, в котором растворили каплю зеленого яда. Ее запястья украшали браслеты с зелеными сапфирами; на голове у нее был простой серебряный обруч с единственным изумрудом, свисавшим на лоб.
– Ловец Мечей, – обратилась она к Келу, когда он хотел пройти мимо.
Итак, королева не собиралась прикидываться, будто очутилась в саду случайно. Она ждала, когда Кел выйдет из башни. Разумеется, она тоже знала, что Конор уехал по делу в поместье леди Аллейн. Момент был подходящим для того, чтобы загнать Ловца в угол.
– Не уделишь мне минуту?
Как будто у него был выбор. Кел приблизился к королеве, почтительно склонив голову.
Она сразу перешла к делу:
– Майеш сообщил мне, что на тебя напали в подозрительном квартале, когда ты выходил из непотребного дома.
– Да, – вежливо ответил Кел. – Это правда.
– Не надо считать меня наивной, – продолжала королева. – Я не питаю никаких иллюзий относительно характера своего сына и его излюбленных развлечений. Но твоя работа – сопровождать его, когда он предается этим развлечениям. А не искать их самостоятельно.
– Принц сам сказал мне, что я свободен и могу провести вечер так, как мне захочется…
– Неважно, что он тебе сказал, – резким тоном перебила его Лилибет. – Ты не имеешь права рисковать своим здоровьем и жизнью по пустякам, Кел Сарен. Ты – собственность дворца. Ты можешь умереть, только защищая моего сына. – Королева обернулась и взглянула на кастель Митат. Ее черные волосы были темнее волос Конора; Кел знал, что она пользовалась краской. – Он не сможет выжить без тебя.
Такого Кел не ожидал.
– Но, если я умру, защищая его, ему придется жить без меня, – возразил он.
– Тогда он, по крайней мере, будет знать, что твоя последняя мысль была о нем.
Келу захотелось спросить, какое это имеет значение.
– Когда он станет королем…
– Он возьмет Львиное Кольцо и бросит его в море, – сказала Лилибет. – И дальше его будет защищать Айгон. Только после того, как Бог займет твое место, Кел Сарен, ты сможешь оставить службу. Ты понимаешь, что я хочу сказать?
Кел понимал не совсем.
– Я буду осторожен, – пообещал он. – Я всегда думаю прежде всего о Коноре. Ваше величество.
Прежде чем уйти, королева бросила
