Слишком живые звёзды - Даниил Юлианов
И ушёл он потому, что стало невыносимо ему смотреть на то, как люди выжигают друг другу паяльником глаза, насилуют чужих детей и запекают в печи собственных племянников. Он понял, что люди – сатанинское отродье, и поспешил скорее удалиться с Нового Ада.
Через пару минут шторка слегка дёрнулась и полностью отодвинулась, перестав прятать за собой сияющее сокровище. Стуча только что надетыми каблуками, в главный зал вышла Влада, и казалось, не было на свете таких звёзд, которые светились бы ярче, чем её тёмно-зелёные глаза в этот момент. Они смотрели прямо на Джонни, ожидающе и с нетерпением, пока в глубинах их зрачков играла еле сдерживаемая радость.
– Ты выглядишь потрясно. Просто… грациозно.
И это было правдой. Платье будто специально сшили именно для неё, именно для её тела. Оно подчёркивало тонкую талию и превращало узкие бёдра в достоинство, убирая их из недостатков. На белом снегу солнечными лучами переливались играющие блики, и создавалось впечатление, что Влада надела на себя зиму – причём такую прекрасную и греющую душу своим холодом. Сквозь аккуратный вырез просматривались острые, чётко выделяющиеся ключицы. Тоненькая шея была чуть напряжена, и Джонни заметил выпирающую на ней вену, но даже она не портила всей грациозности девушки. Платье заканчивалось у плеч, а дальше руки переходили во владение бинтов, но они так грамотно подходили по цвету, что не казались лишними. Пепельно-русые волосы покорными волнами стелились по спине, большую часть которой не скрывал открытый вырез. Стройные худенькие ножки магнитом притягивали к себе взгляд. Притягивали к своей молодой коже и лёгкой грациозности, с которой они передвигались даже на каблуках. Вся она, казалось, в один момент стала воплощением женской юности – чуть легкомысленной и беззаботной. Уголки её губ и не думали опускаться, а после комично-удивлённого лица Джонни вовсе поднялись ещё выше.
– Нравится? – Влада широко улыбалась, и если бы сейчас перед ней стоял любой старшеклассник или студент, ни у одного из них не было бы шанса остаться равнодушным к этой улыбке. Она делилась радостью, восторгом и проникала глубоко в сердце, заставляя его откликнуться в ответ. И что самое главное – она светилась неподдельной искренностью.
– Ты похожа на молоденькую невесту. Которая вот-вот выйдет замуж и никак не может этого дождаться.
Её смех переливчато пронёсся по пустому магазину, и в какой раз Джонни поразился ему. Тому, насколько он был красив и приятен на слух. Казалось, от такого смеха погибала любая болезнь, а душа расцветала, насыщалась до этого поблекшими красками. Он прогонял сгущающуюся тьму и освещал собой всё сознание, превознося в него нотки счастья и необузданной радости. И вся красота женского смеха заключалась в том, что он льстил мужчине и заполнял его силами, безумной энергией и теплотой.
– На выпускной курса я хотела надеть почти такое же платье, но вырез был более глубоким, поэтому Рома… – Влада на мгновение запнулась и, поправив волосы, продолжила: – В общем, он мне не разрешил идти в том платье на выпускной. Сказал, что не простит голодные взгляды мальчишек и даже некоторых преподавателей. – Её губы расплылись в печальной улыбке. – Он был жутко ревнивым и не хотел отдавать меня никому. Думаю, если ему и был предоставлен выбор, кто погибнет в той аварии, то он выбрал себя. Рома… – Тёмно-зелёные глаза вдруг заблестели и стали отражать сияние работающих от генератора ламп. Ладони резко взметнулись к лицу и прикрыли его, пытаясь сдержать рождающийся внутри всхлип. – Прости, я…
Но она не договорила. Крепкие руки заключили её в объятия и не желали отпускать, а согревали теплом бьющегося сердца. Они обвили её тело и прижали к себе. Влада с удовольствием поддалась и, медленно закрыв глаза, окунулась в омут такой необходимой нежности. Она чувствовала подушечками пальцев грубую ткань рубашки на его спине и приятный рельеф внушительных мышц. На миг в голове промелькнула мысль, что именно таким и должен быть настоящий мужчина: крупный и сильный, в чьих объятьях чувствуешь себя в полной безопасности; с открытым сердцем и доброй, не лишённой ласки душой. Его яркие голубые глаза умели уговаривать и светились постоянной радостью, будто вот-вот ожидали какую-нибудь шутку. Но то, как он прижимал к себе… Боже, на пару секунд она забыла, кто она такая. Забыла, где находится и отделилась от собственного тела. Казалось, эти тёплые руки обнимают именно душу и ничто другое. Именно её израненное шрамами сердце.
У краешка уха кто-то мягко прошептал:
– Всё будет хорошо, Влада. Рома погиб, и его уже не вернуть, но ты можешь сделать ему приятно, – ладонь Джонни стала поглаживать пепельно-русые волосы. – Не думаю, что он подставился под удар для того, чтобы всю оставшуюся жизнь ты скорбела о нём, и она превратилась в чреду серых картин. Он же любил тебя?
Влада, не отрывая лица от клетчатой рубашки, коротко всхлипнула:
– Да. И я его тоже любила. Наверное, чуть ли не сильнее всех на свете.
– Поэтому сделай так, чтобы там, на небесах, он не огорчался, смотря на тебя. Иди дальше и отпусти прошлое. Не стоит его забывать, не надо. Уважай его, но не позволяй ему определять твоё будущее. Понимаешь, о чём я?
В ответ она ещё сильнее прижалась к Джонни. До сих пор глаза её были закрыты, но всё равно одной слезинке удалось сорваться с края и скатиться по щеке. Очень тихо, чуть ли не одними губами Влада сказала:
– Спасибо.
– Да не за что.
В опустевшем магазине женской одежды, в самом центре главного зала, обнимаясь, стояли мужчина и женщина. Он был одет просто и по-рабочему, она же будто сошла со многих мечтаний тысяч модельеров. Лицо её было спрятано занавесом собственных волос, пепельный оттенок которых поражал совей магической притягательностью. Тело слегка трясло, но сильные руки мужчины успокаивали её и остужали бушующий внутри огонь. Только они вдвоём были живыми гостями этого торгового центра, и только между ними в эту секунду проскочила первая искра.
Счастливо-горькая улыбка заиграла на лице у Влады.
Глава 27
We shall overcome
– Сейчас будет больно.
Он приложил пропитанный перекисью ватный диск к её порезу под самой скулой и тут же услышал, как она застонала, хоть и стискивала зубы от боли.
– Потерпи ещё чуть-чуть, Кать. Я почти убрал всю кровь. Тебе, похоже, задели лицевую артерию, но я не уверен. Но выглядит хреново. У тебя, наверное, останется шрам и…
– Заткнись, пожалуйста, и сделай уже всё побыстрее. Я сейчас сойду с ума от той хрени, которую ты мне влил.
Они находились в главном зале аптеки, у самой её кассы. Помещение было огромным, и казалось, бесконечным прилавки с лекарствами не знали
