Пустая - Яна Летт
– Марилла… – Теперь его голос зазвучал мягче, а темнота в глазах отступила. – Пожалуйста, не надо все усложнять… Просто выпей это – и мы снова будем семьей. Ты поймешь… Поймешь меня. Не сможешь не понять… моя… моя мышка.
И снова что-то кольнуло меня. Память? Печаль?
– Отпусти моих друзей… И тогда я это выпью.
Если я окажусь надмагом – он наверняка отправит меня под стражу быстрее, чем я успею что-то сделать… Наверное, это было бы достойной платой за свободу Сороки и остальных Птиц. И все равно такая перспектива пугала меня слишком сильно.
– Я не стану торговаться, Марилла. Зачем? – Он говорил твердо, и сердце мое упало. – Ты явилась сюда в надежде снова обрести себя. Именно это было целью твоего пути… А не помощь сорокам и прочим птицам, попавшимся тебе на пути. Так получи то, за чем пришла… И, поверь мне, ты обретешь много больше, чем ожидала.
Время в комнате вдруг пошло снова. Хлопнула створка окна, и снова зарядил мелкий дождь, а вдалеке прокатился глухой, тревожный расклад грома.
Я не знала, как поступить. Мне не хотелось оказаться надмагом, обреченным за смерть этим страшным и странным человеком… Но еще больше не хотелось оказаться Мариллой, его дочерью, которая, вспомнив все, могла броситься к нему на шею с криком «Папа!»…
Явись из небытия Марилла-мышка, Марилла с обручем в руке, Марилла, росшая в любящих руках матери, пахнувшей медом, – я могла исчезнуть.
Так долго я мечтала вернуть свое прошлое – и вот, сидя здесь, перед нетерпеливо подавшимся вперед Джонованом Вайсом, я хотела остаться самой собой.
В то же время…
Я жаждала схватить пузырек и осушить его залпом, не оставив себе времени на раздумья.
Потому что в нем было мое прошлое, моя память, мое имя… Все люди на свете имели это, не понимая, каким даром владеют.
И разве справедливо, что я одна этого лишена?
Вайс зорко следил за мной – и я понимала, что он не мог не заметить тоскливой жажды в моих глазах. Я никогда не владела собой так, как Прют.
И вдруг решение пришло.
– Ладно. – Собственный голос показался чужим, но я продолжила. – Хорошо… Я действительно пришла за этим… И я выпью. Вы… уверены, что это средство сработает?
Вайс кивнул.
– Никаких сомнений.
– Хорошо. Но… я хочу забрать его с собой. И выпить… не здесь. Как вы сами сказали… Если Марилла – это я, я вернусь к вам сама. А если нет… останусь в безопасности.
Некоторое время он изучающе смотрел на меня – молчал, просчитывал варианты. Мне казалось, если приглядеться, я могла бы различить тени мыслей, мечущиеся на дне его глаз.
– Пусть будет так, – наконец сказал он, опуская взгляд. – Я знаю, что ты вернешься. Но на случай, если нет… давай договоримся. Я ведь могу полагаться на твое слово?
– Да. – Я еще не знала, о чем он хочет меня попросить, но прекрасно понимала: если откажусь, Вайс меня не отпустит. Так что это был выбор без выбора.
– Очень хорошо. Тогда обещай мне, что после того, как выпьешь лекарство, ты никому не расскажешь о том, что узнала, если вспомнишь об этом. Не предпримешь никаких шагов к тому, чтобы помешать мне. И не станешь помогать никому, кто попытается. В знак доброй воли прими от меня еще один подарок. Твой Сорока… останется жив, но я отпущу его лишь тогда, когда все будет позади, а он не будет представлять для меня угрозы. Ну что, мы договорились?
– Да, – ответила я, чувствуя, какой легкой и пустой становится голова. – Договорились.
– Очень хорошо. Тогда дай мне руку.
– Что? Зачем?
– Я верю слову Мариллы, но мы пока не знаем наверняка… Так что дай руку. Я тебе больно не сделаю.
Под окном и за дверью стояли блюстители, пузырек поблескивал на столе, Вайс смотрел на меня в ожидании – что мне оставалось? Я протянула руку.
– Вот так. – Я старалась сдержать дрожь, когда его холодные пальцы коснулись моей кожи.
Некоторое время ничего не происходило, а потом я почувствовала тонкую струйку надмагии, пронизавшую кожу и проникшую прямо в кровь. Надмагия струилась, смешиваясь с ней, в моих жилах, становясь со мной единым целым.
– Произнеси свое обещание вслух. Смелее.
– Ладно… Я обещаю, что после того, как выпью лекарство из пузырька и вспомню себя, никому не расскажу о том, что сегодня услышала, не стану пытаться помешать вам…
Он смотрел, ждал, и я добавила:
– И помогать кому-то, кто будет пытаться, тоже.
На миг Вайс замер, что-то обдумывая, но, видимо, в конечном итоге его все устроило – я почувствовала, как надмагия в моих венах забурлила, горячая, живая, – это было не больно, скорее щекотно. По коже пробежала дрожь, и все волоски на теле приподнялись, как от холода. Головы как будто коснулись чьи-то невидимые пальцы… А потом Вайс отпустил мою руку, и все разом закончилось.
– Теперь ты связана клятвой. Если нарушишь ее – умрешь, так что, прошу, не делай глупостей. Твои друзья у меня. Без моей защиты никто не поверит пустой – тебя даже не пустят на порог. Я уже позаботился об этом. Блюстителям известно, что ты повела себя вероломно и можешь распространять гадкие слухи обо мне, чтобы отомстить. Да, пока ты – пустая, моя надмагия на тебя не подействует. Но теперь она в тебе… как часовой механизм. Ждет своего часа. Не пытайся искать способ избавиться от нее – это невозможно. Поверь – и это сэкономит тебе время. – Вайс вздохнул, отставил в сторону чашку. – Я желаю тебе добра, Марилла. Это полусуществование вредит тебе… И рано или поздно оно убьет тебя раньше срока. Ты сама это знаешь. Я бы влил в тебя этот пузырек силой, и никто бы мне не помешал.
– Почему же вы этого не делаете? – Может, и зря я спросила.
Джонован Вайс улыбнулся – просто и печально.
– Можешь мне не верить или видеть во мне монстра, который хочет власти и ничего, кроме власти… Но я люблю тебя. Я искал тебя. И я хочу, чтобы ты пришла ко мне, своему отцу, по собственной воле. Более того… Я уверен, что так оно и будет, когда ты все вспомнишь.
– Я могу идти? – спросила я после непродолжительного молчания, и он кивнул.
– Иди. Никто тебя не остановит. Но, Марилла… Постарайся не ждать слишком долго, хорошо? Это не принесет тебе ничего, кроме боли.
Я механически встала, пошла к двери. Он не останавливал – и все же я не смогла удержаться и на пороге бросила еще один, последний взгляд на Джонована Вайса.
Он сидел за столом в своей обычной позе, положив подбородок на скрещенные пальцы, и смотрел на меня – неотрывно, жадно.
Мне кажется, он продолжал смотреть даже после того, как за мной закрылась дверь.
Глава 12
Дом
Никто меня не останавливал. Я не сомневалась, что в городе Вайс будет следить за мной, но шла не таясь, не пытаясь прятаться. Я не вернулась домой не потому, что боялась, а потому, что мне ничего там было не нужно.
Я была сама не своя – и шагала через город долго, не чувствуя усталости. В кармане я сжимала пузырек. Он был горячим и скользким и рвался из пальцев, как живой.
Город плыл мимо меня, разом став чужим, полупрозрачным. Сердце, Летучая гавань, район Огней, пригороды… Все, что еще недавно казалось мне удивительным, бесконечно интересным, полным жизни, вдруг поблекло, обесцветилось.
Ничто больше не имело значения, кроме выбора, который мне предстояло сделать, – даже собственное
