Хаски и его учитель Белый кот. Книга 1 - Жоубао Бучи Жоу
Мо Жаню хотелось догнать их, но ноги отказывались идти.
Прошлое осталось в прошлом. Сейчас Чу Ваньнин – просто его учитель, и между ними еще не возникло тех запутанных, полных ненависти отношений, отравляющих жизнь обоим. А посему подобных ревнивых мыслей у него возникать не должно. Какое ему дело до того, кто бьет Чу Ваньнина, кто поддерживает его под руки и с кем ему хорошо? Даже если кто-то его убьет, к Мо Жаню это не будет иметь ни малейшего отношения.
– Пойдем за молодым господином, – сказал подошедший Ши Мэй.
– Не пойду. Одного Сюэ Мэна более чем достаточно. Я все равно не могу ничем помочь, а от лишних людей не будет никакого проку, одна суета.
Внешне Мо Жань остался невозмутим, но на душе у него было неспокойно.
Он действительно не понимал, что именно чувствует.
Ненависть ли?
Глава 29
Этот достопочтенный не желает вашей смерти
Тем вечером Мо Жань, заложив руки за голову, лежал в своей постели и разглядывал потолочную балку, не в силах уснуть.
Обрывочные фрагменты воспоминаний один за другим проносились перед его глазами, пока наконец не сложились в красивое, но холодное и безрадостное лицо Чу Ваньнина.
Мо Жань никогда не понимал, что на самом деле думает об этом человеке.
Он впервые увидел его под цветущим деревом возле пагоды Тунтянь. Из всех двадцати старейшин один лишь Чу Ваньнин не был облачен в красивые, шитые серебром темно-синие одежды с легкими доспехами.
В тот день он стоял, опустив голову, и задумчиво разглядывал железную когтистую перчатку на своей руке. Его сосредоточенное лицо казалось мягким и ласковым, будто мордочка нежащегося на солнце белого кота.
Мо Жань смотрел на него издалека и не мог оторвать глаз.
Первое впечатление о Чу Ваньнине было прекрасное.
Которое, впрочем, было безнадежно испорчено последующим потоком холодности, жесткости и суровых наказаний. Белый кот выпустил острые когти и вцепился в Мо Жаня, полосуя его тело кровавыми ранами.
Дядюшка спас его из огня, когда он уже стоял на пороге смерти. Повезло. Мо Жань надеялся, что удача не изменит ему и впредь, что он попадет на пик Сышэн и там обретет доброго учителя, который искренне полюбит его.
Однако Чу Ваньнин будто не замечал ни попыток Мо Жаня угодить ему, ни его прилежания в учебе. Напротив, за малейшую провинность он безжалостно стегал ученика, превращая его спину в кровавое месиво. Впоследствии Мо Жань понял, что в глубине души Чу Ваньнин просто презирал его.
«Дурное от природы не поддается исправлению».
Неужели такую оценку дал ему стоящий под цветущим деревом человек в одеждах белее снега?
Некогда Чу Ваньнин казался ему холодной луной, глядящей на него с недосягаемых небес. Мо Жань всем сердцем уважал и любил наставника.
Но кем был Мо Жань для этой холодной недостижимой луны?
Дурным мальчишкой, которого он был вынужден принять в ученики.
Темным, глубоко презираемым ничтожеством.
Выросшим в борделе бродягой, грязным и испорченным.
Мо Жань высмеивал такое отношение к себе и делал вид, что ему все равно, однако постепенно возненавидел Чу Ваньнина. В глубине же его ненависти скрывалась сильнейшая душевная горечь.
Мо Жаню было обидно за себя.
Его ненависть росла изо дня в день, и он нарочно раздражал Чу Ваньнина, пытаясь хотя бы так привлечь его внимание: выводил его из себя своими выходками, потеряв надежду на похвалу.
Если Ши Мэй хвалил его, Мо Жань от радости был готов воспарить в небо.
Ради же одного короткого «неплохо» из уст Чу Ваньнина он был готов умереть.
Но Чу Ваньнин никогда не хвалил его.
Как бы ни старался Мо Жань, сколько бы усилий ни вкладывал в выполнение заданий и каких бы высот ни достигал, этот холодный человек лишь одаривал его равнодушным кивком и почти сразу отворачивался, тут же забыв о нем.
Пока не привык к такой жизни, Мо Жань постоянно находился на грани помешательства.
Только всевидящее Небо знает, как сильно ему тогда хотелось обхватить ладонями лицо Чу Ваньнина и заставить его обернуться, посмотреть на своего ученика и взять назад свое «дурное от природы не поддается исправлению».
Однако все, что Мо Жань мог, – это рухнуть перед Чу Ваньнином на колени и, коснувшись лбом земли, почтительно сказать: «Ученик запомнит ваше наставление». При этом он чувствовал себя бездомным псом со вздыбленной шерстью, чью злобу сдерживает только страх палки.
В глазах Чу Ваньнина Мо Вэйюй был ничтожен и жалок.
Для всех «молодой господин», для своего же наставника он оставался безродной чернью.
И тогда Мо Жань наконец понял, что он никогда не сможет понравиться такому, как Чу Ваньнин.
Впоследствии в жизни Мо Жаня произошло очень много всякого-разного.
Следом за пиком Сышэн он завоевал весь мир совершенствующихся и стал его первым полновластным повелителем. Люди дрожали от ужаса при виде его темных знамен и опасались громко произносить его имя. Все мигом позабыли о его низком происхождении, о грязи, из которой он вылез.
С какого-то момента Мо Вэйюя больше не существовало – остался один лишь Тасянь-цзюнь.
Владыка, попирающий бессмертных.
Его ненавидели – сильно, до зубовного скрежета.
«Мо Вэйюй, и тысяча перерождений не искупит чудовищных злодеяний, что ты совершил! Не перейти тебе в новое воплощение, умри ты хоть десятки тысяч раз!»
«Тасянь-цзюнь, Мо Вэйюй, Владыка, попирающий бессмертных, Мо Вэйюй…»
«Попирающий… бессмертных… Владыка».
И очень хорошо, что его боялись. Пик Сышэн продолжал содрогаться от оглушающего рокота голосов многих тысяч людей, которые, пав ниц перед павильоном Ушань, кланялись и громко восхваляли его.
«Да здравствует Тасянь-цзюнь! Да продлится его правление во веки веков!»
Он чувствовал себя прекрасно.
До того момента, пока его взгляд не выхватил из толпы лицо Чу Ваньнина.
К тому времени духовное ядро этого гордеца уже было уничтожено. Став узником Тасянь-цзюня, по его приказу он был распят прямо в главном зале.
Мо Жань приговорил его к смерти, но не желал, чтобы тот умер слишком быстро. Сковав Чу Ваньнина по рукам и ногам, он сделал небольшой надрез в его сонной артерии и наложил заклятие, которое не позволяло ране затянуться. Вместе с кровью из тела Чу Ваньнина по капле вытекала жизнь.
Стоявшее в зените солнце заливало землю жаром. Церемония коронации продолжалась уже довольно долго, и Чу Ваньнин должен был вот-вот скончаться от потери крови.
Со смертью этого человека Мо Жань смог бы окончательно порвать с прошлым. По этой причине он намеренно
