Пол Андерсон - Фантастическая сага

Когда она произнесла заклинание, ударил гром, вокруг ее лачуги засверкали молнии, запахло паленой серой. Но явившийся ей дух был по-своему красив, ведь вступивший на порочный путь всегда видит в пороке красоту.

— Привет тебе, имеющий множество имен, Князь Тьмы, Гений Зла! — пав ниц, вскричала ведьма. — Исполни мое желание, и я уплачу тебе обычную цену.

Тот, к кому она обращалась, проговорил тихим, медленным, терпеливым голосом:

— Ты далеко зашла по пути, ведущему в мои владения, но пока что ты не моя. Милосердие Того, что на небесах, безгранично. Ты окончательно погубишь свою душу лишь тогда, когда сама отвергнешь Его прощение.

— На что мне прощение? Разве оно поможет отомстить убийце моих сыновей? Я готова отдать тебе душу, если ты предашь врагов в мои руки.

— Этого я сделать не могу. Зато я в силах доставить тебе средство самой заманить их в ловушку. Но, чтобы справиться с этим делом, ты должна превзойти их хитроумием.

— Я справлюсь.

— Но подумай, разве ты не отомстила уже Орму? Ведь благодаря тебе вместо своего сына-первенца он взрастил усилка, который, скорее всего, принесет ему в будущем немало горя и бед.

— Но ормов истинный первенец поживает себе, припеваючи, в Альфхейме, подрастают и другие дети. Я же желаю истребить все его проклятое семя, как он истребил мое. Старые боги тут мне не помощники. Он, чье имя я лучше не стану произносить, тоже. Помоги же мне хоть ты.

Гость устремил на нее долгий, холодный, как зимняя ночь, взор. В глазах его, казалось, мерцали крошечные язычки пламени.

— Как тебе, наверное, ведомо, боги уже занялись этим делом, — тихо промолвил он голосом, похожим на шелест листьев на ветру. — Один, провидящий судьбы людей, никогда не торопится, но, в конце концов, задуманное им исполняется. И все равно я не откажу тебе в помощи. Я дам тебе власть и знание, и ты станешь великой ведьмой. Потом я подскажу тебе, как нанести удар. Все должно удасться, если только твои противники не окажутся мудрее, чем тебе мнится.

— В мире существуют три силы, неподвластные ни богам, ни демонам, ни людям, как бы могучи они ни были и каким бы магическим знанием ни обладали. Это Белый Христос, Время и Любовь.

— От первой из этих сил ты можешь ждать лишь помехи в исполнении своих желаний, поэтому надо позаботиться о том, чтобы ни Он, ни его служители не вмешались в борьбу. Тут следует помнить о том, что Небо не стремится овладеть волей людей и заставить их поступать как угодно Ему, а дозволяет им поступать по своей воле. Даже чудеса творятся затем, чтобы дать человеку возможность полнее проявить себя.

— Вторая сила, у которой даже больше имен, чем у меня — судьба, фатум, рок, вирд, Норны, необходимость, брахман, — всех не перечтешь, не поможет тебе, поскольку не услышит твоей просьбы — она вообще ничего не слышит. Тебе не дано понять, как она может существовать одновременно со свободой воли, о которой я говорил, как не дано тебе постичь и тайну сосуществования старых богов и нового. Но, чтобы научиться творить могучие чары, ты должна непрестанно думать над этим, пока до самых глубин своего естества не проникнешься мыслью о том, что истина способна принимать множество форм, столько же, сколько существует умов, пытающихся ее постичь.

— Третья же из Великих Сил принадлежит к миру смертных, она способна как помочь, так и навредить, и вот ее-то тебе надлежит использовать.

Произнеся известную клятву, ведьма узнала от своего гостя, где и как получить необходимое ей знание. На сем их беседа и закончилась.

Впрочем, не совсем. Когда ее недавний собеседник вышел из хижины, она посмотрела ему вслед и увидела, что он уже совсем не тот, что был, когда говорил с ней. Уходящий от нее кутался в плащ, в руке держал копье и, похоже, был крив на один глаз: точно разглядеть было трудно из-за того, что на голове у него вдруг оказалась широкополая шляпа. Старуха содрогнулась: в былые времена ей случалось слышать о существе, которое любит менять обличил, странствуя по земле, причем всегда говорилось именно о его коварстве и вероломстве. Но вот гость исчез в темноте. Может быть, ей только почудилось? Может быть, свет звезд сыграл с ней злую шутку? Она не стала долго думать об этом: все ее помыслы были заняты лишь понесенной утратой и страстным желанием отомстить.

Имриков усилок хоть и оказался не в меру злобен и горласт, в остальном в точности походил на похищенного младенца, и, хотя Эльфрида дивилась порой странному поведению своего сынка, ей и в голову не приходило, что ребенка подменили. Она окрестила младенца, дав ему имя Валгард, как того хотел Орм. Она играла с ребенком, пела ему песенки, и ее материнское сердце радовалось. Вот только кормить его было одно мучение: он то и дело больно прикусывал ей грудь.

Орм обрадовался, когда, вернувшись домой, увидел, какой у него крепенький, здоровый сын. — Быть ему великим воином, — вскричал викинг. — Такому и с оружием управиться нипочем, и с конем, и с драккаром. — Он оглядел двор. — А куда подевались собаки? Где мой верный Грам?

— Грама больше нет, — ровным голосом проговорила Эльфрида. — Он бросился на Валгарда, хотел его разорвать. Я приказала убить сбесившегося пса. Другим псам наука пошла впрок. Когда я выношу ребенка на двор, они только рычат и прячутся куда-то.

— Странно, — сказал Орм. — У нас в семье все отлично ладят с собаками и лошадьми.

Но по мере того, как Валгард подрастал, стало ясно, что животные испытывают к нему неприязнь: завидев его, коровы разбегались в разные стороны, кони храпели и пятились, кошки фыркали и мигом забирались на дерево. Еще совсем маленьким ему пришлось научиться владению копьем, чтобы отбиваться от собак. У самого мальчика животные также не вызывали никаких добрых чувств: он, ругаясь на чем свет стоит, пинал их ногами, а когда вырос, пристрастился к охоте.

Был он замкнут и молчалив, непослушен и горазд на всякие дикие выходки. Рабы ненавидели его: в обращении с ними в полную меру проявился его зловредный нрав и тяга к всевозможным жестоким шуткам. Как ни боролась с этим Эльфрида, всякая любовь к Валгарду в ней постепенно угасла.

Орм же, напротив, был очень привязан к нему, хотя они и не всегда ладили. Когда ему случалось по-отцовски «поучить» мальчика, тот молча, не вскрикнув даже, принимал любой силы оплеуху. А когда во время урока боя на мечах ормов клинок летел вниз, готовый, казалось, раскроить Валгарду череп, тот и глазом не моргнул. Валгард вырос сильным, быстрым в движениях и легко научился управляться с оружием, как будто был создан для этого. Настоящих друзей у него не было, но зато немало нашлось таких, что признавали его своим вожаком.