Черный пепел на снегу - Яна Анатольевна Спасибко
Къелл не просил о помощи, и принимать её у старого товарища ему было почему-то унизительно, словно он о милостыне просит. Но тем не менее понимал, что не сможет выжить без того, что предлагал ему Арвид. Была у старого воина ещё мыслишка разыскать родителей Богданки да стребовать с них денег за то, что доставил к ним дочь. Да вот только живы ли они вообще и живут на том ли месте? В любом случае, искать их будет сподручнее, если у него будет, куда вернуться, и в идеале чего пожрать.
Ещё у него то и дело проскакивала мысль наняться в княжескую дружину, где платили жалование. И у него это не сказать, чтобы получилось. Но отрицательный результат – тоже результат.
Дружинник подозрительно посмотрел на норда, оценив и выправку, и умение держать оружие в руках. Такие люди в дружине были бы нужны. Если бы не одно «но» – чужеземцам не доверяли, в том числе и варягам. Те хоть и были верны своему слову, да люд всегда разный попадался. Да и возраст тоже не сыграл Къеллу на руку. Норд тяжело вздохнул. Видимо, судьба у него такая – после стольких лет боевых походов землю пахать.
В родной Нормандии почти ничего не росло. Большинство злаков, что оказывались у нордов на столе, привозились из Германии, Польши и Славии. Добывались они, чего греха таить, чаще всего, разбоем. А потому пахари не пользовались почётом у норман. И Къелл готов был плеваться от обиды, что теперь он не воевать будет. А обрабатывать землю.
– Ты не думай, что я тебе что-то плохое предлагаю, – добродушно продолжил Арвид. – Здесь, в отличие от нашей родины, люди знают, каких трудов стоит вырастить хлеб. А потому и не зазорно это. Очень даже почётно. Тем более, что выбирать тебе всё равно не из чего. Был бы ты один, уверен – подался б в разбойники, и рано или поздно, поймали б тебя казаки и вздернули на ближайшем дубу. Но у тебя за спиной две бабы, которые без тебя пропадут. А потому, я надеюсь, глупостей ты делать не станешь.
Къеллу оставалось только кивать, соглашаясь. Они не долго сгружали с обозов свои вещи и те, что были даны Арвидом. Люди, которые прибыли с ними, помогли восстановить птичник и показали, как закрываться, чтобы ночью к ним не залезла лиса.
– А лучше собаку заведи, – поставил точку в своём рассказе обозчик. – Место ты выбрал не самое хорошее, прям в лесу, зверя много – можешь и охотой прожить, и пушниной, если сумеешь шкуру выделать. Да вот этот же зверь и норовит в дом пролезть, да пошукать, что у тебя в закромах спрятано от него.
На том они и расстались.
Избой жильё, которое нашли для Къелла, назвать язык не поворачивался. Было тут целое подворье с достаточно большим домом, коровником, птичником, свинарником, баней. К нему прилагалось сколько-то пахотной земли. Почему такое хозяйство, хоть и обветшалое, осталось без хозяина, для норда оставалось загадкой. Но в то, что Арвид подсунул старому товарищу подлянку, не верилось совсем.
Агне и Богданка сразу направились в дом, который ведьма, покопавшись в своей сумке, решила для начала обкурить. Она связала в тугой пучок нужные травы, подожгла их и задула огонь, оставив тлеть.
Особенно тщательно она обходила со своими благовониями углы, окна и двери, чувствуя, как от дыма разбегаются мелкие йотуны, не способные доставить ей хоть маломальские неприятности. Последней ведьма запечатала дымом и защитным знаком дверь, через которую спасалась бегством выкуренная нечисть.
Уже когда стемнело и в дом зашел Къелл, таща на себе вязанку дров для того, чтобы сегодня протопить дом, она почувствовала чьё-то потустороннее присутствие. Настолько мимолетное, что не смогла определить для себя, есть ли кто-то кроме них в подворье или нет. Но на всякий случай решила быть начеку, нанесла на ставни и косяки дополнительные руны, которые Богданка напитала силой.
Чем сильнее время близилось к ночи, тем больше нарастало беспокойство Агне. Она ворочалась, не могла заснуть. В отчаянии женщина даже обратилась к Рою, чтобы он помог ей разобраться, что происходит. Но призрак впервые не пришёл на её зов.
Каким-то внутренним чутьём она знала, что он мечется внутри неё, пытается найти выход из дома. Хочет сбежать сам и увести ведьму за собой.
В туманном полузабытьи она встала и, не обуваясь, прошла к двери.
– Агне? – окликнул её Къелл. – Ты куда?
Ведьма не ответила. Она понимала, что происходит, но её тело было не подвластно ей. Рой использовал все свои накопленные силы, чтобы взять его под контроль. И это пугало ведьму ещё больше. Осознание того, что если она продолжит его кормить – рано или поздно он войдет в силу настолько, чтобы навсегда завладеть её телом, а со временем, возможно, и остаться единственным жильцом в нём. Она заметалась по собственному сознанию.
Рой тем временем пытался выбить её тщедушным телом хлипкую дверь и вырваться наружу. Что будет делать дальше, йотун себе слабо представлял. Он был удивлён от того, что, оказывается, ещё может испытывать страх. Всепоглощающий, парализующий возможность думать. Это напоминало ему о тех временах, когда он был человеком, заточенным в хрупкую оболочку из плоти, которая постоянно ломалась, едва встречаясь с трудностями.
Чувство страха гнало его прочь из дома. Вместе с тем пришло мимолётное осознание, что захоти Агне выйти из дома, она, скорее всего, вышла бы. Загадочная сила не выпускает именно его.
Из дальнего тёмного угла послышался язвительный смешок. Он повернул голову так резко, что у ведьмы затрещали позвонки. Но даже его чутьём он не смог понять, кто же это был.
Богданка была сильно напугана поведением наставницы. Она тоже чувствовала присутствие третьей силы, но странным образом не ощущала от неё угрозы. Эта сила ещё с вечера потянулась к девочке, изучая её, знакомясь, интересуясь ею, словно оглядывая новых соседей и решая для себя чего от них ждать.
Дверь, которая едва не вываливались из петель, когда ею слишком сильно хлопали, стоически переносила удары нечеловеческой силы.
Къелл подорвался со своего места. Он схватил ведьму в попытке скрутить её. В горячке боя воин отстраненно отметил, как неестественно торчит вывернутый плечевой сустав.
У Агне не хватило бы сил противостоять Къеллу. Но не
