Из глубин - Вера Викторовна Камша
– И поэтому ты тянешь в Талиг Матильду и Мэллит?
– Мэллит? – Альдо аж растерялся. – А на кой она тут сдалась? Куничка в своих енниолях и то ничего не смыслит. Надеюсь, у Матильды хватило ума оставить малышку в Сакаци.
Как бы не так! Матильда не бросает тех, кого подобрала, а Мэллит умрет, но доберется до своего «Первородного». Обе будут в Олларии в одно время с новым кардиналом, если не раньше.
– Альдо, – а он, оказывается, стал записным вруном, – не лучше ли попросить Матильду навестить сестру? В Кадане она нам поможет больше, чем здесь.
– Вдовствующая принцесса должна присутствовать на коронации, – напомнил сюзерен, – вот потом и впрямь пусть съездит в Кадану.
– А Савиньяк будет ждать? Ты говорил, что настоящую присягу дашь в Гальтаре, туда Матильда успеет.
– До Гальтары сейчас не доберешься, а чем быстрей меня коронуют и я женюсь на урготке, тем лучше. Кстати, что будем делать с Окделлами?
– Судя по всему, – пожал плечами Робер, – Айрис Окделл за тебя замуж не хочет, а желание дамы – закон.
– Есть еще Мирабелла. Меня, знаешь ли, не тянет объясняться с вдовой Эгмонта. Говорят, она сущая мармалюка.
– Я ее почти не помню. – Эгмонт любил другую, скольких эта любовь сделала несчастными? Двоих, троих, целый замок? – Дику с матерью пришлось трудно.
– И с сестрицей тоже, – хохотнул Альдо. – Честное слово, я уже боюсь надорских женщин.
– Лучше б ты чего-нибудь другого испугался, – не выдержал Эпинэ. – Короноваться будешь все-таки в Нохе?
– Тебя это удивляет?
– У этого места не лучшая репутация.
– Что ты имеешь в виду? Дуэли или призрак?
– И то, и другое, и третье. Забыл про «истинников»?
– Не забыл, – нахмурился сюзерен, – напротив, помню, и очень хорошо. Они хотели Ноху, но они ее не получат! Коронационный храм не может принадлежать ни одному из орденов, а его настоятелем является кардинал.
– Вот уж не думал, что ты разбираешься в церковных тонкостях.
– Приходится. – Альдо был весьма доволен своей персоной. – Король, плюющий на мелочи, рискует отправиться в Закат.
А король, который плюет на подданных, рискует в десять раз больше.
– Карваль говорит, ты собрался напоить горожан? – Закатные твари, опять он схватился за несуществующий браслет… – Это неразумно.
– Дармовое вино – лучший путь к сердцу простолюдина, – возвестил будущий анакс Золотых Земель. – Сам же требовал праздник, а теперь в кусты?
– Альдо! – ну как объяснять кошке, что лучше ходить на двух ногах?! – Что у трезвого на уме, у пьяного на языке. Тебе нужно, чтоб на улицах швыряли камни в солдат и орали про Ракана-Таракана?
– Что ты сказал? – А вот тебе и августейшая ярость, господин Первый маршал, наслаждайся и мотай на ус. – Где ты такое слышал? Где, я тебя спрашиваю?!
– Мальчишка во время казни крикнул. – Что он несет?! Айнсмеллер же теперь угодит в защитники величества. – Альдо, если ты устроишь винные фонтаны, нам нечем будет поить гарнизон. Негоцианты в Олларию… прости, в Ракану не едут.
– Поедут, – рявкнул сюзерен, – а фонтаны будут. Я не собираюсь прятаться от горлопанов, но тебя это не касается. Ты – маршал, вот и исполняй свои обязанности, а за порядком Айнсмеллер проследит. Слышишь? Коронационные торжества тебя и Карваля не касаются, но если гарнизону станет нечего жрать, я с тебя спрошу! Чтоб в следующий раз не путал мне карты. Забыл, по чьей милости мы без денег остались?
– Лучше без денег, чем без совести, – огрызнулся Иноходец, – а жрать станет нечего, если в твою Ракану будет страшно сунуться.
– В нашу Ракану, – Альдо как ни в чем не бывало взял Робера под руку. – Прости, но я как-то не в духе, крысы эти посольские кого хочешь доведут.
– Альдо, убери Айнсмеллера. – Что там сказано про глас одинокий, на горных вершинах стенающий? – До коронации убери! Комендант должен быть один. Тебе нужно, чтоб Карваля любили, а остальных ненавидели? Люди Придда, кстати говоря, с цивильниками тоже на ножах.
– Вот и помири!
– Да проще на Моро проехаться, – махнул рукой Робер, ощущая себя стучащимся в пустой дом.
– На Моро? – В глазах сюзерена мелькнула лукавинка. – Но ты же ездишь!
– Только проминаю, иначе лошади конец.
– Поедешь, – хмыкнул сюзерен, – знаю я вас, лошадников, не удержишься… А Айнсмеллера оставь в покое, он мне нужен таким, какой есть, и хватит об этом. Ты кузину навещаешь?
– Собираюсь. – Продолжать разговор об Айнсмеллере мы не желаем, а горожане уже бегают с жалобами к Карвалю. Разумеется, самые ручные. Дикие лезут на крыши с арбалетами.
Сюзерен зевнул и затянул потуже пояс:
– Будь Катарина помоложе и хотя б вполовину так хороша, как алатские крестьянки, я бы на ней женился, что было бы неправильно. Но хоронить себя я дурочке не дам.
– Она не оставит мужа.
– Но это не значит, что муж не оставит ее, – утешил Альдо. – Так ты будешь ужинать?
– Нет, а то усну, чего доброго…
– Спать надо ночью, а не вечером, особенно если нет дамы, – лицо его величества стало тоскливым. – Гальтарские боги, ну что мне делать с этой помолвкой?! Сказать, что Айрис вела себя неподобающе, так Мирабелла подсунет следующую дочку. Безупречную. И ведь не отвертишься, а мне нужен Ургот.
– А как же гальтарские традиции? Фома не эорий и никогда им не был.
– В гальтарские времена эорий мог жениться на ком угодно. Супруга – это сосуд, а супруг – вино!
– Что-что? – не понял Эпинэ. – Это тебе гоганы сказали?
– Это древнее поучение, – наставительно произнес сюзерен, – говоря по-людски, жена может быть хоть крестьянкой, главное – муж. Робер, я должен избавиться от надорского браслета, но не могу же я просто взять и отказаться от дочери почти святого и прапраправнучки святого законченного!
Глава 3
ТАЛИГ. ВАРАСТА
399 год К.С. 22-й день Осенних Волн
1
Спроси кто виконта Валме год назад о разлуках, Марсель бы с чистой совестью сказал, что, не будь расставаний, он бы повесился. В самом деле, что может быть хуже родителей или любовниц, от которых нельзя сбежать, да и от приятелей рано или поздно устаешь. Наследник Валмонов не представлял, что значит кудахтать от беспокойства и сморкаться, глядя в спину уходящим, за что и огреб. Кошка-судьба подсунула неунывающему виконту Ворона с его дуэлями, войнами и кардиналами, ну и понеслось… Муцио, Дерра-Пьяве, Луиджи, маэстро Гроссфихтенбаум, дядюшка Шантэри, прекрасная Франческа, – все они откуда-то выскакивали, отгрызали кусок сердца и пропадали с глаз, но не из мыслей. И это не считая утреннего чудища, пары заплаканных принцесс и болтающегося Леворукий знает где мар– шала.
Виконт потрепал по шее прижившегося у него Бронку и во всеуслышание заявил:
– Найду – убью!
– Марсель, – Чарльз Давенпорт в кожаном варастийском плаще держал под уздцы белолобую Манчу, – кого ты хочешь
