Сто страшных историй - Генри Лайон Олди
Дважды мы вставали на ночлег в лесу. Вероятно, у инспектора были веские причины отказаться от гостеприимства почтовых станций. Уж не знаю, чего хотел Куросава: сре́зать путь, что, кстати, возбранялось предписаниями, дозволяющими путешествовать только по проезжим трактам, предъявляя грамоты на каждой заставе — или спасти постояльцев от своего жуткого храпа, способного пробудить мёртвого. Палаток мы не разбивали, не желая поутру тратить время на сборы. Спали, завернувшись в одеяла — благо, погода благоприятствовала.
Стояли последние тёплые дни осени.
Вечером третьего дня мы добрались до знакомой станции. От неё до поста береговой стражи было рукой подать. Стемнело, и господин Сэки решил, что будить доблестных стражей посреди ночи не имеет смысла — всё равно до утра нас на остров не повезут. В итоге третью ночь мы провели под крышей, со всеми удобствами.
Я помнил замечательно вкусный завтрак в местной харчевне. Повар и на этот раз не разочаровал. Утро едва вступило в свои права, когда мы — бодрые, сытые и готовые действовать — подъехали к посту. Наше появление не осталось незамеченным: караульный в дозорной башенке заорал так, что с деревьев заполошно взлетела стая ворон.
Начальник поста объявился быстрее, чем мы успели спешиться. Строго между нами: его чрезмерная расторопность мне сразу не понравилась.
4
«Всё пропало!»
— Рад вас приветствовать, господа!
Улыбка на лице начальника поста выглядела настолько вымученной, что мне даже стало его жалко.
— Господин инспектор! Господин старший дознаватель! Господин…
— Дознаватель.
— Господин дознаватель! Меня зовут Яманака Гохэй! Как добрались?
— Без происшествий, — буркнул Сэки Осаму.
— Не желаете ли поесть? Выпить чаю? Отдохнуть с дороги?
— Благодарю вас.
Неприязненная вежливость старшего дознавателя лишила Яманаку дара речи. Кажется, Сэки Осаму тоже что-то заподозрил.
— Всё, чего мы хотим, — продолжил господин Сэки, — так это немедленно приступить к исполнению своих служебных обязанностей.
— Как пожелаете, господа! Как пожелаете!
Пальцы начальника поста теребили свисавшие вниз концы пояса. Не могли остановиться, словно жили своей собственной жизнью.
— Мы намерены переправиться на остров. Пусть корабль будет готов к немедленному отплытию.
Корабль, тайком усмехнулся я. Плавали, знаем. Парусная лодка, вот и вся посудина. С другой стороны, в прошлый раз все разместились, и в этот раз…
Яманака съёжился от страха:
— Мне больно вам об этом сообщать, господа. Но корабль, увы, в ремонте. Он не сойдёт на воду и через пять дней…
— Лодки есть? — господин Сэки возвысил голос. — Обычные лодки?
— Да, господин!
— Выделите нам две лодки. Одну для нас и одну для наших слуг…
Старший дознаватель глянул на инспектора, оценивая его внушительное телосложение, и поправился:
— Три лодки. Господин Куросава поплывёт отдельно. Значит, три лодки и две пары стражников на вёсла. Наши слуги сами справятся с греблей. Если у вас не хватит лодок, возьмите у здешних рыбаков. Стражники останутся с нами на острове, пока мы не закончим допрос ссыльных и необходимое дознание. Да, ещё соберите запас провизии, которой нам хватит на первых порах. Если что, мы пришлем лодку за новыми поставками. Осмотр тела и головы преступника вряд ли займёт много времени, но остальное дознание… Мы задержимся на острове на длительный срок.
— Осмотр? Тела? Головы?
На Яманаку было больно смотреть. Лицо начальника сделалось цвета мышиной шкурки. Лоб густо усеяли бисеринки пота, хотя с утра на берегу было свежо.
— Не самое приятное занятие? — господин Сэки пожал плечами с отменным равнодушием. — Согласен. Но таков наш долг.
Я представил себе, до какой степени разложились останки Ловкача за это время — и мимо воли задышал глубже. Словно пытался надышаться свежим воздухом впрок, пока в ноздри не ворвалось трупное зловоние.
— Тело? Голова?
— Тело и голова!
Господин Сэки начал терять терпение.
— Тело и голова, тело и голова, — начальник поста повторял эти слова, как безумец, не в силах замолчать. — Тело, голова… О небо! Что же делать?
— Объяснитесь!
Инспектор помалкивал, я тоже. Начальнику с лихвой хватало грозы по имени Сэки Осаму.
— Тело пропало! Голова пропала! Всё пропало!
— Что? Неслыханная дерзость!
— Молю о снисхождении!
— Немыслимая глупость!
— Я достоин самого сурового наказания! — Яманака бухнулся на колени, ткнулся лбом в жухлую траву. — Велите мне прервать мою жалкую жизнь!
— Ваша жизнь?! — в голосе старшего дознавателя звучала неприкрытая брезгливость. — Если вы достойны наказания, его определит ваше начальство. Нас интересует совсем другое. Как пропали тело и голова? Когда? При каких обстоятельствах? Кто это обнаружил?
И громом с ясного неба:
— Докладывайте!
Глава четвёртая
Остров девяти смертей
1
«Им веры нет!»
Погода радовала, в отличие от известий.
В лучах осеннего солнца море отблёскивало синеватой сталью, но глаз не слепило. Прохладная голубизна небес дышала покоем и умиротворением. Лишь на са́мом горизонте упорно ползла и всё никак не могла доползти в зенит стайка кудрявых облаков.
Облака походили на дымы далёких вулканов.
В ясный день остров был хорошо виден даже с берега. Сейчас он постепенно вырастал перед нами. Я уже мог различить знакомый хаос прибрежных скал и кособокую ножку исполинского гриба — наполовину обвалившийся конус потухшего вулкана. Как и в прошлый раз, гриб не спешил отрастить смертоносную шляпку дымного облака. Надеюсь, он погодит с этим по меньшей мере до нашего отбытия.
Лодки грозных чиновников, ввергших в трепет трусоватого Яманаку, шли вровень, разойдясь, чтобы вёсла не цепляли друг друга. Отстав на три корпуса, за нами следовала лодка со слугами: каонай господина Сэки и слуга инспектора гребли, Широно сидел на руле. В нашей лодке у руля расположился господин Сэки, отправив меня на нос. А вот с инспектором при отплытии вышла заминка.
— Прошу вас, господин! — суетился начальник поста, предлагая Куросаве устроиться на корме утлого суденышка.
— Утопить меня решили?!
Я видел, что гнев инспектора напускной, но Яманаке было не до подобных тонкостей. Даже не знаю, как его не хватил удар прямо на месте. Не обращая внимания на мольбы о прощении, инспектор шагнул с пристани в лодку — и устроился в её середине, вплотную к гребцам. Лодка качнулась, ощутимо просела в воде, но не пошла ко дну и не перевернулась, сохранив равновесие.
Гребцы выдохнули с облегчением.
— Срединный путь ведёт к спасению! — сияя, возвестил довольный инспектор. — Крайности же гибельны, в том нет сомнений!
Судя по тону, Куросава с его опытом путешествий отлично знал, чем может закончиться его попытка усесться на корме, равно как и на носу.
Перед этим на берегу начальник поста, отчаянно потея и заикаясь, доложил нам об «ужасном стечении обстоятельств». Как выяснилось из его бормотания, на
