Предатель в красном - Эш Хейсс
– Гнильная Джелида, да все эфилеаны города уже его потеряли! Я не хочу бояться жителей, хищников, бояться тебя. И докажу, что мы можем быть друзьями!
– А сможешь ли?
– Топь меня, смогу! – Рука в порыве чувств кулаком стукнула по груди, как это делали монсианские волки в барах Шосса, когда выигрывали в бильярд.
– Тогда докажи это и коснись меня.
Победоносный прорыв заметно стих.
– Ты можешь рассчитывать на меня, Элен. Доверься, – вкрадчиво произнес информатор и осторожно пододвинулся ближе.
Я неосознанно отдалилась.
И снова Кайл придвинулся чуть ближе.
Я нервно сглотнула.
– Скажи, что я глуп и поступаю опрометчиво, приближаясь.
– Ты не глуп.
– Что ж, если так, тогда коснись меня. Сама.
Инстинкт оглушал. Я повторяла сама себе: «Не страшно, не страшно, не страшно!»
Медленно подняв руку, Кайл показал бледную ладонь со словами:
– Хочешь быть принятой обществом Кампуса – должна научиться доверять.
Я снова сглотнула, и Кайл прошептал:
– Доверься мне.
Гипнотический бархатистый голос искусителя заставил повиноваться. Мои пальцы медленно коснулись холодной ладони, переплетаясь с пальцами Кайла, в то время как нутро пожирал ужас перед хищником.
Но стоило решиться, сделать шаг в черную пропасть, побороть себя, и наступила… легкость. Невероятная легкость!
– Верь мне, – едва слышно прошептал он.
Будто обрушив бетонные стены, меня окутала теплая пелена желанных слов. Тогда я решилась испытать что-то большее и заключила его в объятия. Наверное, вся улица слышала грохот моего сердца, когда Кайл обнял меня в ответ. Какая же это, Топь его, глупость – простое объятие! Но адреналин долбил в голову так, будто я спрыгнула с моста.
«Не отпускай меня».
Инстинкт ослаблял стальную хватку. Информатор больше не виделся хищником.
«Не отпускай».
Мы сидели на прежнем месте, но ощущения стали совершенно другими. Все в одно мгновение показалось другим, и я взмолилась:
«Больше никогда не отпускай меня».
Повисло неловкое молчание. Кайл прервал объятия, отстраняясь. Поднявшись со скамьи, он поправил пиджак и, вероятно, собирался уйти.
– Я доверяю тебе, – шепнула я, на что Кайл одарил меня тягостным взглядом. Будто он испытывал сожаление, заполучив доверие, хотя сам мгновение назад, как искуситель, призывал к этому.
Ночнорожденный безмолвно ушел, оставив меня одну с запиской Озела.
Странно, он не знал секрета о душах, но я вновь узрела удаляющуюся спину, как и у тех, кто узнавал тайну мертвых – ведьма из бара и светлый жнец также спешили покинуть компанию потомка огня.
Сорвавшись с места, поддавшись глупому порыву чувств, я подбежала к нему и схватила за ладонь. Кайл замер и после недолгого молчания произнес:
– Ближе.
Небольшой шаг. Я сделала, как он просил.
– Коснись меня. Ближе.
Медленно, неуверенно я прижала его к себе, снова заключив в робкие объятия. Прижалась щекой к пиджаку, обхватила Кайла со спины, руками коснувшись его холодной груди. Можно было отсчитать слабый и неспешный пульс под ладонями.
Мягкое и холодное прикосновение поверх моих рук. Его рука сильнее прижала мои ладони к груди.
Ближе. Еще ближе.
Я нуждалась в нем. Как дитя нуждается в матери. Как растения тянутся к свету. Боялась потерять светлые чувства, которые так быстротечно, будто в мгновение, наполнили собой многолетнюю пустоту. Кайл подарил мне что-то равносильное мечте раскрыть правду о пламени. Что-то ценное, что я не могла потерять.
Мы стояли совсем одни на фоне отдаленной уличной суеты, возгласов постовых о сдаче смены, задорных криков детей на площадке. Мы тонули в лучах заката.
Холодные ладони Кайла аккуратно убрали мои руки от его груди, и, отстранившись, он беспристрастно бросил на прощание:
– Я должен идти.
* * *
Несмотря на то что последние недели стояла жара, сегодняшний вечер наконец благословил нас дождем.
Открыв дверь и небрежно раскидав вещи по квартире, я не переставала думать об информаторе, о прикосновениях. И не могла забыть о листе бумаги, который покоился в кармане штанов.
Все еще не верила в то, что сделал Озел. Все еще не верила, что его тело было разорвано эфилеанами Кампуса. В клочья.
Опустившись в кресло и медленно, боясь порвать бумагу, я все же нашла в себе силы и раскрыла предсмертное письмо, всем сердцем не желая узнать, что там написано.
№ 24. Скверна одноглазого
Территория: Нижний мир
Сейджо снова пропустил плановый транс, потому поспешил удалиться в бесконечные коридоры хранилища.
Тела жнецов не нуждались в энергетической подпитке, то есть во сне. Но в то же время они являлись высокоразвитыми социальными существами, и их мозгу требовалась периодическая «перезагрузка». Такие моменты назывались трансом. Жнецы погружались в транс, запуская очистку сознания от ненужных накопившихся мыслей.
Проблуждав какое-то время по коридорам и убедившись, что он один, Сейджо опустился на пол хранилища. Скрестив ноги и положив руки на колени, опустил голову и погрузился в транс. Но даже в этот раз, хоть жнец и отдалился от остальных, ему не дали очиститься: он услышал, как в коридоре застучали каблуки. Среди темных жнецов представители женского пола – настоящая редкость. На территории Кампуса и в близлежащих окраинах таких особей насчитывалось всего четырнадцать, и только одна из них носила высокие каблуки.
Сейджо вскочил и помчался к центральному месту сборов.
Миранда. Жнец обратила на себя все внимание присутствующих. Обернувшись, она увидела, как Сейджо пересекал отсек ведьм и помахал ей рукой – привычка из мира живых.
Оказавшись подле ученицы, Сейджо заметил в ней что-то неладное и спросил:
– Я забыл сдать сегодня бумаги?
– Нам нужно поговорить. Наедине, – не дожидаясь ответа, Миранда взяла одноглазого за рукав и спешно провела в один из ближайших залов, притворив за собой огромную дверь.
Она долго не могла подобрать слова, разминая руки и отводя взгляд, ходила из стороны в сторону, пока Сейджо наблюдал за ее вздрагивающими черными кудрями.
– Не следует медлить, – наконец произнес он. – Отыгранное волнение все усугубляет.
Миранда замерла.
– В главном штабе ходят слухи, что нелегальные некроманты Кампуса делают воскрешения ночнорожденных из нашего хранилища. – Она всячески пыталась сдержать дрожь в голосе, но Миранда была слишком чувствительной даже по меркам жнецов и, проведя большое количество времени на поверхности, достаточно хорошо изображала эмоции живых уже по привычке.
– Почему они не устроят расследование в штабе ведьм?
– Ты не понял, – осадила Миранда. – Это похоже на заговор ночнорожденных против ведьм. Клевета, понимаешь? – Она отодвинула стул и присела. – В последние пару дней в отчетах замечены излишние записи о конфликтах между гнильными эфилеанами и ночнорожденными.
– Почему ты докладываешь это именно мне?
– После того как поползли первые слухи, Дон захотел встретиться с тобой. Лично.
Сейджо тут же
