Кровь Первых - Ольга Аст
За спиной послышался шум – Лаонил, Арнмунд и Дарел, не справившись с собой, упали на колени. Бардоулф пристально посмотрела на меня. Ее глаза были такими же синими и бескрайними, как ночное небо, но больше не холодными. Взгляд полнился спокойствием и мудростью.
– Королевская змеюка. – Она улыбнулась.
– Ваше Величество… – дыхание перехватило.
– Больше нет, Ал. – Бардоулф качнула головой и повысила голос: – Боги Каталея и Этан приветствуют священную землю и ее жителей!
Со всех концов поляны зазвучали торжественные возгласы, и вспыхнули десятки факелов. Поляна озарилась светом, словно солнце взошло, сменяя луну.
Боги. Невозможно. Мой взгляд остановился на Этане.
– Я не сдержал обещание, данное тебе, Алеистер.
Память услужливо подбросила разговор с Нэимом про ад. Бардоулф стояла здесь. Она стала богом, а не сгорела в собственном аду.
– Сдержал, Этан. Отец бы мог гордиться твоей историей. Не герой, но бог.
Его улыбка быстро исчезла, он обеспокоенно нахмурился.
– С вами нет Эмилия. – Он шагнул вперед, ногу тут же оплели нити, появившиеся прямо из земли. – Он на севере. Кристиан с Вивеей тоже там.
Этан покачал головой.
– Вам нужно найти их. Тело и душа Эмилия медленно разрушаются. Скажи Джеру, что я лично попросил его найти их и привести в Дартелию. Осталось не так много лун для этого. И передай, что так он сбережет самое дорогое.
– У нас есть возможность все исправить?
– Возможности есть всегда, Ал. – Бардоулф повернулась к Этану и мягко улыбнулась. – Пора.
Он кивнул и, сделав шаг ко мне, приоткрыл сверток. В нем лежал младенец и сосредоточенно смотрел на открывшийся ему вид. Один глаз зеленый, а другой – синий, и белые, как северные снега, волосы.
– Это…
– Сосуд для Первого бога. Последний Словотворец и будущий правитель Дартелии. – Твердый голос Бардоулф прогремел в каждом земном уголке.
– Ваш сын, – голос сорвался.
– Он соткан богами из частиц наших душ, Алеистер. Ты должен научить его всему. Он последняя возможность спасти этот мир. Как только ребенок притронется к Эмилию, то запечатает Нэима. Бог будет спать, пока растет сосуд, и лишь когда его сила достигнет пика, Нэим очнется. Они восстановят равновесие, только ему это по силам. Воспитай из него достойного правителя, регент короля Дартелии Алеистер.
Этан осторожно передал мне сверток. Малыш спокойно наблюдал за нами и улыбался.
– Как его зовут?
Бардоулф задумчиво подняла лицо к звездам.
– Нарекаю его Миккéлем. Подобный богу. Самое подходящее имя для последней надежды.
Этан покачал головой, но возражать не стал.
– Нам пора, земля не выдержит долго нашего присутствия. Скажи Эмилию, что я сожалею, а Кристиану – что если мы встретимся с ним снова, даже через сотни перерождений, то он может требовать с меня любую плату.
Бардоулф приблизилась ко мне и, наклонившись, поправила мерцающую ткань, показывая две небольшие веточки.
– Что это?
– Тсс! – она приложила палец к губам и кивнула в сторону Эйнарии. – Потомок Арнвидов все тебе объяснит.
Миккель, улучив момент, протянул маленькую ручку и коснулся щеки Бардоулф. Она нежно обхватила его ладошку и прижалась к ней губами в коротком поцелуе.
– Кто бы мог подумать, что все так обернется, Ал. – Она глубоко вздохнула и поморщилась. – Сменил бы ты уже это масло лаванды, воняешь, как старый дед.
– Что? – я недоуменно посмотрел на нее, не веря своим ушам.
– Она уже отцвела, Ал, а поля пора засеивать новыми травами. Нам всем пора двигаться вперед. Бардоулф умер. Отпусти себя и позволь хоть кому-то тебе помочь.
Каталея выпрямилась и взяла Этана за руку.
– Мы уходим, теперь навсегда. Вам нужно сделать то, что мы сказали. Без этого мир погибнет.
Они покинули нас так же, как и пришли.
Вскоре их свечение погасло, как и нити на Древе. Только свет факелов и луны освещали поляну, а Дарел, Лаонил и Арнмунд, хранившие все это время молчание, наконец встали с колен.
Я почувствовал руку на плече. Рядом стояла Эйнария и с благоговением смотрела на сверток в моих руках. Ребенок заворочался и, обхватив веточки пухлыми пальчиками, сладко причмокнул губами. Что бы они ни говорили, но он точно выглядел как их наследник.
– Миккель – сын великих людей Каталеи и Этана, ставших богами. Наша последняя надежда.
Эпилог
Хельгур
Священная ночь полной луны
Асиил любил, когда сезоны сменяли друг друга, показывая силу природы во всем своем великолепии. И поэтому его так тянуло покинуть священную землю и посмотреть на дождливую осень Дартелии, холодную зиму Танмора и прекрасную весну Велероса.
Благодаря щедрому дару Древнего бога – Древу Жизни – в Хельгуре воцарилась гармония и погода благоволила его жителям. Дети леса ни в чем не нуждались, соблюдая природный баланс и не пуская оскверненных чужаков на свои земли. Они не устраивали светские приемы, о которых были наслышаны, но зато любили танцевать босиком у костра под веселые напевы хельгурских музыкантов, распивая хмельные напитки, приготовленные собственными руками. Никто из них не слышал о политических браках, бастардах и борьбе за престол. Дети леса знали, что единственная правящая из поколения в поколение семья – это наследники крови предков лесных орлов. И никто не стремился занять их место, почитая священное право и ответственность занимать престол Хельгура. Поэтому появление на их землях чужаков из Дартелии воспринялось как историческое событие. Жители покидали дальние селения и временно перебирались поближе, только чтобы увидеть вооруженных солдат и холодного, но прекрасного советника. Из-за цвета волос его быстро приняли за своего, а некоторые девушки даже пытались украдкой попробовать соблазнить драгоценного гостя. Однако верховная жрица быстро пресекла все их попытки, заявив, что советнику боги уготовили важную миссию и их поведение порочит честь детей леса.
Асиил не был исключением, и ему тоже нестерпимо хотелось присутствовать на пиршествах в честь прибытия гостей. Но его личные дела стояли превыше легкомысленных порывов.
Утром, перед священной ночью полной луны, Асиил отправился к дозволенному месту недалеко от Древа и оставил там корзину фруктов, помолившись богам и матери-Земле. Он ждал этого дня долгие годы и уже отчаялся хоть когда-нибудь подержать в руках свое дитя. Почему-то плодородная мать-Земля долгое время оставалась глуха к его мольбам и у них с Элин не получалось познать радости подарить этому миру новую жизнь. Их сердца полнились тревогой и горечью, а в голове поселилась непозволительная мысль о проклятии, нависшем над ними, ведь все хельгурцы славились плодовитостью.
Но молитвы не остались без ответа и после стольких лет ожидания сегодня у них должен был
