Ловушка госпожи Линь - Си Син
И не только они. Вся прислуга непроизвольно туда уставилась.
Фан Чэнъюя прикрывала только тонкая простынь, а толпа из женщин вот так вытаращилась на него. Казалось, их пылающие взгляды проникают сквозь ткань.
Верно, Чэнъюй ведь был парализован и даже по нужде самостоятельно сходить не мог, не говоря уже о совершении полового акта.
Неужели правда существует лекарство, способное превратить паралитика в самого настоящего мужчину? Всем так хотелось в этом убедиться…
Хотя Фан Чэнъюй никогда не был мужчиной в привычном понимании этого слова, он прекрасно знал, что это такое. В данный момент все женщины пялились на него именно как на представителя мужского пола.
Юноша чувствовал стыд, тревогу и невероятную злобу. Ни капли радости и самодовольства.
Как обычно. Все, что могло сделать его счастливым, разрушалось от одного ее слова. Эта девка всегда так поступала.
Фан Чэнъюй холодно усмехнулся и стащил что-то на пол с кровати.
– Взгляните, – бросил он.
Все женские взгляды устремились за этим движением.
На полу валялась мятая простыня, усеянная красными пятнами. Замужние женщины прекрасно знали, что это такое. Все остальные тоже догадались, из-за чего раскраснелись и не решились взглянуть снова.
Какое бесстыдство…
Госпожа Фан подобрала ее.
– Матушка, – вскрикнула она дрожащим голосом. – Это правда…
Прежде чем старая госпожа ответила, голос подала Цзюнь Чжэньчжэнь.
– Это ничего не доказывает, – заявила она. – Существует множество способов потерять девственность.
Эта женщина!
Фан Чэнъюй кипел негодованием, а все женщины в комнате снова смутились.
– Так, все, представление окончено. Это уже ни в какие ворота не лезет! – бросила старая госпожа, которая до сих пор молчала.
Тогда присутствующие обратили внимание, что комната и двор переполнены людьми. Событие оказалось слишком неожиданным, поэтому они забыли всех выпроводить.
Пожилые служанки поторопились скорее вывести всех наружу.
– Пусть оденутся, – сердито сказала старая госпожа, окинув взглядом Фан Чэнъюя и Лин Чжи.
Поскольку всех служанок наконец выгнали, госпожа Фан лично подобрала одежду Чэнъюя. Ей казалось, что все это просто сон, поэтому она не решалась даже пискнуть.
Лин Чжи начала хаотично накидывать на себя одежду.
– Старая госпожа, можете заходить, – сказала госпожа Фан.
Старая госпожа появилась в компании внучки и Лю-эр, которая красными глазами уставилась на Лин Чжи.
Хотя старая госпожа и приказала всем слугам выйти, Лю-эр сочла себя исключением.
Свекровь с невесткой даже внимания на это не обратили.
– Чэнъюй, ты в порядке? – спросила госпожа Фан Чэнъюя, который продолжал сидеть на кровати.
Прежде чем он ответил, раздался гневный вопль Лю-эр.
– Какая вообще разница, он самый настоящий мошенник!
Цзюнь Чжэньчжэнь приказала Лю-эр замолчать, и та с неприкрытой злобой подчинилась.
– Я в порядке, – ответил Чэнъюй и посмотрел на Чжэньчжэнь с искренней улыбкой. – Большое спасибо, супруга, за твою тщательную заботу.
Госпожа Фан больше не могла терпеть.
– Чэнъюй, ты правда… в самом деле можешь?.. Можешь? – спросила она сына, крепко сжав его руку.
После недолгих раздумий старая госпожа Фан посмотрела на внучку.
– Чжэньчжэнь, благодаря этим лекарствам он теперь может?.. – спросила она.
– Ему становится все лучше, конечно же он может, – ответила Чжэньчжэнь.
Старая госпожа Фан вскочила от радости.
– Тебе ведь правда лучше? – спросила она, глядя на Чэнъюя.
Чжэньчжэнь изучала медицину у своего учителя. Хотя уже тогда ей приходилось лечить самые разные заболевания, ей впервые удалось собственноручно вывести из организма яд, который столько лет кого-то уничтожал. Не считая диагностики по пульсу, требовалось также, чтобы пациент рассказывал ей о своем самочувствии.
Разумеется, Цзюнь Чжэньчжэнь была полностью уверена, что Чэнъюй поправится, но сроки она пока предсказать не могла.
Немного ранее Фан Чэнъюй сообщил ей о том, что ему гораздо лучше. По ее расчетам, кровь в нижней части тела должна была начать нормально циркулировать спустя несколько дней. Значит, теперь все в порядке? Или этот мальчишка услышал слухи о том, что от него ждут продолжения рода и поэтому специально дал ей эту пощечину?
Все снова уставились на Фан Чэнъюя. Юноша усмехнулся.
– Я свое тело знаю прекрасно, – сказал он и сделал паузу. – Однако теперь знает и еще кое-кто.
Он улыбнулся и посмотрел на Лин Чжи, которая до сих пор стояла на коленях.
– Лин Чжи, как думаешь, со мной уже все в порядке?
Лин Чжи искоса посмотрела на испачканную кровью простынь, которую госпожа Фан отложила в сторону.
– Да. – Она опустила голову, чуть ли не уткнувшись лицом в шею, и продолжила дрожащим голосом: – Молодой господин очень… хорош.
В данный момент эта фраза имела двоякий смысл.
Эти вопросы и ответы в самом деле…
Даже Лю-эр больше не могла это слушать.
– Бесстыдство, – прошипела она.
Если муж имел связь со служанкой, для женщины это становилось позором. Конечно, это бесстыжий поступок, но госпоже Фан по большей части было все равно, с кем он там переспал, ведь ее сын всегда был инвалидом.
Пусть хоть со служанкой или с нищенкой. Она была неимоверно счастлива и хотела отблагодарить всех богов. Для нее не имело значения, с кем переспал Чэнъюй, главное, что он теперь это мог.
– Матушка, Чэнъюй, – госпожа Фан так разволновалась, что не знала даже, кого позвать и на кого посмотреть.
Цзюнь Чжэньчжэнь сделала шаг вперед и посмотрела на Чэнъюя.
– Расскажи мне поподробней, – попросила она.
Рассказать что?
Фан Чэнъюй растерялся.
– Расскажи мне, что именно вы с ней делали, – уточнила Чжэньчжэнь.
Что делали…
Свекровь с невесткой внезапно покраснели, а Фан Чэнъюй сильно разозлился.
– Как не стыдно! – ругнулся он.
– Чжэньчжэнь. Чэнъюй не прав, что сделал это… – смутилась госпожа Фан. – Не злись.
– С чего мне злиться? – глядя на нее, спросила Чжэньчжэнь. – Не выдумывайте лишнего. Он толком ничего не объяснил, и мне неизвестны детали. Я не знаю точно, в порядке он или нет.
Ну и вздор.
Фан Чэнъюй холодно усмехнулся.
– А в этом нет нужды, вы сейчас сами все увидите, – произнес он.
Увидим?
Все резко посмотрели на него. Фан Чэнъюй, упираясь руками в кровать, встал на ноги. Его бабушка и мать от удивления широко раскрыли рты, Лю-эр тоже изумленно выпучила глаза, и только Чжэньчжэнь оставалась спокойной.
– Чэнъюй! – Госпожа Фан расплакалась.
Мой Чэнъюй поднялся! Мой Чэнъюй смог встать!
Старая госпожа плюхнулась на стул, и слезы вырвались из нее наружу. Хотя Чэнъюй стоял неустойчиво и пошатывался, крепко держась за каркас кровати, он все-таки стоял на своих двоих.
Ребенок, парализованный почти десять лет, смог встать.
– Чэнъюй, Чэнъюй! – ревела госпожа Фан, желая поймать своего сына, но не осмеливаясь к нему прикоснуться.
Именно в ту секунду, когда Фан Чэнъюй собрался что-то сказать, Цзюнь Чжэньчжэнь сделала шаг вперед.
