Из глубин - Вера Викторовна Камша
Фок Варзов встал на пороге, оглядывая собравшихся; свободно сидящий мундир не мог скрыть маршальского чрева.
– Капитана Джильди все знают? – А вот голос у фок Варзов был самый что ни на есть военный, способный повергать в трепет и перекрывать рев орудий. Луиджи сам не понял, как вскочил. Маршал улыбнулся, явив миру крепкие лошадиные зубы.
– Теперь точно знают, так что потрудитесь сесть. Господа, для начала предлагаю выслушать капитан-командора Фальце. Прошу вас.
– Я сегодня имел беседу с дриксенским контрабандистом. – Капитан-командор был глубоким стариком с веселыми голубыми глазами. – Этот достойный человек вне себя. Представьте себе, кесарь закрыл порты Метхенберг, Ротфогель и Киршенбаумен. Мало того, он конфисковал у почтенных негоциантов корабли, причем пустые. Горемычные владельцы обязаны вычищать трюмы и искать сараи под товар. Правда, добрый Готфрид обещал возместить убытки. Когда-нибудь…
– Благодарю вас, – фок Варзов оперся руками на стол. – Ваше мнение, господа?
– Не возместит, – покачал головой фок Клеффис. – «Гусь» не корова, в себя – зерно, из себя – ммм, не мед!
– Ну отчего же, – протянул Ротгер, – есть способ убедить «гуся» расстаться и с пером, и с пухом, и с мясом. Только эти способы не для голубков.
– Господа, – строго произнес Вейзель, – повода для веселья нет ни малейшего. Совершенно очевидно, что противная сторона намерена осуществить нападение не только со стороны суши, но и со стороны моря, высадив десант, так как я не вижу, зачем бы еще кесарии понадобились торговые корабли. Высадка сделала бы наше положение весьма неблагоприятным, если бы не своевременное возвращение флота, о чем в Эйнрехте, насколько мне известно, не осведомлены.
– Именно, – живо откликнулся сын марикьяре и блондинки, – и это безусловный повод для веселья.
– Кто еще так думает? – фок Варзов подтянул к себе бумажный лист и перо. – Вы, Таннер?
– Штурмовать Хексберг с моря в отсутствие нашего флота и впрямь соблазнительно, – холодно произнес командующий гарнизоном, – однако фельдмаршал Бруно слишком опытен, чтоб ограничиться одним ударом в одном месте.
– Если он разделит свои сухопутные силы, – потер бровь фок Клеффис, – отпадут последние сомнения.
– Господин интендант, – удивился Лаузен, – неужели они у вас еще имеются?
– Сомнения имеются всегда, – назидательно произнес фок Клеффис, – особенно у интендантов.
– Итак, – подвел итог фок Варзов, – мы сошлись на том, что дриксы готовятся что-то брать сразу с моря и с суши, и это что-то скорее всего оставшаяся без бо́льшей части флота Хексберг.
– Несчастная и беззащитная, – уточнил Вальдес, исторгнув из глаз Вейзеля очередную молнию.
– Да, – с нажимом повторил фок Варзов, – несчастная и беззащитная, поэтому люди Альмейды в Хексберг не появятся. Даже в цитадели, замешавшись среди наших фельпских гостей. Зато наши фельпские друзья в портовых тавернах начнут делиться воспоминаниями о том, как славно они гуляли с хексбергскими моряками. И как хотели бы следующей весной вместе с ними потрясти дожей, а приходится торчать на севере.
– Почтем за честь, – заверил Рангони. Луиджи молча поклонился, грядущая зимовка обещала стать веселой.
– Благодарю, – маршал Запада был учтив, но его внешность мирной больше не казалась. – Кто-нибудь сомневается в том, что дриксов следует топить, не дожидаясь высадки?
Сомневающихся не нашлось, только Ротгер Вальдес скосил южный глаз на Вейзеля и шепнул:
– Топить «гусей»… Это так волнующе, не правда ли, дядюшка, особенно, осенью?
Глава 11
ТАЛИГОЙЯ. РАКАНА (б. ОЛЛАРИЯ)
399 год К.С. 21-й день Осенних Волн
1
Больше всего Ричарду хотелось сбросить руку Валентина, но Спрут был прав – главы Великих Домов не должны выяснять отношения на глазах солдат. Они приехали прогуляться, не более того.
– Прошу вас, – Придд остановился у боковой калитки, пропуская спутника вперед. – Капрал, сегодня прохладно.
– Да, монсеньор!
– Угостите своих друзей, когда сменитесь.
– Премного благодарим, монсеньор. – Желтая монета перекочевала в грубую ладонь, лязгнула узорчатая решетка. Спрут швыряется золотом, как Ворон, только этого мало, решает не золото, а сталь. В Лаик Валентин считался неплохим бойцом, но пока Повелитель Волн протирал дворцовые паркеты, Повелитель Скал воевал. В том числе и за Приддов. Потомки Алана сражались, потомки Эктора интриговали и отсиживались по углам.
Синее небо, черные ветки, хрустящий гравий, солнечный, ясный холод. Какой чудесный день, он не может принести неудачу.
– Мы прошли достаточно, – Валентин Придд выпустил локоть Ричарда и отступил вбок. – Не стоит и далее скрывать наши чувства.
– Вы предлагаете покончить с делом здесь? – буркнул юноша, оглядывая пологий бурый склон, посреди которого торчал мраморный бык с человеческой головой.
– Если угодно, – сощурился Валентин, – но верхний парк для наших целей несколько удобней.
– Что ж, сотня лишних шагов никому не повредит.
– Несомненно.
Разговор оборвался. Валентин быстро шагал засыпанной смерзшейся листвой аллеей, Ричард держался вровень с противником. Куда они идут, юноша не представлял, при Олларах в Старый парк пускали лишь избранных. Конечно, оруженосец Первого маршала Талига мог пройти и сюда, но зачем герцогу Окделлу могила узурпатора, приказавшего убить Алана Святого?
Дорога свернула, раздался шум водопада, средь голого кустарника мелькнул позеленевший камень, и Ричард понял, где они. У Драконьего источника, в который на счастье бросают монетки, за сотни лет здесь должно было скопиться немало золота и серебра. Говорят, его нельзя трогать… У пруда аллея разветвлялась, Валентин выбрал левую, обсаженную облетевшими дикими розами, за которыми виднелись высоченные тополя, облепленные птичьими гнездами. Как в Лаик. Юноша засмотрелся на облитые солнцем стволы и едва удержался на ногах, поскользнувшись на чем-то мягком.
– Осторожней, сударь. – Бывший однокорытник был сама любезность, за которую так и тянет дать пощечину. Ничего, скоро ты свою невозмутимость потеряешь!
– Благодарю, сударь. – Ричард глянул вниз. На дороге лежали голубиное крыло и несколько окровавленных перьев. Кошка?
– Смотрите под ноги, – посоветовал Валентин, – упасть перед боем – дурная примета. Впрочем, мы почти пришли.
– Вы неплохо знакомы с дворцовыми парками, – небрежно бросил Ричард, – увы, у меня не было возможности их изучить.
– У меня хорошая память, – пожал плечами Спрут, – очень хорошая. Иногда это помогает.
– А иногда мешает? – не выдержал Дикон.
– Видимо, да, – в ровном голосе не было ни злости, ни вызова, лишь доводящая до исступления учтивость. – Глядя на ваше счастливое лицо, осознаешь всю прелесть забывчивости.
– И что же я, по-вашему, забыл?
– Даже так? – тонкая бровь слегка поднялась. – Выходит, вы забыли даже то, что забыли? Не рискну вам напоминать, в глубинах памяти водятся весьма опасные… рыбы.
– Может, я и забыл, сколько в столичных парках статуй, – огрызнулся Ричард, – зато помню, как держать шпагу.
– Возможно, – Спрут почти улыбнулся, – но вот помните ли вы, кем вам приходится тот, кто вас этому обучил?
– К счастью, не тем, кем вашему покойному брату! – выпалил Дикон и осекся. Запальчивость в бою еще никому не помогала. Альдо проигрывает именно потому, что
