Хаски и его учитель Белый кот. Книга 1 - Жоубао Бучи Жоу

Умерев, Ло Сяньсянь наконец поняла: ее называли «родившейся под несчастливой звездой» лишь потому, что она, девушка низкого происхождения и без гроша за душой, не могла сравниться со знатной и уважаемой дочерью начальника уезда.

Только полный болван предпочтет такой завидной невесте нищую безродную девицу.

И, осознав все это, Ло Сяньсянь словно помешалась.

Переполненная жгучей ненавистью и обидой, она полетела обратно в храм призрачной распорядительницы. Она вернулась на то самое место, где умерла. Вот только умирала она слабой и беспомощной, а вернулась, горя злобой и жаждой мести.

Когда-то Ло Сяньсянь была доброй и мягкосердечной девушкой; теперь же она впустила в себя ненависть и злобу, которым при жизни не было места в ее душе. Она кричала, срывая голос, ее глаза налились кровью.

– Я, Ло Сяньсянь, отказываюсь от своей души и желаю стать злым духом! – ревела он. – Умоляю госпожу распорядительницу лишь об одном: отомстите за меня! Я желаю, чтобы вся семья Чэнь умерла мучительной смертью! Желаю, чтобы она… чтобы это чудовище, эта мерзкая старуха своими руками убила всех своих сыновей! Всех до единого! А еще я желаю, чтобы Чэнь Бохуань спустился в преисподнюю вместе со мной! Чтобы нас похоронили в одной могиле! Я не смирюсь! Я ненавижу, ненавижу их!

Стоящая на постаменте позолоченная статуя опустила глаза на девушку. Глиняные губы медленно растянулись в довольной улыбке, и никому не слышный голос эхом разлетелся по храмовому залу:

– Твои мольбы услышаны. Ты станешь злым духом, как и пожелала… И сама убьешь тех… кого ненавидишь…

Зал озарила ослепительная алая вспышка. Что было дальше, Ло Сяньсянь не помнила.

Чу Ваньнину, однако, все было ясно. Дальше призрачная распорядительница, подчинив себе ставшую злым духом Ло Сяньсянь, заставила ее вселиться в госпожу Чэнь, после чего начала убивать членов семьи Чэнь одного за другим.

Тело Чэнь Бохуаня оказалось внутри того красного гроба, обнаруженного на склоне горы, лишь потому, что распорядительница выполнила просьбу Ло Сяньсянь, которая хотела, чтобы их «похоронили в одной могиле». Дабы наложить на душу мужчины жестокое проклятие и совершить месть, божество намеренно поместило гроб в том месте, где Чэнь Бохуань с новой женой собирались выстроить себе новый дом.

Что же касается аромата в гробу Чэнь Бохуаня, то это был запах той самой пудры «Байде», что просыпали на Ло Сяньсянь деверья. Вредоносная энергия внутри гроба смешалась с густым ароматом пудры, потому что душа Ло Сяньсянь покоилась рядом с Чэнь Бохуанем.

У Ло Сяньсянь не было родственников, а тела одиноких покойников, согласно обычаю, не хоронят, а предают огню. По этой причине девушка не имела телесной оболочки и могла обрести ее лишь в парном гробу, дарованном призрачной распорядительницей. В тот миг, когда Чу Ваньнин хлестнул по крышке гроба лозой и вскрыл его, душа Ло Сяньсянь потеряла свое пристанище и рассеялась, будучи временно не в состоянии вновь обрести форму. Это объясняло, почему вредоносная энергия была столь мощной в миг, когда гроб открылся, а потом рассеялась, став едва ощутимой.

Но почему там, в иллюзорном мире, у каждого мертвеца была пара, тогда как Чэнь Бохуаня сопровождала бумажная «призрачная невеста»?

Хорошенько подумав, Чу Ваньнин разобрался и в этом. Поскольку призрачная распорядительница не могла нарушить свое обещание, она даровала Ло Сяньсянь «тело» – ту бумажную фигуру, вместилище души, чтобы рядом с Чэнь Бохуанем в гробу лежала именно эта девушка и никто другой. Теперь все окончательно встало на свои места.

Чу Ваньнин поглядел на призрак слабой, беспомощной девушки. Ему очень хотелось сказать ей что-нибудь ободряющее, но он так и не разомкнул губ.

Старейшина Юйхэн никогда не отличался красноречием. Его слова всегда звучали слишком сухо и черство и для утешения не годились, поэтому он молчал.

Девушка так и стояла в бескрайней темноте с широко распахнутыми круглыми блестящими глазами.

Чу Ваньнин заглянул в них и вдруг понял, что больше не может выносить этого взгляда. Ему захотелось немедленно покинуть пространство за завесой, лишь бы больше не видеть ее умоляющих глаз.

– Братец Яньло, я… я хочу еще кое-что вам рассказать, – сказала вдруг Ло Сяньсянь.

– Да?

Девушка склонила голову и заплакала, закрыв лицо руками.

– Братец Яньло, я не знаю, что делала потом, – едва слышно проговорила она. – Но я… На самом деле я не хотела, чтобы мой муж погиб, и не желала становиться злым духом. Я… я не крала мандарины. И я действительно жена Чэнь Бохуаня. За всю свою жизнь я… ни разу не пожелала никому зла. Умоляю, поверьте мне.

Голос задыхающейся от слез девушки дрожал, звенел, будто стекло, осыпающееся осколками.

– Я… я не… не лгала… Я не лгала… Но почему мне почти никогда никто не верил?

Ло Сяньсянь все еще жалобно всхлипывала, когда негромкий голос Чу Ваньнина донесся до нее сквозь темноту. Он сказал всего несколько слов, но произнес их твердо, без тени сомнения, заставив худосочное тело девушки содрогнуться.

– Да. Я верю тебе.

Ло Сяньсянь смахнула с лица слезы, но те продолжали бежать по ее щекам, так что она просто закрыла лицо руками и опустила голову. Затем она повернулась лицом туда, где, как она предполагала, в темноте стоял невидимый ей человек, и низко-низко поклонилась.

Чу Ваньнин открыл глаза и не сразу пришел в себя и заговорил.

В пространстве за завесой время шло совсем не так, как в реальном мире. Он пробыл внутри, наверное, несколько часов, но для стоящих рядом людей прошло всего мгновение. Мо Жань со спутниками еще не пришел, а живые члены семьи Чэнь продолжали с надеждой смотреть на Чу Ваньнина.

Он убрал ивовую лозу и обратился к госпоже Чэнь:

– Я восстановлю справедливость от твоего имени. Спи спокойно.

Госпожа Чэнь стояла, вытаращив на него свои кроваво-красные глаза, а затем внезапно обмякла и, потеряв сознание, рухнула на пол. Чу Ваньнин поднял голову и, скользнув взглядом по лицу господина Чэня, пристально посмотрел на младшего сына.

– Я спрошу в последний раз, – бесстрастным, холодным тоном медленно произнес Чу Ваньнин, четко проговаривая каждое слово. – Вы в самом деле не знаете, кому принадлежит тот голос?

Глава 23

Этот достопочтенный не в силах его остановить

Младший сын семьи Чэнь дрожал от ужаса, еле стоя на подгибающихся ногах. Бросив взгляд на отца, он увидел, как тот делает ему быстрые знаки глазами, и твердо сказал:

– Не… не знаем. Я такого голоса никогда не слышал!

Лицо Чу Ваньнина застыло ледяной