Бессмертный двор - Павел Сергеевич Иевлев
— Кто это был? — спросил Эдрик.
— Некий Дризкал Равэндар, из ондоров. Он осмотрел комнату и заявил, что налицо несомненный несчастный случай. Неосторожное обращение с оружием. Сказал, что город известит вас, велел доставить тела в Бос Турох для подобающего захоронения. Я отказался, поскольку хозяева неоднократно заявляли о своей приверженности кремации. Расследователь настаивал. Я сообщил, что не обязан ему подчиняться, потому что латифундия обладает экстерриториальностью, здесь нет ничего выше воли владельца. Он начал угрожать, и я попросил Кованого его вывести. Ондор очень ругался, но ничего поделать не смог. Я предал тела огню и ждал вас, уважаемый хозяин, — гоблин поклонился Эдрику. — Отныне ваше слово здесь главное.
— Я ещё не вступил в наследство. Придётся ехать в Бос Турох на той неделе.
— Для меня это не имеет значения. Вы старший ребёнок, латифундия — майорат, ваши права несомненны. Располагайте мной.
— Спасибо, Альфонсо.
— Ты слышал? — возбуждённо вмешалась Марва, едва не расплескав вино. — Неосторожное обращение с оружием, каково? Отец — мастер-оружейник высшей категории, я даже представить себе не могу, чего ему стоило подтвердить этот статус в Кисгодоле, будучи «не тем Колловски»! Мать — полудрау, она могла вышивать кинжалом и попадала из винтовки в задницу степному библезугу с полутора миль! Неосторожное, как же! Их убили!
— Но кто?
— Не знаю, — вздохнула девушка.
— Ты осмотрела комнату?
— Нет. Прости. Не смогла.
— Понимаю. Завтра схожу сам.
— Я с тобой. Я не боюсь, просто… Не хотела одна.
— Конечно. Есть что-то ещё, что я один не знаю, когда остальные в курсе?
— Э… Слушай, братец, помнишь то место, на башне, где мы любили сидеть в детстве?
— Я любил. А ты сначала канючила, чтобы я взял тебя с собой, потом ныла, что тебе тяжело взбираться по лестнице, потом жаловалась, что там ветер и холодно…
— Прекрати! Вовсе я не ныла! Ну, может быть, немного… Пойдём туда, а?
— Сейчас?
— А почему нет? Только оденься потеплее, а не как вчера.
* * *
На башне холодно, дует резкий пронизывающий ветер, молодые люди кутаются в шубы.
— В детстве тут казалось теплее, — сказал Эдрик.
— Об этом я и хотела поговорить.
— О погоде?
— В том числе. Не хотела при слугах. Речь о нашем светиле.
— А что с ним? — парень выглянул за ограждение площадки.
Над долиной сияет небольшое, но очень яркое солнце; освещённый им круг почвы расчерчен прямоугольниками возделанных полей. Работающие там крестьяне кажутся отсюда копошащимися в зелени букашками.
— Оно слабеет.
— Хм… — Эдрик пригляделся. — Вроде бы, действительно, десять лет назад доставало дальше. Или мне чудится?
— Нет, не чудится. Наша друидесса рассказала, что латифундия потеряла четверть пахотных земель. На остальных пришлось отказаться от вошеницы, перейдя на более холодостойкую нетрожь. Кроме того, практически перестали вызревать фрукты, их сорта не обновишь так быстро, с овощами тоже проблемы. Солнце светит ещё ярко, но греет слабее почти на треть.
— Да, как будто в красноту отливает, — признал Эдрик. — Не обратил внимания сперва. Но откуда ты всё это знаешь, тебя же не было?
— Не поверишь, умею читать, — ехидно ответила Марва. — Два дня только этим и занимаюсь. Тут целые горы отчётов.
— И ты их все прочла?
— Ты что! И половины не осилила. Но в школе нас учили выбирать важное. И важно сейчас то, что светило гаснет. Ты же знаешь, что Край ослаб?
— Покажи мне того, кто не знает… — мрачно подтвердил Эдрик. — Угадай, чем мы занимались в Порте Даль?
— Воевали?
— Я не назвал бы это войной. Скорее, мы пытались остановить резню. Корпорское Солнце освещает весь кифандир, и оно тоже ослабло. Окраины замерзают, люди бегут к центру, но в Корпоре и раньше было плюнуть некуда, а теперь и вовсе не рады гостям. Нам приходилось силой разделять аборигенов и беженцев, чтобы первые не сбросили вторых в море. Многие говорят, что всё из-за магов и магических рас, мол, они слишком истощают Край, поэтому магии в нём не хватает на Солнце. При Империи чудотворцев убивали, и всё было хорошо, а значит, стоит вернуться к этой практике. Если раньше мелкому фокуснику, который прикурит от пальца, в таверне наливали и просили повторить, то теперь могут снести башку, ведь из-за таких гаснет Солнце! Ну и эльфам, конечно, не поздоровилось, это уж как водится. «В любой непонятной ситуации первым делом мочи эльфов!» Сколько раз я радовался, что всего лишь квартерон! Но мне почему-то и голову не приходило, что на Дулаан-Захе то же самое. Казалось, что вернусь, а тут всё как десять лет назад…
— Нет, братец, Шестнадцатеричное Светило Бос Туроха тоже греет хуже, все шестнадцать солнц по периметру города ещё горят, но тепла от них меньше. Городу хватает, они развернули отражатели внутрь, но за стенами холодно.
— Так вот почему Окружной Тракт теперь в темноте!
— Да, ты вполне мог замёрзнуть там насмерть. И что бы я тут делала одна?
— Унаследовала бы майорат? Кажется, в Бос Турохе женщины имеют на это право. Я бы охотно тебе уступил, если бы можно было!
— Ну уж нет! Родился первым — терпи! Сам виноват! Не надо было так спешить! — Марва прижалась спиной к груди брата, согреваясь, тот обнял её за плечи. — А уж сейчас это и вовсе сомнительная ценность. Ты знал, что латифундия убыточна?
— Нет, — удивился Эдрик. — Мне всегда казалось, что у родителей денег хватает.
— Мне тоже. Они без проблем платили за моё обучение, хотя счета в школе Колловски немаленькие, и не жалели мне карманных денег. Я была уверена, что с этим всё в порядке, однако, просмотрев документы, убедилась, что дела наши плохи. Поместье и раньше еле сводило концы с концами, а сейчас, когда урожаи упали, и вовсе ушло в минус.
— Тогда откуда у родителей деньги?
— Не знаю. Наверное, были другие источники дохода. Когда вступишь
