Дмитрий Михайлов - Избавитель
Василий медленно поплёлся за «охранником» между блоками, мимо дотов. Там скрытый темнотой стоял чёрный бронированный автомобиль, угловатый, с узкими бронированными окошками. Перед Василием медленно поднялась тяжёлая дверца, и охранник указал священнику рукой на заднее сидение. Он старался быть обходительным, но взгляд его был пренебрежительным и надменным. Терпеливо дождавшись, когда Василий, путаясь в рясе, заберется в салон, охранник ловким, отточенным движением тела проскользнул следом и уселся напротив священника. Он сложил кисти в замок и уставился на священника, как на странную зверушку. Его пристальный и ленивый взгляд медленно скользил по фигуре Василия, а сам он, наверное, думал про себя: зачем понадобилось везти этого бородача в Серверную, да ещё встречать, как важную персону?
Через пару минут они подъезжали к большому серому зданию без окон почти правильной кубической формы. Единственный вход — широкую дверь, сделанную словно из чёрного непрозрачного стекла — охраняли двое часовых. Ни один из них не обратил никакого внимания на вышедших из автомобиля гостей — они продолжали стоять, вытянувшись в струну, и смотрели прямо перед собой, словно вокруг них ничего не происходило. Дверь сама поднялась перед прибывшими гостями, и те вошли.
Сразу за толстыми стенами по периметру здание окольцовывал коридор с нескончаемым рядом бойниц, через которые наружу выглядывали легкие орудия, пулемёты и непонятные агрегаты, отдалённо напоминавшие пушки. Возле орудий, прислонившись к стене, словно статуи в древнем храме, неподвижно стояли роботы, у которых вместо голов были крохотные видеокамеры, от чего Василию сначала показалось, что у них и вовсе нет голов.
Оказавшись внутри, офицер сразу повернул налево и стремительно зашагал в конец коридора, Василий последовал за ним, стараясь не отстать от своего конвоира. Навстречу им попались три охранника. При виде офицера они встали навытяжку и отдали честь, но тот проигнорировал и их, и их приветствие.
«Неужели он из руководства?» — подумал Василий, удивлённый таким вниманием к своей персоне. После этой мысли он уже другими глазами взглянул на прямую спину сопровождавшего и даже к высокомерию офицера отнёсся с пониманием, словно высокомерие — одна из должностных обязанностей всех высоких чинов.
Наконец, они оказались у белой тяжёлой двери. Дверь медленно и пыхтя открылась, и посетители шагнули в сложную запутанную систему коридорчиков, занимавшую всю центральную часть первого этажа. Сотни проходов сходились и расходились под различными углами, образуя кольца, тупики, развилки, превращая центр здания в непроходимый лабиринт. Из стен то и дело торчали края толстых перегородок, которые в любой момент можно было выдвинуть и тем перекрыть путь ворвавшемуся врагу. Перед офицером по полу бежал красный огонёк и указывал нужное направление, но он, видимо, знал этот путь наизусть и шёл уверенно, гордо задрав подбородок и сильно размахивая руками.
Наконец, гость и его проводник оказались у пузатого, словно бочка, лифта. Лифт стремительно с нарастающим шипением поднял своих пассажиров на верхний этаж, где перед ними открылся белый прямой коридор с чёрной полупрозрачной дверью в конце. Возле двери стояли двое часовых с таким же взглядом манекенов, как и у их коллег внизу.
Охранник со священником подошли к выпуклой двери. Та приподнялась, как крышка хлебницы, и сопровождающий с почтительным полупоклоном, но всё с тем же надменным взглядом, указал в проём.
— Вас ждёт директор Глобальной производственной компании, — сказал он.
Василий вошёл в огромный светлый кабинет, занимавший, похоже, весь этаж. По периметру его располагались стеллажи, под самый потолок забитые какими-то яркими не то книжками, не то дисками. Обложки их были подобраны таким образом, что создавали плавный переход цвета от одной стены к другой. Было в этом ощущение какой-то сказочности, словно Василий попал в библиотеку волшебника. Только один дальний угол был свободен от полок. Он был полностью застеклён, и в этом месте размещался уютный зимний сад с настоящими пальмами и небольшим водопадом. В остальном же обстановка кабинета не отличалась богатым убранством: большой стол у противоположной от двери стены и несколько лёгких стульчиков вокруг него — вот, пожалуй, и всё.
За столом в кресле сидел человек средних лет, внешне ничем непримечательный, и, откинувшись на спинку, пристально смотрел в тонкий монитор. Он нервно барабанил пальцами и как будто не замечал, что к нему пришли. Только когда Василий приблизился, человек в чёрном поднял на него глаза, и на его лице растянулась широкая самодовольная улыбка.
Василий?! Отец Василий! Ха-ха. Ну и ну! — удивлённо воскликнул человек и радостно раскинул руки.
Василию же его лицо казалось незнакомым. Хотя, что-то вроде… Нет, он определённо не знал этого человека.
— А меня «Лар» среди ночи поднял, — радовался директор. — Говорит, важный посетитель. Думаю: кто таков? А это, оказывается, ты, вот так сюрприз! Не ожидал! Что, неужто не признаёшь? А вот я тебя помню, хорошо помню.
Василий смотрел пристально, но никак не мог вспомнить это гладко выбритое лицо.
Ну? Что? Никак? — не отставал человек в чёрном. — А с бородой бы признал?
Яшка? Каин?!
Ну, наконец-то, — рассмеялся разбойник. — Как дела, сердешный? Как там без меня Ад? Не остыл ещё? Ха-ха-ха.
Встреча с Яковым — причиной всех тех перемен, о которых успел узнать Василий и которые удручали его всю дорогу — встреча с человеком, продавшим ему ложные надежды и забравшим за них реальную жизнь, была для священника в равной степени как неприятной, так и неожиданной. А смех! Господи, до чего премерзким казался Василию этот хохот! У него перекосилось лицо, но Яшка, похоже, не замечал этого или делал вид, что не замечал.
Что за дела тебя на Землю привели? — продолжал он радостно тараторить. — «Лар» говорит, какое-то сообщение принёс.
Свиток Наместнику, — сухо ответил Василий.
Ну и как? Передал?
— Не успел.
Вот незадача, — посочувствовал Яков, но при этом издевательски улыбнулся. — Достанется ж тебе от Хозяина! Что за свиток-то? Покажешь?
Не вставая с кресла и даже не отрываясь от спинки, Яков повелительно протянул руку. Василий снова скривил лицо, но тут же представил, как Яшка, получив свиток, начнёт отрывать печать и остервенело разрывать пергамент. И так ему захотелось полюбоваться на это зрелище, что он охотно достал послание и, перегнувшись через стол, вложил его прямо в руку Якова.
Яков взвесил свиток в руке, но открывать не спешил.
— Что здесь? Не знаешь? — спросил он и хитро прищурил глаз.
