Дмитрий Михайлов - Избавитель
Сверкнула молния и озарила своим блеском бескрайние небесные просторы, отдалённые постройки, дорогу. С неба упали первые мелкие капли, которые он ощутил кожей лица и рук. И снова память взорвалась миллионами вернувшихся к нему воспоминаний.
Начался дождь. Он быстро намочил одежду, и к фонтану ощущений прибавился озноб, но Василий словно не замечал его, он раскинул руки и, задрав голову, ртом ловил падающие капли. Он снова был жив!
1 Docti Continue Lar eX Virtualis Intelligentia (лат.) — Постоянно обучающийся Лар на основе виртуального интеллекта (уж простите меня, знатоки латыни, если что не так)
Глава XXI
Прежде чем окончить повесть, думаю, многим было бы интересно узнать, что же произошло в мире после описанных событий.
Мир изменился, но изменился не в лучшую сторону. Смерть «Лара» повлекла остановку всего, что от него зависело, то есть всего мира. Миллионы автомобилей, мчавшихся по дорогам, замерли прямо там, где их застал этот самый момент.
Казалось, мир обречён, он стоял на краю пропасти, готовый прыгнуть в бездну со всеми своими жителями. Однако беда свела двух давних врагов, и господари, объединившись с сотрудниками ГПК, возложили на себя всё бремя заботы за беспомощным многомиллиардным населением Земли. Совместными усилиями им удалось восстановить работу орбитальных заводов и некоторых других жизненно важных систем, и, благодаря этому, было быстро налажено снабжение урбоцентров, не всех, но хотя бы части из них. Господари развозили продукты по пунктам выдачи, ремонтировали агрегаты и старались, по возможности, поддерживать в городах порядок.
Однако охватить всё население планеты оказалось нереальным, и даже нанятые волонтёры из числа гермафродитов не могли им в этом помочь. Яков оказался прав: лишь немногие из них готовы были в корне переменить свою жизнь, большинство же заперлись в своих аквариумах, и во многих городах, и даже в целых регионах начался голод. Появились банды, которые громили «жрачечные» и грабили квартиры, а когда все потенциальные источники продуктов закончились, стали поедать трупы самоубийц.
А самоубийств было множество: вмиг лишившись практически всего, жители первое время с упорством отчаянных пытались симулировать свой прежний, весёлый и беззаботный образ жизни, но разве можно было это сделать, когда даже в обеспеченных городах исчезли игры и выпивка, не работали пептидные дилеры, стереовид и даже такуши? Пришедшее осознание необратимости перемен стало невыносимым ударом для большинства жителей, и сотни миллионов людей такому безрадостному существованию предпочти смерть. Волна самоубийств катилась по планете несколько лет, господари еле поспевали убирать тела с городских улиц.
Другой бедой в это же время стали оголодавшие гвардейцы. Призванные защищать города, они наоборот захватывали их и чинили там произвол. Однако у гвардейцев была сила, но не было ресурсов, так что скоро они осталось без боеприпасов, и инициатива перешла в руки людей. Охранники быстро вытеснили остатки непобедимых батальонов на бескрайние просторы лесов и пустынь, откуда те ещё какое-то время совершали набеги на окрестные деревни, утаскивая скот или опустошая поля. Но с годами даже такие сообщения стали приходить всё реже и реже, пока рассказы о воинственных великанах не превратились в страшилки для непослушных детей.
Но и на этом несчастья не закончились. Только затихли самоубийства, только удалось обуздать жестоких гвардейцев, как в города ворвалась новая беда. К тому времен прошло чуть больше пяти лет, и все эти пять лет наносостав в крови жителей Земли непрерывно истощался, когда же нанороботов — этих мельчайших механизмов, спасавших прежде людей от всех напастей — осталось слишком мало, на планете вспыхнули ужасные по масштабам эпидемии. Случайно занесенная господарями зараза стала выкашивать беззащитных горожан направо и налево. Гермафродиты умирали от болезней, которыми не болеют даже дети, а грипп унёс столько жизней, сколько в средние века не уносили чума и холера вместе взятые. Ситуацию удалось переломить только благодаря тотальному карантину: полгода гермафродиты безвылазно просидели в своих квартирах, а господари приносили им продукты в противочумных костюмах.
Впервые наступило время относительного затишья. Оно длилось пять лет, и казалось, что вот — все несчастья позади, и жизнь налаживается, но тут начали выходить из строя орбитальные станции. Время от времени огромные металлические конструкции падали с небес огненными факелами, неся не столько смерть и разрушения, сколько ужас. Никто уже не мог построить новые космические заводы, а все попытки хотя бы предотвратить падение имевшихся не увенчались успехом. Через 20 лет на орбите не осталось ни одной станции.
Снова ненадолго вернулось время нужды, но на этот раз длилось оно недолго: к этому моменту уже почти всё немногочисленное население планеты, изрядно потрёпанное жизнью, закалённое трудностями и успевшее восстановить свой природный иммунитет, взяло в руки орудия труда. Гермафродиты селились в окрестностях городов, расчищая землю для посевов, строя землянки и дома. Сами урбоцентры уже стали непригодными для проживания, поскольку на нижних этажах перегорели лампы, и там царила вечная тьма, а верхние были недоступны из-за сломанных лифтов.
На Земле воцарилось странное время смешения эпох, где соседствовали пахота на быках и паровой двигатель, деревянные избы и конвейерное производство, парусное мореплавание и световодные линии — какие-то знания удалось сохранить, какие-то — восстановили, что-то — открыли заново.
И всё же население планеты продолжало неуклонно уменьшаться: гермафродиты старели и умирали, а дети рождались только у господарей, так что уже через полвека после описанных в повести событий население Земли составляло всего 12 миллионов человек.
Так родилось новое общество — общество, ориентированное не столько на личное процветание, сколько на благополучие всех людей без разбора. Человечество начинало жить заново.
Что случилось с Василием — об этом нам ничего неизвестно, и, может быть, это даже к лучшему. Его прокляли и даже имя его старались не произносить, называя не иначе, как «Антихристом». Всё же, как часто люди носят не свои имена!
Дмитрий Михайлов
2005–2014
