Zадача будет выполнена! Только вперед - Николай Петрович Марчук
Первое оцепенение от выходки Креста прошло стремительно, дальше в дело вступили инстинкты и правила войны. Если уж влетели в блудняк, то надо как-то из него вылезать, причем желательно живыми.
– Крест! На землю падай, зараза! – что есть мочи заорал я, вскидывая автомат.
Затрещали выстрелы – часто, густо! Противник хоть и охренел от такого поворота событий, но в себя пришел быстро. Закрутилась карусель скоротечного, взбалмошного стрелкового боя. Ни мы, ни противник – никто из нас не ожидал, что столь неожиданно всё начнется. Да и как такое можно было предугадать? Сидели себе в кустах, ныкались от проходящих мимо хохлов, которые, в свою очередь, тоже тихо-мирно шли себе по своим делам. И тут – бац! – из кустов выскакивает суровый молчаливый мужик и давай махать трубой миномета, как оглоблей.
Если бы мы устроили засаду на украинскую ДРГ, то расклад был бы другой, всё бы уже закончилось, ни один из синих не ушел бы. Лупанули бы из всех стволов, заранее распределив цели и сектора стрельбы. А так, как сейчас получилось… Ни мы, ни противник не были готовы к такому повороту событий. Синих больше. Их одиннадцать, нас – пятеро. Но мы, пусть коряво и несогласованно, начали все-таки первыми, а значит, фактор внезапности на нашей стороне. Но враг растянулся в длинную колонну, дозорный и «верблюды» успели выйти за пределы прямой видимости.
Крест упал на землю, подминая под собой последнего оставшегося на ногах противника – того самого долговязого верзилу, клацающего деревянной прищепкой. Они сцепились с Крестом на земле и принялись кататься, борясь и меся друг друга кулаками. Бамут и Финик поливали свинцом тропинку, вокруг которой распластались «верблюды», которые довольно грамотно рассредоточились, прикрывшись своими рюкзаками и контейнерами. Семен и Тимур разошлись в разные стороны, беря «верблюдов» в клещи. Синие активно отстреливались, благо у каждого носильщика были автомат и набитые магазинами подсумки.
Несколько раз ухнули гранаты, ПКМ Семена бил длинными очередями, прижимая врага к земле, автомат Финика, наоборот, частил короткими, одиночными выстрелами. Глобус откуда-то со стороны бил хрен знает куда вправо, где, по идее, вообще никого не могло быть.
А потом там, куда бил Петрович, заплясал огонек дульной вспышки, и Финик, скособочившись, запрыгал на одной ноге, а потом и вовсе упал, крича: «Я – „триста“!»
«Дозорный! – догадался я. – Дозорный синих, падла такая!»
Он ушел дальше всех и, судя по всему, был самым опытным в этой группе. Хреново! Этот противник опасен, он оказался в стороне, его не видно из-за темноты, да еще и кустов вокруг навалом. Он может с легкостью перебить всех нас, как мишени в тире.
Отпустил автомат на ремне, дернул сбоку ГП на прикладе, быстро снарядил ВОГом и тут же выстрелил в ту сторону, откуда бил вражеский стрелок, потом выпустил еще одну гранату следом. Хотел было выстрелить третьим ВОГом, но заметил, что борьба между долговязым крепышом и Крестом обернулась не в пользу последнего – синий оказался сверху и сейчас активно бил нашего боевого товарища обеими руками.
Вновь взял в руки автомат, вскинул его, тщательно прицелился и одиночным выстрелом поразил бившего Креста укропа. Пуля вошла синему в затылок, и он тут же повалился на Крестовского.
Я рванул вперед, стреляя на ходу одиночными. Прошелся несколько раз по лежащим на земле телам укропов, которых до этого бил трубой миномета Крест. Они вроде без движения лежат, и лицо каждого похоже на кровавую кашу, но чем черт не шутит, лучше лишний раз пулю всадить для контроля, так надежней.
Над головой засвистели пули – украинские бойцы всё активней и активней сопротивлялись, сказывалось их численное превосходство. Преимущество нашей внезапности сошло на нет, и теперь совершенно непонятно, кто кого победит. Выстрелил ВОГом в сторону «верблюдов», потом еще одним, а затем тут же высадил одной длинной очередью магазин автомата, давая Семену возможность сменить позицию. В дело включился Глобус, который уже со своей стороны принялся дергать синих.
Я тем временем добрался до завала из тел, стащил с Креста мертвого укропа…
– Твою мать! – злобно прошипел я.
В груди у Крестовского, а точнее под ключицей, над верхней кромкой плитника, торчала рукоять ножа. Украинский боец, с которым дрался Крест, умудрился всадить в него нож.
– Чё, братан, всё так плохо? – хрипя, спросил Крестовский.
– В тебе нож торчит, – ответил я, расстегивая липучки бронежилета. – А так всё норм.
– Ничего, братан, прорвемся. Дай мне автомат и пару гранат, я прикрою ваш отход.
– А хрена лысого тебе не дать? – рыкнул я. – Сейчас синих обнулим и все вместе уйдем. Нож не трогай, пусть так торчит, он рану закрывает. Обезбол вколоть или потерпишь?
Наложил повязку на рану, старательно затыкая ее. Дотащим до Жака, он эту железяку из Креста и вытащит. Надо еще Финика осмотреть – что там у него за ранение?
– Потерплю, – прохрипел Крест. – Видал, как я их уработал?
– Красава! – похвалил я Креста. – Ты лежи пока, отдыхай. – Я сгреб тела убитых укропов, соорудив из них подобие бруствера, чтобы прикрыть раненого Креста. – Это были те гаврики, которые девчонок-украинок на смерть послали, так что, считай, отомстил, – попробовал я утешить Креста, соврав ему.
– Я знаю, – широко улыбнулся Крест, – мне мой внутренний голос так и сказал, что эти четверо – те самые черти поганые. Так что я молодец!
– Молодец-холодец, – передразнил я Креста. – Финика подстрелили, мы с Семеном будем его тащить, так что тебе, скорее всего, придется скакать в обнимку с Глобусом. Справишься? Ноги у тебя вроде целы.
– Справлюсь, – кивнул Крест. – Могу и тут остаться, вас прикрыть.
– Хрена лысого ты тут останешься. Вместе пришли, вместе и уйдем.
Вражеские автоматы я откинул в сторону, чтобы Крест ими не воспользовался, а то хрен его знает, что у него в голове сейчас. Может не только себе пулю в лоб пустить, но и нас заодно пострелять. Вряд ли, конечно, такой вариант возможен, но черт его знает, что у него сейчас в голове. А то «голоса» всякие ему тут вещают.
Выгреб все ручные гранаты, что были во вражеских подсумках, скинул их себе в сумку сброса и, низко пригибаясь, рванул к Бамуту, который, стоя на колене, стрелял из пулемета, прижимая противника к земле.
Синие, зажатые с двух сторон, даже не думали
