Остин Гроссман - Скоро я стану неуязвим
Регина — рядом с ним, в полном облачении, хоть и стоит на полу, но излучает королевскую властность. Остро чувствуется неприязнь Девы… Интересно, а дома Регина корону носит?
Члены «Супер-Эскадрона» редко появляются на публике. Громобой большую часть времени проводит за пределами Солнечной системы. Они когда-то казались значительными, как монументальные научные проекты того времени — гибридные термоядерные реакторы или ракеты «Сатурн-VI». Они ушли в тень, как и научные разработки Золотого века войны.
В годы Второй мировой мир увидел первых супергероев, спроектированных в правительственных лабораториях или выявленных американскими военными агентствам, отбиравшими из десятков тысяч новобранцев тех, кто обладал определенными качествами. Ходили слухи о солдатах, переведенных из учебных лагерей в специальные программы. В мирное время они становились борцами с преступностью, работали на правительство.
Раскрылся ящик Пандоры. За время Второй мировой на свет появились новые технологии, в мир хлынули потоки странного и страшного. Люди начали изменяться. С военнослужащими понятно — обе стороны пытались создать суперсолдат. Некоторые удивительные и ужасающие создания появились в разоренной Европе и на Дальнем Востоке — зародившиеся в этой колыбели цивилизаций существа вышли из укрытий, после того, как войны сровняли целые города с землей и началась миграция огромных масс населения.
Ничего, подобного «Супер-Эскадрону», до этого не было. Фараон (первый) — археолог, ставший борцом за справедливость. Волна Света — энергетическое существо, почти не сохранившее в себе человеческого после преобразований в лучистую информацию. Громобой — американский спортсмен, превратившийся в разумное торнадо, и Регина — таинственный генератор непонятной энергии. Бегун — самый быстрый человек на свете, и Парагон — Живое Пламя. Их спешно перепрофилировали как истинно американскую команду героев и отправили на защиту американского образа жизни.
Наступили шестидесятые; способности героев созрели, сформировались, стали невероятными. Люди, избранные за свою преданность идеалам, люди без особого воображения, невольно преобразились после пережитого. Перемены были заметны по их лицам. Хохочущие волшебники из калейдоскопа иных измерений, обольстительные инопланетные принцессы, цивилизации далекого будущего… воспоминания о годах обучения стирались из памяти. Герои становились извечными архетипами, фигурами космического масштаба. Превращение происходило на глазах у всех, они эволюционировали практически как «Битлз» от «Revolver» до «Let It Be». Их все реже видели на публике; к 1976 году только полномасштабная угроза самому существованию нашей реальности вызвала бы их из тени.
Визит Громобоя — еще одно напоминание о том, насколько мне далеко до остальных. Он непроницаем для сканирования любыми доступными мне приборами, тело под рентгеном — точно черная дыра или силовое поле. Мое оружие не оставит на нем ни царапины. Лучший образец биотехнологий двадцатого века для него — ничто, талантливая игрушка, забавная штучка, безделушка… то ли женщина, то ли ходики с кукушкой. Он сам — почти бог.
С трех экранов за его спиной смотрит на нас лицо Доктора Невозможного; крупный план, кадр сделан во время одной из его тирад на публику; темные волосы зачесаны надо лбом назад.
— Доигрались! Доктор Невозможный — реальная всепланетная угроза!
Громобой говорит… Безупречным баритоном телеведущего он перечисляет варианты нападений, источники силы. Черный Волк перебивает, отстаивая наши методы, но делает это чрезмерно почтительно. Деве от этого еще хуже. Лили ссутулилась в кресле рядом со мной, скрестила руки на груди. Громобой на нее даже не смотрит.
Все дрожит и искажается — это я скольжу взглядом по разным частям спектра. В более высоком диапазоне Громобой какой-то странный — сверхплотный, лучащийся энергией, блистающий, неземной…
Небо за окном из черного становится ослепительно белым, расцвечивается красным и синим.
Оглядываю зал и впервые отмечаю кое-что интересное: оказывается, Лили прозрачна не для всех световых частот! Ее тело пропускает лазерные лучи и микроволны, но мой сенсорный диапазон очень широк. Никто не обращает на меня внимания, я пробую все более высокие частоты… Лили теряет прозрачность, приобретает плотность.
Я — одна из немногих, кому удалось рассмотреть ее лицо. Ее прозрачные черты несут мерцающую, наполовину скрытую угрозу. Моему измененному зрению предстает вполне обычная приятная женщина с миловидным круглым лицом. Делаю фотоснимок и сохраняю в память.
Лекция закончена, мы толпимся у дверей. Дева направляется на крышу, Черный Волк — в спортзал. Всем есть над чем подумать, если мы хотим стать настоящей командой.
12:19 ночи, штаб-квартира «Чемпионов». Впрочем, кажется, супергероям полагается не спать допоздна. Здесь все свои, только те, кто живет в башне, плюс Мистер Мистик, почтивший нас своим нелепо-величавым присутствием — очевидно, он такой же полуночник. Это не настоящее собрание, — как-то так вышло, что все оказались на кухне одновременно.
Именно так я себе это и представляла: не спят отважные герои, готовятся спасти мир от катастрофы! В теплом свете лампы уютно. Мы с Лили сидим на табуретах; Мистик стоит. Дева примостилась на краешке стола с чашкой японской лапши рамен и торопливо говорит. Она так близко, что пар от лапши конденсируется на плече Лили, откупоривающей бутылку вина.
— Задали нам задачку! — Черный Волк пробует пальцем разделочный нож, целится в стену.
— У меня такое — каждое Рождество, — парирует Дева.
— Он меня всегда терпеть не мог… Настоящий суперсноб!
— Да ладно, брось…
— Думаете, он прав? — спрашиваю я.
— И что делать? Доктор умеет прятаться. Засел где-нибудь в километре под землей, мерзко хихикает и беседует с роботами…
— Это месть! Злодеи не такие уж умные, — поднимает голос Дикарь.
— Не согласна! — энергично взмахивает палочками Дева. — Он без дела не сидит. Что-то замышляет…
— Если это он, то придумал что-то новенькое… Наверняка! Иначе он не смог бы… ну, вы знаете, — тихо произносит Лили.
— Абсурд. Он — гений зла! Мы не можем предугадать, что он замышляет… Помните армию плесени? Никто этого не предвидел! А космическое чудовище?
— Воистину, он наш самый могущественный враг… Он властолюбив, ему нужны владения и рабы, — Эльфина устроилась на столешнице, точно попугай-переросток.
Все умолкают.
— Эльфина, кем ты считаешь Доктора Невозможного? — спрашивает Черный Волк.
