Остин Гроссман - Скоро я стану неуязвим
Все хотят приписать себе неуязвимость. Не просто несгибаемость, а несокрушимость! Дева почти такая, и Лили ей практически не уступает, но обе они поддались бы под градом сильнейших ударов. Такое уже было. У меня хорошая броня, но там, где нет металла, осталась обычная женская плоть.
В досье собрано практически все, что когда-то было написано о Сполохе. Столько документов, что не перечитать за раз даже такому аппарату, как я. Задаю компьютерный поиск по имени: кто еще в базе данных получил такое же абсолютное признание? Лишь один — Фараон, несуразный злодей в дурацкой шляпе. Возвращаюсь к досье Сполоха, ищу необычное… Парень банален до безобразия! Сколько доброжелательного, самоуверенного хладнокровия! Судьба его так щедро наградила, что ловчить и увертываться ему было ни к чему.
Глава тринадцатая
Никогда не сдаваться
Сижу в кофейне в похоронной паре, рядом стоит портфель. Здесь находиться рискованно, но информационная безопасность — одна из моих сильных сторон. В лицо меня плохо знают, к тому же, темные очки… Имя мое никому неизвестно. Разглядываю прохожих: старики, бездомные бродяги, служащие в костюмах… бумажные стаканчики и конфетные обертки, к асфальту прилипли кусочки жвачки. Невероятно.
Закрываю на миг глаза. Бывают дни, когда даже не чувствуешь себя таким уж злым…
— Ух ты! Смотри! Доктор Невозможный…
Черт!
Так и начинаются супербитвы. Со всеми случается, надо быть наготове. Для многих эти драки — самое главное в жизни, ключевой момент существования. Только и могут, что крушить все вокруг. Я свой Жезл для этого и создал, но честно говоря, меня больше занимает наука. Если теория верна, ко мне никто не приблизится.
Вскакиваю со стула, опрокидывая кофе. Чашка почти полная, напиток выплескивается через весь стол, капает на пол с неестественно громким хлюпаньем, забрызгивает мне новенькие слаксы.
Черный Волк стоит в дверях и глаз с меня не спускает, бормоча в переговорное устройство на запястье. Посетители за соседними столиками начинают догадываться, что происходит. Черт, черт, черт! Он меня узнал. Сейчас поднимет всех «Чемпионов» по тревоге, а я — без костюма… Повезло им. Меня отметелят. В такие моменты ужасно хочется уметь летать.
— Кто первым вас ударил? — любимый вопрос психиатра Стива. Но я не знаю, кто это был. Я убегал из банка, вызвал вертолет… очнулся на тротуаре в квартале от того места, с онемевшей головой. Обернувшись, я увидел, где поскользнулся на заснеженном асфальте, ударился о колонну у входа в банк, отколол кусочек мрамора. В ушах звенело. Прохожие показывали на меня пальцами; накидка порвалась и испачкалась. Меня поколотили.
Противник приближался ко мне, шутливо переговариваясь с кем-то при помощи передатчика. Воскресный герой в самодельном каркасе из грязно-желтого пластика. Он трусил вперед, скрипя гидравликой, за спиной болталась пижонская винтовка.
Остановился, увидев, что я поднимаюсь с земли. Следующие секунды описываю с трудом, потому что плохо помню случившееся — я оказался на нем; он пробил головой банковское окно, не успев схватиться за винтовку, и влетел в вестибюль. Думаю, что до этого я несколько раз ему вмазал, потому что в воздухе пахло горелой изоляцией и оплеткой. Силы мне не занимать.
Он замахнулся, ударил, чуть задел меня, но явно был не в форме. Под пластиковым шлемом виднелись глаза и часть лица. Он понял, что попал. Мне это было яснее ясного.
Ухватив его за плечо, я просунул пальцы под шлем, сорвал его с пижона. На вид ему было лет сорок пять, темно-каштановые волосы и усы — пожарник, геройствующий по выходным ради хобби. Он перепугался и обозлился. За спиной завыли сирены, но я его не отпускал, придерживал ногой, кусками срывая с него костюм, неторопливо смакуя треск рвущихся полосок ткани и проводов. Тоже мне, герой! Высказал ему все, прошелся по кустарным доспехам, и ушел прочь.
Тот мужик был любитель, стареющий герой-спортсмен с инженерным образованием. А это — «Чемпионы»! То, что от них осталось. Лучшие в мире. С коммуникаторами, штаб-квартирой, и самолетами вертикального взлета… Сюда бы ПсихоПрайма — в трезвом состоянии. Или Лили. Лили замечательно дерется! Я тоже профессионал, если верить газетам. Выдергиваю салфетку из подставки, закрываю нижнюю половину лица. Следует защищать тайну личности. Посетители разбегаются прочь.
Церемониться не буду. Хватаю кружку с соседнего столика и решительно, изо всех сил швыряю в голову Черному Волку. Он замечает снаряд и уклоняется; кружка разбивается о стену, не причинив вреда. По крайней мере, выход свободен.
Боже мой… Ладно. Они, наверное, гонялись за мелкой шушерой где-то поблизости, или покупали сменные трико. Полиция уже перекрывает улицы, расчищает сцену для моего низвержения. В лучшем случае, у меня есть минута. Без паники! Злодеи должны уметь импровизировать. Закрываю лицо импровизированной маской (салфетки и обнаружившийся за стойкой скотч), пинками разбрасываю столы, освобождаю в центре площадку.
Все не так плохо. Часть костюма на мне, скрыта под одеждой; аварийный комплект тоже со мной. Открываю портфель, начинаю собирать Жезл силы. Разумеется, усилен дзета-мощью — двадцать пять лет прошло, а лучшего переносного источника энергии, который можно удержать одной рукой.
Выглядываю наружу. Не все собрались, только основные участники. Говорят, они больше не настоящая команда, но я не слежу за подробностями этой мыльной оперы. «Чемпионы» выстраиваются полукругом на тротуаре, совсем как на старых фотографиях.
Черный Волк («Совершенный борец с преступностью») вертит метательный нож. Дева («Первая леди силы») парит в трех футах над землей. С ней возникнут сложности… Дикарь («Дикий задира с улиц») не способен держаться в строю. Эльфина («Боевая принцесса») как всегда невозмутима, размахивает дурацким копьем. Где они ее раскопали? Торжество Радуги («Кумир сложных подростков»)… Боже мой…
Но в этом есть нечто странное. Они давно не были настоящей командой и на мой профессиональный взгляд кажутся… потрепанными. Дева и Черный Волк раньше сражались плечо к плечу, но теперь в строю между ними — Дикарь. Выглядит безумнее обычного.
Их можно победить? Возможно…
Дева берет мегафон у одного из копов.
— Доктор Невозможный! Это ты?
— Кто посмел?!
— Ты знаешь нас, Доктор Невозможный! Мы — «Чемпионы»! — Радуга что-то ей подсказывает. — «Новые Чемпионы»!
— Ладно! Это я.
— Ты — беглый преступник! Даем тебе возможность сдаться без шума. Сражаться не обязательно!
