Тысяча эпох. Искупление - Адела Кэтчер
Лун Ань был одет в легкую синюю куртку, которая издали выглядела как удлиненный пиджак. Ван Цин понятия не имел, что так угадает с цветом, когда утром, забирая А-Юна из «Тысячи эпох», натягивал на него такого же оттенка толстовку. Теперь эти двое выглядели как настоящая команда. Ван Цин посмеивался над ними и жалел, что сам не надел что-нибудь в той же цветовой гамме. Хотя он не привык так кутаться – было жарко даже в футболке.
Они прогулялись по скверу, покатали А-Юна на качелях, когда смогли впихнуть его в свободные, так как детей на площадке собралась целая очередь. Настроение постепенно становилось намного светлее. Лун Ань не заводил тему, которую они обсуждали ночью, и Ван Цин решил, что им действительно не помешает отвлечься от всего этого. Реальный мир был куда более знакомым, понятным и уютным, чем все эти… сны.
А-Юн с удовольствием поглощал мороженое, которое ему купил Лун Ань, пачкая липкими руками щеки. Они подходили к торговому району, в котором Ван Цин планировал заскочить в магазин фототехники. Ему надо было забрать заказ.
– Подождете меня? – спросил он, когда они дошли до нужного здания. – Я быстро, всего десять минут. Туда нельзя с мороженым, – он ущипнул А-Юна за нос.
Лун Ань кивнул. Он был молчаливым, как обычно, но в солнечном свете и держа за руку ребенка казался не таким холодным и отстраненным. Ветер слегка колыхал его волосы, в которых путался лепесток сливы. Ван Цин улыбнулся, засмотревшись на него.
– Лун-гэгэ, пойдем! – весело закричал А-Юн, указывая куда-то в сторону. Ван Цин увидел там уличную лавку, где продавали какие-то украшения, поделки и игрушки. Круглолицая торговка с ярким румянцем на щеках как раз общалась с молодой парой с маленьким ребенком.
Ван Цин перевел взгляд на Лун Аня и подмигнул ему.
– Не скупи здесь все вокруг, пока меня не будет, Лун-гэгэ.
А-Юн уже тащил его туда, где было интереснее, так что Ван Цин развернулся и направился в магазин. Он пробыл там всего пятнадцать минут – на пять больше, чем обещал, потому что разговорился со знакомым менеджером. Когда он снова вышел на улицу, не увидел ни Лун Аня, ни А-Юна.
Куда они могли пойти? Ван Цин приблизился к лавке и спросил у женщины, продававшей игрушки:
– Не видели парня и мальчика в синем? Они только что были здесь…
Торговка закивала головой.
– Да-да. Тц, – щелкнула языком она. – В таком юном возрасте уже пятилетний сын. Неудивительно, что он совсем не умеет его успокаивать.
Ван Цин почувствовал, как округляются собственные глаза. Что успело произойти, пока его не было? Он бы и хотел посмеяться над тем, что Лун Аня все-таки записали в папы А-Юна, но слова женщины о том, что ребенка надо было успокаивать, его взволновали. Мальчик доверял Лун Аню, тот не мог чем-то его расстроить. Это у Ван Цина он бы скорее начал плакать, потому что он не был готов покупать ему все, на что падал взгляд.
Поудобнее перехватив пакет из магазина, Ван Цин вытащил из кармана телефон, сразу набирая Лун Аня. Он продолжал озираться по сторонам в надежде увидеть его высокую стройную фигуру.
– Ван Цин, – послышалось на другом конце связи. На фоне громко плакал ребенок.
– Что случилось? Лун Ань, где вы?
– Сверни направо от магазина.
Ван Цин, не выпуская из руки телефон и продолжая слышать громкие всхлипы А-Юна, побежал в указанном направлении. Он свернул с главной улицы и оказался в переулке, где было чуть меньше народу. Прохожие оборачивались и перешептывались. Две шедшие навстречу девушки бурно общались между собой:
– Он такой красивый!
– И уже с ребенком. Повезло его жене.
– Не сказала бы! Ты слышала, как мальчик плакал? Хоть бы на руки его взял, успокоил как-то.
Ван Цин проводил их взглядом и направился дальше. Долго идти ему не пришлось – А-Юна стало слышно не только в трубке. Перед ним возникла странная картина: Лун Ань стоял, опустив руки вдоль тела, а за его рукав цеплялся рыдающий на всю улицу А-Юн. Он так громко плакал, что на нижних этажах зданий начали выглядывать с балконов люди. Ван Цин остановился. Он впервые видел Лун Аня таким растерянным. Ему нужна была помощь еще больше, чем А-Юну.
Мальчик заметил его первым.
– Ван-гэгэ! – закричал он, но еще крепче вцепился в Лун Аня.
Ван Цин все же подошел к ним и сразу взял его на руки.
– Что случилось? Эй! – Пакет больно врезался в запястье, но Лун Ань будто очнулся и забрал его, чтобы Ван Цину было удобнее держать А-Юна. – Ты чего? Что за слезы? Нам же было так весело!
– Я бо… боюсь! – проикал А-Юн, обхватив его руками за шею и уткнувшись лицом в воротник.
– Кого?
– Старшего б… брата!
Ван Цин удивленно вскинул брови. А-Юн всех называл «гэгэ»: и Фа Линя, и Лун Аня, и его самого. Невозможно было понять, кого он имеет в виду на этот раз. Не мог же он неожиданно испугаться Лун Аня, с которым провел уже несколько часов.
– Ты чего, глупый? – усмехнулся он. – Это же твой любимый Лун-гэгэ!
А-Юн быстро помотал головой, размазывая слезы по его плечу.
– Речь не обо мне, – Лун Ань смотрел куда-то в сторону главной улицы, откуда Ван Цин и прибежал в поисках их двоих. Его взгляд был очень странным и напряженным.
– Что? Он кого-то увидел?
Лун Ань кивнул.
– Кого? – недоуменно спросил Ван Цин, тоже оборачиваясь назад.
– Старшего брата.
Ван Цин покрепче прижал к себе мальчика, который никак не мог успокоиться, и погладил его по спине. Такой истерики у него не было, даже когда Фа Линь говорил, что вызовет полицию, в тот день, когда нашел его в «Тысяче эпох».
– Но у него же нет семьи, – растерянно произнес он, снова посмотрев на Лун Аня.
Тот тоже перевел на него взгляд.
– Похоже, все-таки есть.
Глава 9
Бессонница
“Rien n’est perdu
Tant qu’on rêve encore
Que jamais personne s’endorme
Et ne rêve plus, jamais plus”[5]
