Первый закон: Кровь и железо. Прежде чем их повесят. Последний довод королей - Джо Аберкромби
Слыша перешептывания фрейлин, Джезаль понимал, что и те питают к нему отвращения не меньше. Особенно графиня Шалере, подруга детства Терезы, которая всегда смотрела на Джезаля глазами, полными убийственной ненависти. Как-то раз он по ошибке вошел в гостиную, где вся дюжина фрейлин сидела вокруг королевы и щебетала на стирийском. Он почувствовал себя крестьянским мальчишкой, по неосторожности проникшим на шабаш невероятно роскошно выглядящих ведьм, грязнейшим и самым отвратительным животным. Он, король, у себя во дворце.
Джезаль жил в страхе, что кто-нибудь обязательно узнает правду, однако если слуги что-то и знали, то они молчали. Он задумывался, не стоит ли рассказать все кому-нибудь? Но кому? И что именно? Лорд-камергер, доброго дня. Моя супруга не хочет со мной трахаться. Ваше преосвященство, какая встреча! Знаете, моя жена на меня даже не смотрит. Верховный судья, как поживаете? К слову, королева меня презирает. Но больше всего Джезаль опасался разговора с Байязом. Он недвусмысленно дал понять магу, чтобы тот не лез в его личные дела. Не ползти же к нему на брюхе за советом!
Так он, несчастный и потерянный, поддерживал обман и с каждым днем видел все меньше шансов найти выход. Перед ним, как наяву, открылась картина будущего: жизнь без любви и ночи на полу.
– Ну? – прошипела Тереза.
– Что – ну? – огрызнулся Джезаль.
– Дверь!
Словно в подтверждение ее слов, в дверь забарабанили, грозя сорвать ее с петель.
– От Талинов добра не жди, – чуть слышно прошептал Джезаль, отбрасывая одеяло. Он поднялся с ковра и, сердито протопав к двери, повернул ключ в скважине.
В коридоре стоял Горст: закованный в броню, в одной руке рыцарь держал фонарь, в другой – обнаженный меч. В неверном свете Джезаль видел лишь одну половину его встревоженного лица. Где-то дальше по коридору раздались торопливые шаги, непонятные крики; замелькали огни. Джезаль проснулся окончательно и нахмурился, предчувствуя неладное.
– Ваше величество, – обратился к нему Горст.
– Какого черта происходит?
– Гурки вторглись в Срединные земли.
Ферро резко распахнула глаза и вскочила с лавки. Сжимая в руке отломанную ножку стола, она широко расставила ноги в боевой позиции. Выругалась вполголоса. Она заснула, а каждый раз, когда она так делала, ничем хорошим это не заканчивалось. Но комната была пуста.
Темно и тихо.
Ни калеки и его слуг в масках, ни латных стражников, что пристально следили за ней, стоило ей показаться в коридорах этого проклятого места. Только горела узкая полоска света под обшитой панелями дверью в комнату Байяза. Оттуда доносились приглушенные голоса, и Ферро осторожно приникла ухом к замочной скважине.
– Где они высадились? – голос Байяза.
– Первые корабли достигли наших берегов в утренних сумерках. Подошли на кораблях к пустынной области на юго-восточной оконечности Срединных земель, недалеко от Колона. – Юлвей. Ферро задрожала от возбуждения и часто задышала, втягивая ноздрями холодный воздух. – Ты готов?
Байяз фыркнул.
– Едва ли. Я не ожидал, что Кхалюль нападет так скоро, так неожиданно. Значит, высадились ночью, без объявления войны… Лорд Брок их проморгал?
– Думаю, он их и пропустил. Гурки обещали ему трон Союза после того, как повесят твоего бастарда над воротами Агрионта. Брок станет королем. Но, конечно, под властью Уфмана-уль-Дошта.
– Измена.
– Самая настоящая. Нам ли удивляться, брат? После всего, что мы видели и совершили сами.
– Порой иначе никак.
Юлвей вздохнул.
– Я и не отрицаю.
– Сколько гурков?
– Ну, поодиночке они не приходят. Около пяти легионов, но это только авангард. За ними – еще больше. Тысячи. Весь Юг отправился на войну.
– Кхалюль с ними?
– С какой стати? Он сидит себе в Сарканте, нежится на солнышке на горных террасах и ждет вестей о нашем разгроме. Войско ведет Мамун. Дитя пустыни, трижды благословленное и трижды…
– Я знаю, как величает себя этот чванливый слизень!
– Как бы он себя ни звал, его сила возросла и с ним вдобавок Сотня Слов. Они пришли по твою душу, брат. Они идут. На твоем месте я бы бежал, бежал на холодный Север, пока есть время.
– И что дальше? Они отправятся за мной, и куда мне бежать? На край мира? Я был там недавно и возвращаться не тороплюсь. У меня есть еще пара козырей.
Долгая пауза
– Ты нашел Семя?
– Нет.
Еще одна пауза.
– Что ж, ничуть и не жаль. Играть с такими силами… обходя первый закон, если не нарушать его напрямую… Последний раз, когда его использовали, Аулкус превратился в руины, и то же самое чуть не случилось с остальным миром. Пусть лучше Семя останется потерянным.
– И наши надежды вместе с ним?
– Есть нечто большее, чем наши с тобой чаяния.
Ферро было насрать на чаяния Байяза и Юлвея. Они оба ее обманули. Она пресытилась их ложью, тайнами и обещаниями. Одни разговоры и ожидания, и опять разговоры, без конца. Она встала и, издав боевой клич, ударила коленом. Замок сломался, и дверь распахнулась. Два старика сидели за столом, и единственная лампа отбрасывала свет на их лица: одно бледное, другое смуглое. Третья фигура примостилась в тени в дальнем углу. Ки – молчаливый и почти незаметный в темноте.
– Тебя стучаться не учили? – спросил Байяз.
Смуглое лицо Юлвея осветила улыбка.
– Ферро! По-прежнему рад тебя видеть…
– Когда придут гурки?
Перестав улыбаться, маг тяжело вздохнул.
– Вижу, терпения ты не набралась.
– Набралась и давно исчерпала. Когда они нападут?
– Скоро. Их передовые отряды уже в Срединных землях; они захватывают деревни и осаждают крепости. Они оставляют за собой страну, по которой без боя пройдут их основные силы.
– Их надо остановить, – прорычала Ферро, сжав кулаки, так что ногти впились в ладони.
Байяз откинулся на спинку стула, и тень почти скрыла его морщинистое лицо.
– Ты читаешь мои мысли. Повезло тебе, да, Ферро? Я обещал тебе возмездие, и вот оно – как плод с древа, спелый и кровавый – само падает в руки. Армия Уфмана высадилась в Срединных землях. Тысячи жаждущих боя гурков. Две недели – и они встанут у городских ворот.
– Две недели, – шепотом повторила Ферро.
– Правда, я не сомневаюсь, что им навстречу отправятся войска Союза. Если невтерпеж, могу найти тебе место в их рядах.
Ферро ждала слишком долго. Тысячи гурков, рвущихся в бой… Уголок ее рта приподнялся, и она улыбнулась так широко, что почувствовала боль в щеках.
Часть II
«Последний довод королей»
Надпись на пушках короля Людовика
