Как поймать монстра. Круг второй - Арина Цимеринг
И затем – затем они подняли головы.
Он взбежал по ступеням крыльца так быстро, словно что-то могло догнать его в безлюдной деревне. Захлопнул дверь, оперся о нее спиной. Заметенный снег медленно опускался на пол – и оставался там, так и не растаяв.
Пустой взгляд Кейтлин все еще стоял у него перед глазами.
Он занялся этой работой, потому что не так уж и боялся мистического, страшного или жуткого. Он не стал оперативником, потому что боялся умирать.
И несмотря на то что в деревне не рыскали кровожадные твари, никто не приставлял нож к его горлу и опасность не стояла прямо за порогом, стучась в дверь, Норману казалось… Норман чувствовал, что…
Он оттолкнулся от двери, тяжело проходя к столу, где стопкой лежали не убранные со вчера записи. Кэл сказал ему их убрать, но Норман не верил, что в них написано хоть что-то, чего Мойра еще не знает. Вытащив свой блокнот, он перелистнул все записи до чистой страницы. Схватился за ручку – и так и замер, тяжело дыша, с занесенной рукой над пустым листом.
Несмотря на то что он не встретил ни одну кровожадную тварь, несмотря на то что не было ножа и опасности на пороге, Норман все равно ощущал это – зловещее необъятное присутствие чего-то, чего он никак не мог увидеть.
Прямо здесь, в деревне. В лесу среди бесконечных ветвей. По утрам на улицах. В комнате, ложась спать. Оно было здесь, наблюдало. Туманило разум жителям. Туманило разум им самим. Когда они переступили порог Глеады, они больше ни разу не мыслили ясно.
Все это место могло оказаться ловушкой, разве не так? Черной дырой. Когда ты оказываешься в ней – дороги назад уже нет, и достаточно всего нескольких секунд, чтобы мир за пределами горизонта событий сгинул в небытие…
«Прекрати», – раздраженно одернул он себя. Хватит. Пропал Суини, пропали ни в чем не повинные туристы, пропал ребенок – и никому из них не поможет, если ты ударишься в свой унылый пессимизм.
– Никто не умрет, – сказал он сам себе, – никто здесь не умрет, заячья ты душа. Принимайся за работу.
«Там же, где и мы все», – записал он, коряво выводя буквы.
«Спит».
Норман отказывался верить, что по пути сюда они попали в аварию и теперь все это – агония его умирающего сознания, пока он лежит на больничной койке. Так бывает только в плохих фильмах, где режиссера никто не отговорил от глупой идеи, – но не в реальности.
«Они все спят?» – написал он.
«Трансц. тонкий мир, связь? Особая окк. практика? Погруж. в транс? Прист. Бр. и К. похожи на транс».
Погружение в транс было свойственно некоторым языческим ритуалам, лежало в основе эзотерического шаманского опыта, например у племен североамериканских индейцев, но Норман не мог вспомнить, чтобы читал подобное о кельтском язычестве. Если Йен и практиковал здесь что-то, что влияло на жителей, оно или не имело кельтских корней, или было специфичной и весьма локальной практикой. Но откуда он ее взял?
И чего хотел добиться?
Откуда-то из комнат послышался глухой шум, и Норман вздрогнул, оборачиваясь на коридор. Там царила темнота, и в тишине это сыграло плохую шутку с его воспаленными нервами. Стало страшно, и он снова на себя разозлился – и назло себе широкими шагами направился прямо туда.
Когда он уходил, Киаран все так же спал тяжелым беспробудным сном. Норман открыл дверь быстрым движением, не желая оставаться в темноте коридора, и замер на пороге как вкопанный.
Над кроватью Киарана стояла Мойра.
Он стоял там, недвижимый как статуя. Высился посреди корчащихся в омерзительной агонии извилистых тел, до жути незыблемый. Словно идол, окруженный припавшими к земле верующими.
В первое мгновение Джемма была уверена: это снова видение. Снова лес, снова парализующее замыкание в мозгу, снова…
Она вскинула пистолет и выстрелила быстрее, чем позволила себе понять, где реальность, а где кошмар.
Выстрел попал ближайшему из существ куда-то в черное месиво его тела. Медленным, подрагивающим движением тварь развернулась в сторону Джеммы.
Они были слишком беспечными. И они ошибались.
Это никогда не было животным «с человеческим лицом». Да, при первом перепуганном взгляде издалека так могло показаться, но сейчас Джемма, стоя с нацеленным пистолетом, могла рассмотреть его с расстояния двух шагов.
Это был человек.
Лицо было мужским – искаженным, заплывшим бугрившейся чернотой, но человеческим, – и смотрело бы прямо на нее, если бы у него еще были глаза. Но глаз больше не было.
Он стоял на четвереньках, конечности его были вытянутыми, будто утончаясь и извиваясь к концам, и весь он подрагивал, словно и вправду животное от предвкушения, но это был человек. В первую секунду Джемме показалось, что кожа у него черная, но потом поняла – нет. Это просто…
Просто больше не было его кожей. И он не дрожал.
Под черным покровом что-то постоянно шевелилось, будто вены, сухожилия и мышцы сошли с ума и теперь вязко переплетались, перетекая из одного состояния в другое. Все это двигалось внутри, отражаясь на поверхности судорожной зыбью. Джемма отступила на шаг.
Одна жила дала особенно сильную волну по согнутой руке существа. Припав к земле, оно заскулило странными звуками – смесью блеяния и стона. Человеческого стона, с содроганием подумала Джемма. Она бросила короткий взгляд выше:
– Ку…
Но Купер тоже смотрел на нее. Он совсем немного повернул голову через плечо, и, когда Джемма встретила его взгляд, он не был испуганным.
Купер просто… смотрел.
И равнодушие его лица напугало Джемму больше всего остального.
– Роген! – послышался крик позади нее. – Что…
И тогда тварь бросилась вперед.
Джемма знала, что она пронесется мимо – не та траектория, она бежит не к ней, – и кинулась наперерез, но не успела: сволочь оказалась слишком быстрой и одним прыжком перелетела через земляной вал плотины. Джемма бросилась следом.
Внизу оказался Доу. Он среагировал мгновенно – метнулся в сторону, и маневр, совершенный им, был слишком быстрым для человека; это его и спасло. Спустя мгновение тварь приземлилась в том самом месте, где он стоял, глубоко вспарывая рыхлую землю. Джемма не всматривалась – не было времени, – просто прицелилась в спину и выстрелила… Но оно даже не заметило серебряной пули, впитавшейся в черную пузырящуюся кожу.
Между тварью и Доу было метра три, и Джемма кинулась наперерез в тот момент, когда тварь развернулась к нему. Она оказалась у нее на пути, снова выстрелила и
