Штурмуя Лапуту - Юрий Павлович Валин
К продолжению допроса возвращались неоднократно, вполне естественно — за колкой орехов отчего и не потрепать языками? Воровка вновь отвечала на расспросы довольно подробно, хотя словоохотливой и болтливой особой ее назвать было нельзя, тут сдержанный характер очевиден.
…— Однако, очень ловко у нее выходит, интересно, где она так насобачиться могла? — задумалась Лоуд как-то после одной «ореховой беседы». — Говорит, отвечает, а по факту результаты опять околонулевые. Главное, и не врет, просто пропускает самое важное. Это она молодец, фильтровать базар умеет.
— Угу. Не просто брехло, а тактичное дипломатическое брехло. С изрядным опытом склизкого и уклончивого политика. Такую даже и с ножичком не особо прижмешь — нужно точно знать, что именно спрашивать, наугад-то бесполезно, — проворчал Укс.
— Ножичком надежно, но неинтересно. Пока сидим, лечимся — у нас есть отличный кроссворд-3D, развлечение, весьма развивающее интеллект. Собственно, в практических целях нам ее история не особо интересна. Понятно, что действительно в бегах девица, не за нами шпионит.
— Не факт. Есть странные совпадения.
— Есть, кто спорит. Но это, скорее, влияние сюжетных законов здешних островков. Ты задумывался, как это сюжетно-атмосферное обстоятельство на нас — невольных и беззащитных туристов — влияет?
— Да ну его — это влияние — в глубокую дупу, как говорит твоя названная внучка. Некогда нам теорией заниматься, потом что-нибудь теоретическое напридумаешь и обоснуешь. Нужно побыстрее выбираться.
— Вот-вот! Выздоравливай, не отвлекайся от этого процесса. Без тебя мы тут беспомощны, как те котятки в пирожках, ибо все умеем, кроме как летать. Уксик, твое здоровье воистину бесценно! Слушай, может тебя все же сексом взбодрить? Тонизирующий эффект этого беспонтового человеческого занятия все же нельзя недооценивать. Давай я с красоткой поговорю, раз ты стесняешься.
— Уймись.
— Ах, всё он «сам, всё лично», всё исключительно по суровому мужскому решению. Герой свой страх лично должен превозмочь! Нет, иногда я тебя не понимаю. Всё равно же делать нечего — трахнись, прощупай ее с этой стороны.
— Ты давай так пока разбирайся, без сексопатологии.
— Не настаиваю. Просто интересно — почему? Ты все еще ее боишься, что ли?
— Формулировка изменилась. Пускай и на близкую, но принципиально отличающуюся, — пробурчал Укс. — Нет, это не страх, тут иное. Полагаю, я могу получить то, что хочется, очень-очень приятное. С телами и плотью она разбираться умеет, тут и сомневаться нечего. Полагаю, мне даже понравится и захочется повторения. Что заметно изменит ситуацию. Но в лучшую ли сторону? Или все еще больше усложнит?
— Ага, понимаю. Что ж, не так глупо, ты мужчина опытный и осмотрительный. Но учти, что я рядом, если что — одерну и отрезвлю. Меня красивыми глазками и интим-массажем не задуришь.
— Стоп. А что у нее с глазами? Ты можешь их описать?
— Гм, а тут-то что за внезапный парадокс? Взглядом она владеет, контролирует выражение лица надежно, но сами глаза не спрячешь. Глаза недурны, классическая проверенная модель, я и сама похожие глазенки иллюзорному образу выставляла в моменты необходимости нажима на опцию «привлекательность». Ну, понятно, это когда я здорова была и оборотничество практиковала. Ставишь именно такие очи — без сверхъестественной эльфийско-фиалковой сказочной ударности, а вот в самый раз — эффектно, но без перебора. Обычно мужчинам нравится и не пугает. А ты, значит, ейных глазок не видишь?
— Не то что не вижу, они-то явно на месте. Но неочевидны — рассмотреть и запомнить не выходит.
— Жуть какая! Да, тут вполне объяснимо — сексуалиться с подлой особой, у которой глаза ускользают — так себе удовольствие. Шлюхи тебе никогда не нравились, у тех хотя глаза и на месте, но в них отчетливая и вечная бытовая мысль «побыстрее-мне-еще-туфли-нужно-в-починку-сдать». Это пресно, да. А тут вообще непонятно: она про туфли, про погоду, или вообще о том случае на сходнях с большим удовольствием вспоминает? Но очень интересно: а в данном-то случае как фокус с глазами работает? На меня-то скользкость её образа никак не действует. Это потому что я стопроцентный, неинтересный в смысле обольщения, дарк? А нет ли в этом отвратительного, хотя и трудно-классифицированного шовинизма⁈ Почему меня игнорируют⁉
— Видимо, потому, что ты дамочка. Кстати, у воровки в этом даже и сомнения не возникло. Хотя, между нами, внешне эта твоя половая принадлежность не столь очевидна.
— Это вы прекратите! Моя женственность вполне ярка, пусть она и иновидового характера. Просто это качество элитарное, для настоящих ценителей, а не ваше примитивное млекопитающее «глазки-сиськи-попки». Впрочем, что тебе объяснять — ты в курсе, пусть и поверхностно, поскольку ограничен собственным видовым восприятием. Возвращаемся к «кроссворду». Меня она сходу определила, с дарками знакома, что, собственно, и не отрицает. На ее «исторической родине» ситуация стандартна: нелюди вне закона, изничтожаются всеми возможными способами, хотя бывают и исключения. В общем, это как обычно. У нас раньше тоже так было. Но! Любопытно, что сам термин «дарк» нашей безглазой умнице вполне знаком. А он-то не так широко распространен. Чаще нас всякими пошлыми «фэйри» обзывают, мракобесным «дьяволами» и «шайтанами».
— Возможно, тут присутствует эффект усредненного лингвистического перевода «фаты». Здесь на всех островах примерно одинаково разговаривают, и это явно не Общий язык.
— Да, в «фате» всё попроще. Что весьма облегчает песенные переводы. Но сбивает следственную работу — по акценту и говору хрен кого отследишь. Кстати, а что у нас с главной уликой? Ты тогда пистолет рассмотрел? Там ведь всякие надписи, маркировки, явственные различия моделек по месту изготовления, заводам и годам выпуска. Что там было набито?
— Хорош тупить. Когда мне смотреть было? Этот пистолетик поганый, то нужно было отнимать, то с ним убегать, то обратно отдавать. Кроме того, я не такой уж специалист. Мне такой «Вальтер-Вольтер» только дважды в руках довелось держать, когда Светлоледя нам экскурсии в военный тир-музей организовывала. Там, конечно, про стволы рассказывали, но их два десятка образцов имелось, и теоретическая часть лекции слегка смешалась. А ты тогда вообще все мимо прослушала, уши заткнула берушами, да еще наушники напялила.
— Тир — опасное место, там всегда внезапно могут пальнуть. Что моими музыкальными ушами воспринимается болезненно. Да и какая разница? Ты вот все слушал, внимал, а все равно нужного нюанса не помнишь. Выберемся, посмотрим
