Ник Перумов - Молли Блэкуотер. Сталь, пар и магия
Ни души. Только шаги гулко отдаются в пустом пространстве.
Лорд Спенсер решительно направился к неприметной железной двери со штурвалом вместо запоров. Небрежно сдвинул несколько мелких рычажков, провернул колесо.
Дверь медленно отворилась, сама по себе.
Узкая лестница вверх, словно трап боевого корабля.
– Ступайте вперёд, мисс Моллинэр. Ничего не бойтесь. Покамест.
На негнущихся ногах Молли начала подниматься.
– Теперь налево… направо… прямо… налево и дальше вверх по лестнице… – командовал лорд, оставаясь у неё за спиной.
Здесь тянулся такой же мрачный и тёмный коридор, с голыми цементными стенами и целым скопищем труб, проложенных под потолком. Не на что смотреть, глазу не за что зацепиться.
Последняя дверь – тоже железная и тоже со штурвалом – распахнулась с шипением, повинуясь нажатому рукою лорда Спенсера рычагу.
Молли вздрогнула.
Скупо освещённая круглая комната, вытянутая вверх, куда как напоминавшая «стакан», в котором она сидела на допросе неделю назад. Морского вида иллюминаторы под потолком. Железный табурет в середине. Под ним стальной круг – похоже, как и там, всю конструкцию можно было поднимать или опускать.
Молли судорожно вздохнула.
Полукруглый пульт управления с рукоятками и переговорными трубами. Нет, это всё-таки не та комната, где очутилась Молли в прошлый раз, – она меньше, уже, а камера «для выявления магии» здесь оказалась куда больше, просто огромная, пучок объективов нацелился, словно разнокалиберные стволы какой-то редкостной митральезы.
– Это, разумеется, пустая проформа, мисс Моллинэр. – Лорд Спенсер уверенно передвигал рычаги, поворачивал штурвальчики, и комната оживала: вспыхивали новые газовые рожки по стенам, камера дрогнула, поползла по узким рельсам, наводясь на пустое пространство над железным круглым табуретом.
– Рой! Монтагью! Позовите Сингха и начинайте, – резко бросил лорд в раструб. – Что вы так на меня уставились, мисс Моллинэр? Садитесь, садитесь перед камерой. Вы умная девочка, должны понимать, что к чему. Привязывать вас, я надеюсь, теперь уже не понадобится?
– У меня нет никакой магии, – на всякий случай повторила Молли дрожащим голосом. Я притворяюсь испуганной, твердила она себе; правда, притворяться не было особой нужды. Коленки и без того ходили ходуном.
– Конечно, конечно. – Хищный блеск в глазах лорда невозможно было скрыть. – Никакой магии у вас нет. Я же говорю, мисс Моллинэр, это чистая формальность. Необходимая для моего письма о сегодняшних событиях. Надо, чтобы все адресаты были бы абсолютно, совершенно уверены – как и я, – что вы никак не помогали этим варварам. Варварам, превратившимся в зверей. – Эрл вновь потёр руки излюбленным жестом. – И у меня имеются светографии! Кое-кому в столице предстоит, так сказать, испытать несколько малоприятных минут, хе-хе, да-да, именно малоприятных, мисс Моллинэр! Почему вы так побледнели? Вам не плохо, часом? Эй, Сингх, вы здесь?
– Да, сахиб[6], – глухо донеслось из раструба.
– Не слоняйтесь невесть где, сюда, быстро! – брюзгливо поджал губы лорд Спенсер. – Мисс плохо. Мне нужна аптечка, живо!
– Да, сахиб. Виноват, сахиб, – пробубнил в переговорную трубу невидимый Сингх.
– Мы должны быть убеждены, что всё, случившееся сегодня, – результат магии варваров, а не вашей, мисс Моллинэр. – Лорд Спенсер в упор глядел на неё. – Я буду с вами откровенен – когда я сказал, что возлагаю на вас большие надежды, то ничуть не лукавил. В любом случае – обнаружится у вас сейчас магия или нет – я в большом, в очень большом выигрыше. Сингх? Ну наконец-то…
В распахнувшуюся дверь мелкой рысью вбежал смуглый низенький человечек в белом просторном одеянии и тюрбане.
– Аптечка, сахиб, ваша светлость, – он поклонился низко и раболепно.
– Приготовьте шприц. Смесь номер четыре. На случай, если мисс начнёт терять сознание. Мисс Моллинэр, вы готовы? Ну, садитесь же, у меня очень мало времени!.. Рой, Монтагью, Дженкинс, где вы там?
Следом за Сингхом в «стакан» спешно вбежали ещё трое департаментских, в полном боевом снаряжении, в нагрудниках, крагах и наручьях из жёсткой кожи, в опущенных на глаза очках и даже с дыхательными масками, к коим от висевших за спиной баллонов тянулись гофрированные шланги. Кто здесь был Роем, кто Монтагью, а кто Дженкинсом, понятное дело, сказать было нельзя.
Молли на негнущихся ногах шагнула к табурету. Её никто не приковывал, это да, но отсюда и не убежишь.
В груди – гулкая пустота. Магия ушла, подобно тому как уходит вода, пока не пройдут живительные дожди.
– Начинайте! – резко бросил лорд, отходя к самой двери и почему-то кладя обе руки на штурвал.
Один из департаментских приник к окуляру камеры, другой закрутил и быстро подсоединил к камере два гибких патрубка – красный и синий. Надо полагать, для свежего и отработанного пара. Вот только зачем в ней пар, что он двигает и как без него работали те камеры, с которыми Департамент являлся, скажем, в класс к Молли?
Из нутра камеры донёсся странный высокий свист. Оба патрубка конвульсивно задёргались. За линзами объективов Молли вновь почудилось какое-то сверкание.
Лорд Спенсер выжидательно глядел на неё, застывшую на жёстком табурете.
– Даже если окажется, что всё это безобразие устроили вы, мисс Моллинэр, – с жутковатой, холодной, мёртвой улыбкой сказал он, – это всё равно пойдёт на пользу моему делу. Хотя – признаюсь откровенно! – очень не хочу, чтобы это произошло, не хочу, чтобы вы оказались причиной сегодняшнего безобразия. Монтагью! Что видите? Почему не докладываете?
Однако прильнувший к окуляру департаментский – надо полагать, как раз тот самый Монтагью – ничего не отвечал, лишь яростно крутил верньеры настройки.
– Что там, мистер Монтагью? – От этого «мистер» кровь застыла в жилах даже у Молли. Сам же мистер Монтагью заметно пошатнулся.
– Сэр, изволите ли взглянуть сами, мой лорд, – глухо донеслось из-под маски, и Монтагью отстранился от камеры, тяжело дыша.
– Хочешь хоть что-то сделать, сделай это сам, – скривился лорд Спенсер с видом крайнего неудовольствия.
Он чуть склонился и замер за гудящим, посверкивающим агрегатом.
Молли затаила дыхание. По вискам стекал пот, и она ничего не могла с этим сделать.
Что они там насмотрели?!
Сингх в своём белом тюрбане глядел на Молли с откровенными страхом и ненавистью, держа наготове шприц, наполненный каким-то мутным раствором.
В цементом «стакане» повисла жуткая тишина. Лишь шипение да свист пара исходили из недр монструозной камеры и трудно дышали в своих масках департаментские.
