Первый закон: Кровь и железо. Прежде чем их повесят. Последний довод королей - Джо Аберкромби
На середину круглого зала выступил оповеститель. Высоко подняв жезл, он несколько раз с силой опустил его на пол, и звуки ударов эхом отразились от мраморных стен. Все сразу умолкли и развернулись к центру. Лица были напряжены; над собравшимися повисла гнетущая тишина, как перед бурей. У Глокты задергалась левая половина лица, начался тик.
– Призываю открытый совет Союза к порядку! – прогремел оповеститель.
Медленно и чрезвычайно мрачно нахмурившись, лорд Хофф поднялся с места.
– Друзья! Соратники! Лорды Срединных земель, Инглии и Старикланда, старейшины Вестпорта! Гуслав Пятый, наш король… мертв. Двое его наследников… мертвы. Один пал от рук наших северных врагов, другой – от рук южных. Воистину, наступило смутное время, и мы остались без вождя. – Он протянул руки к советникам в умоляющем жесте. – На вас лежит чудовищная ответственность – выбрать из вашего числа нового короля Союза. Любой, кто имеет место в открытом совете, считается полноправным кандидатом! Любой из вас может стать следующим высоким королем.
Балкон взорвался чуть ли не истерическим шепотом публики, и Хоффу пришлось повысить тон, дабы перекричать их.
– Подобное голосование имело место в богатой истории нашей великой державы лишь однажды. После гражданской войны и падения Морлика Безумца, когда на трон почти единогласным решением возвели Арнольта. Он и стал родоначальником великой династии, прервавшейся всего несколько дней назад. – Опустив руки, Хофф горестно взглянул на плиты пола. – Мудр был выбор ваших предшественников. Так будем же надеяться, что король, которого вы изберете нынче утром, полным числом равных ему людей, даст начало династии столь же благородной, столь же сильной, справедливой и долгоживущей!
«Так будем же надеяться, что нам достанется послушная марионетка».
Ферро отпихнула в сторону женщину в длинном платье, локтем оттолкнула жирного мужчину, который затряс брылками от негодования, вышла на балкон и посмотрела вниз, на зал, битком набитый стариками в мехах. Они вплотную сидели на высоких скамейках, на шеях у них поблескивали цепи, на лицах – обильная испарина. Напротив, за изогнутым столом, устроилась группа людей меньшего числа. Она нахмурилась, увидев сидящего с краю Байяза, который улыбался, будто знал некий секрет.
Как обычно.
Рядом какой-то красномордый жирдяй громко вещал о выборах, о том, что каждый должен голосовать по совести. Ферро усмехнулась. Она бы сильно удивилась, окажись среди нескольких сотен человек внизу хотя бы пятеро, наделенных совестью. На первый взгляд все собравшиеся внимательно слушали жирного, но Ферро видела и другое.
Собравшиеся незаметно общались.
Они переглядывались и кивали друг другу, подмигивали то одним глазом, то другим, как-то странно почесывались. Комнату накрыла паутина тайн, и в самом центре ее сидел, ухмыляясь, Байяз. У стены, позади мага, стоял Джезаль дан Луфар – в форме, украшенной золотым шитьем. Ферро скривила губы. Ей все было понятно по тому, как он стоял.
Он так ничему и не научился.
Оповеститель еще раз стукнул жезлом о пол.
– Да начнутся выборы!
Ферро обернулась, услышав стон. Это упала в обморок женщина в длинном платье. Ее оттащили в сторонку и принялись обмахивать листом бумаги. Нетерпеливая толпа тут же сомкнулась, скрыв ее из виду.
– Первый этап выявит трех фаворитов! За кандидатов голосуем поднятием руки, начиная с самых крупных землевладельцев.
Внизу, на лавках, потные старики в богатых одеждах тряслись, будто им предстояло идти в бой.
– Первый! – надломившимся голосом взвизгнул секретарь, что сверялся с большой книгой. – Лорд Брок!
Люди на балконе промокнули лица и лбы салфетками, бормоча и ахая, словно перед лицом смерти. Ну, кому-то и правда светило лишиться жизни. В зале буквально смердело недоверием, страхом и возбуждением. И вонь эта была столь сильна, что настроение передавалось от одного человека к другому. Даже Ферро, которой плевать было на результаты выборов, поняла, что у нее пересохло во рту.
Оповеститель обернулся к собранию.
– Первый кандидат – лорд Брок! Членов открытого совета, желающих отдать голос за лорда Брока как за следующего верховного короля Союза прошу поднять…
– Один момент, милорды!
Глокта дернул головой, но шейные позвонки не дали обернуться. Пришлось смотреть краешком глаза. Впрочем, зря он засуетился.
«Даже не оборачиваясь, я мог бы понять, кто это тявкает».
Байяз поднялся с места и снисходительно смотрел на открытый совет.
«Вовремя, вовремя».
Члены совета разразились негодующими возгласами.
– Как вы смеете вмешиваться?
– Лорд Брок! Я голосую за Брока!
– Новая династия!
Байяз не переставал улыбаться.
– Но что, если старая династия продолжится? Что, если можно будет начать все заново? – Маг выразительным взглядом обвел лица своих коллег по закрытому совету. – И сохранить все то доброе, что есть в сложившемся правительстве? Не лучше ли залечить старые раны, чем наносить новые?
– Это как? – усмехнулись из зала.
– О чем вы?
Улыбка Байяза сделалась шире.
– У короля остался незаконнорожденный сын.
Знать разом ахнула, а Брок вскочил с места.
«Словно у него под задом сработала пружина».
– Вы оскорбляете собрание! Это возмутительно! Порочите память короля Гуслава!
«Похоже, наш овощ не только пускал слюни, но был тем еще развратным фруктом».
К Броку присоединились другие члены открытого совета: кто-то покраснел от негодования, кто-то побледнел от ярости. Старики потрясали кулаками и выкрикивали что-то злобное в сторону мага. Люди на скамьях визжали, хрюкали, вертелись и дергались.
«Совсем как свиньи в загоне – плеснешь им ведро помоев, поднимут шум и гам».
– Стойте! – закричал архилектор, вскинув руки. Неужто уловил проблеск надежды во тьме? – Погодите, милорды! Вы ничего не потеряете, если послушаете! Как ни горька правда, ее надо принять! Ведь мы все за правду!
Глокта с трудом сдержал смех.
«Ну конечно, ваше преосвященство, правда всегда была вашей единственной заботой».
Гвалт, однако, понемногу стих. Вскочившие было на ноги вельможи, пристыженно возвращались на места.
«Инстинкт подчинения закрытому совету из них так просто не вытравишь. Как любую старую привычку. Особенно привычку повиноваться. Спросите у собак моей матушки».
Бубня и ворча, лорды садились, позволяя Байязу продолжить.
– Милорды наверняка слышали о Карми дан Рот? – Ропот с балкона возвестил о том, что имя всем знакомо. – Она была любимой фавориткой юного короля. Причем настолько любимой, что понесла от него. – Ропот сделался громче. – Я всегда питал искреннюю любовь к Союзу и одним глазом приглядывал за его благополучием. Пусть даже благодарности мне за это доставались скупые. – Байяз слегка скривил губы, глянув на членов закрытого совета. – Когда упомянутая мною дама умерла в родах, я отдал ребенка на воспитание в благородную семью. Чтобы взрастить его и обеспечить надлежащим образованием – на случай, если однажды наша держава окажется без наследника
