Бессмертный двор - Павел Сергеевич Иевлев
— Э… Почему тифлинги?
— А почему бы и нет? У них есть рога. И они много пьют. И вообще барды, от бардов что угодно можно ожидать. Я наугад сказала, разумеется, ничего такого в бумагах нет. Но я и половины документов не просмотрела, не говоря о том, чтобы внимательно изучить. Их там горы и горы. От одной мысли вернуться в кабинет меня охватывает тоскливый ужас, особенно теперь, когда я нашла эту штуку. Она такая интересная! А бумаги такие скучные! И все от меня чего-то хотят! И никто мне ничего не рассказывает! — Марва расстроенно шмыгнула носом. — Я не хочу этим заниматься, братец! Я училась на механурга, а не управляющего поместьем.
— Иди сюда, Марв, — Эдрик привлёк к себе сестру и обнял, — не грусти, мы справимся. Вот, например, Пухоушка — она работала делопроизводителем в управе Гуул-Гурачо. У неё большой опыт работы с бумагами. Попроси её помочь.
— О, слушай, — воодушевилась девушка, — если мне удастся свалить на кого-то хотя бы часть этого занудства, я буду счастлива. Ну, или, как минимум, счастливее, чем сейчас. Ты спасаешь меня, братец.
— Обращайся, сестрёнка. А что у этой штуки внутри?
— О, я уж думала ты не спросишь! Полезли, покажу! Вот этот рычаг, смотри, опускает лестницу…
* * *
Внутри дома на ходулях темно, пыльно, пахнет металлом и смазкой. Длинный коридор привёл в помещение с большим окном в металлической оправе.
— Это комната управления, — пояснила Марва. — Видишь, сколько рычагов? С частью я уже разобралась, хотя работы ещё много. Но это ещё не самое интересное, пойдём.
Вдоль металлического коридора двери. Эдрик открыл одну из них, внутри небольшая каюта, как на корабле. Довольно уютная, хотя и тесноватая.
— Пойдём, пойдём, — тащит его Марва, — тут ничего интересного. Комнаты, кладовки, кухня, всё такое. Почти как дома. Живёшь такой, а оно идёт себе! Но нам вниз.
Девушка сбежала по металлическому трапу, приглашающе помахала фонарём. Внизу трубы, трубы, трубы, вентили, крутилки, большие приборы с медными стрелками. На Эдрика это наводит ужас, напоминая о временах, когда отец ещё не отчаялся сделать из него механурга и не переключился на Марвелотту. При одном виде техники его охватывало отчаяние, потому что понять, как она работает, было выше его сил. Как отец ни объяснял — всё было бесполезно. Ступор. Стена. Юный Эдрик сидел со стеклянными глазами и не мог ответить ни на один вопрос.
Марва завела его в самое сердце этого механургического безумия и, гордо указав рукой, сказала:
— Смотри!
— На что? — тоскливо спросил Эдрик.
— Ты что, не видишь?
— Я вижу слишком много всего. В глазах рябит от труб.
— А, что с тебя взять… Это главная махина, их называют «силовыми установками», потому что их сила приводит в движение всю остальную механургику.
— Как главная махина замка?
— Вот видишь, всё понял! Да, но тут она совсем другая! Знаешь, что странно? Я вообще не могу понять, как она работает!
— Прости, Марв, мне не кажется это странным. Потому что я не могу понять, как работает что угодно здесь.
— Нет, братец, я уже разобралась почти со всем устройством этой ходули…
— Ходули? Эта штука так называется?
— Ой, это я от кобольда подцепила.
— Какого ещё кобольда?
— Я не рассказала? Тут были кобольды, они хотели всё взорвать, натаскали гору алхимической взрывчатки, но попались. Я уже всё разобрала, не волнуйся.
— То есть где-то в замке сейчас лежит куча алхитротила? И я не должен волноваться?
— Запалы лежат отдельно. И главный детонатор. Он, кстати, магический, управляется дистанционно, те, кто подрядил кобольдов, собираются взорвать ходулю издали. Расстояние не имеет значения, хоть из Бос Туроха можно, если есть ответная часть.
— И у кого она может быть?
— Не знаю. Кобольды не признаются. Мы заперли их в подземелье, но надо мной они только смеются, а Крагу просить боюсь, она их прибьёт.
— Займусь, — кивнул Эдрик, — я знаю, как допрашивать кобольдов. Всё выложат, как миленькие. Так что не так с этой махиной?
— Не могу понять даже принцип работы, — вздохнула Марва. — Это не махимагика, не механургика и не технодемонистика, что-то среднее. В школе нас такому не учили, и отец не рассказывал. Вообще ни на что не похоже.
— Почему ни на что? — удивился Эдгар. — Похоже. На огромный железный бублик.
— Это сходство не очень помогает, знаешь ли. Бублики обычно не используют в механургике. Я поняла, как её включить, но не знаю, чем заправить, а главное — не в курсе, как именно она работает. Это правда странно, поверь, я хорошо училась.
— Ничуть не сомневаюсь, — заверил Эдрик.
* * *
Кобольды с комфортом расположились в подземной камере. Лавки накрыты мягкими матрасами, горит магический светильник, грязная посуда на столе свидетельствует, что пленники не голодают.
— Эй, девка! — развязно сказал Бокбак, развалившись на кровати, — почему нам эль не дают? Компот свой сами пейте!
— Девуля, мы ничо тебе не скажем, так и знай! — добавил Кнак. — Кобольды своих не сдают!
— Мы эти, как его… герои, да! — закивал Закс. — Несгибучие. Хоть всю жизнь нас тут держи.
Эдрик покачал головой и закрыл дверь камеры.
— Ну ты даёшь, Марв. Это ж кобольды. Ты им создала условия лучше, чем дома, они и правда готовы тут остаться навсегда. А что? Кормят, и работать не надо. Так они тебе ничего не скажут.
— А что мне их, бить, что ли? — расстроилась девушка. — Я не могу.
— Пошли кого-нибудь за Гвенвивар.
— Нашей друидкой? Зачем?
— Давай-давай, я знаю, что делаю.
Гвенвивар пришла, демонстрируя всем своим видом недовольство. Друиды не любят камень и подземелья, им подавай простор и свежий воздух.
— Здравствуйте, господин Эдрик, — сказала она. — Я не очень понимаю, зачем…
— Мадам, я рассчитываю на ваше несравненное искусство, — слегка поклонился парень, — не могли бы вы вырастить тут терновый куст?
— Здесь? — удивилась та. — Прямо на камнях?
— Да, именно.
— Могу, но долго он не протянет. Условия вегетации…
— Не надо долго.
