Брюсова жила - Василий Павлович Щепетнёв
Веселился Петька нарочно, чтобы Равилю легче было принять помощь.
– Но… – и точно, колебался Равиль. Самолюбив и щепетилен, как говорила о нем Петькина мать.
– Никаких «но», мы пехота, а не кавалерия. Вперёд!
Насчет «в два счёта» Пирог загнул, разве счет у него на часы. Но все-таки они справились. Страшно подумать, сколько бы пришлось Равилю с Наташкой вдвоём стараться.
– И, словно по волшебству, с двенадцатым ударом часов старенький деревенский клуб превратился в сияющие чертоги!
– Мой учитель говорит, что пара рук, веник и швабра порой стоят волшебства, – Корнейка (конечно, Корнейка, как он мог сомневаться!) вытер руки о тряпку, подозвал Джоя и дал ему сухарик. – Заслужил.
Наташка протёрла последнее окно.
– Я бы выбрала волшебство – Наташка устала больше всех: мыла окна, а окон в клубе немало. – Взмахнешь волшебной палочкой, раз-два, и чистота вокруг, ни пылинки.
– Да, но ведь пока волшебную палочку зарядишь, тоже семь потов сойдет… – Корнейка чесал Джоя за ухом, и тот блаженно урчал, но так, что пол дрожал.
– Как это – зарядишь?
– Обыкновенно… Пустая палочка – как севший аккумулятор в твоем плеере, маши, не маши, одно.
Наташка с огорчением посмотрела на плеер. Аккумуляторы старенькие, садятся быстро.
– Думаешь, и у волшебников всё не просто?
– Закон сохранения энергии, он и в магии закон. Из ничего и выйдет ничего.
– Ты говоришь, будто с Гарри Поттером в одном классе учишься.
– Нет. У нас волшебных школ на Урале нет.
– А у нас и простую закрыли, в Чирки ходим, – перевёл разговор Санька.
– Давно что-то чирковских ребят не видно, – Равиль включил телевизор, что стоял в углу на столе, большой древний «Горизонт».
– А… Валька из города приехал, они теперь вокруг него копошатся, – Пирог отдыхал: закрыл глаза и развалился на стуле. – Он компьютер привез, Валька. Диковинка. Ничего, скоро и у нас их будет – как сору.
– Это почему?
– Ты не знаешь? – сделал большие глаза Пирог. – Великое Счастье свалилось на нашу деревню, а некоторые и ухом не ведут.
– Собрание сегодня в клубе, – пояснил Равиль. – Чирковские приедут, агитировать наших. Чтобы паи земельные заводу продали. Кто продаст, обещают на работу взять. Но только чтобы все продали, или хотя бы три четверти.
– Начнётся… – Санька слышал от родителей, что не всем завод по душе. Ладно в Чирках, всё-таки три километра, а если цеха построят здесь, в Норушке? Зато работа будет, спорил отец. Что толку в чистом воздухе, когда есть нечего? Один аппетит. Да ничего с воздухом и не станет, мировая технология. То-то они свои технологии к нам везут, возражала мать. Кто прав, кто не прав, Санька не знал. Но в Чирках завод, как дождевик, рос прямо на глазах. Санькин отец его строил. Не один, конечно, строил. Человек пять с Норушки устроились на стройке.
– Ничего не начнется. Ещё и в очереди толкаться будут, – уверенно ответил Пирог. – Премию объявят тому, кто до первого июля землю продаст. Я в магазине слышал. Мол, тогда и деньги будут, и магазин откроют, и школу отремонтируют и опять откроют…
– Волшебную, с палочками и бесплатными завтраками, – добавила Наташка. – Или кино будут показывать. Век кино не смотрела. Прежде, говорят, три раза в неделю в Норушке кино было. А теперь один телевизор, если электричество есть.
– В городе и по ящику фильмов завались. А у нас одна программа едва долетает.
– Разбогатеем, на каждый дом тарелку поставим, каша с неба так и посыплется, – размечтался Пирог. – Включишь телевизор, а там – по одному каналу «Гарри Поттер», по другому «День Триффидов», по третьему и вовсе «Мир Пауков». У каждого по три головы и вырастет. Лисью Норушку нашу переименуют в Логово Дракона. Что-то телевизор никак не прогреется.
– Сломался? Жаль, – вздохнула Наташка. – Аккумуляторы сели, телевизор сломался, волшебной палочки нет.
– Можно и без палочки, – Корнейка подошел к телевизору, покрутил ручку, другую.
«Горизонт» загудел, по экрану пробежала рябь, а затем…
Он летел над землею, поросшей красной травой. Трава была везде – в полях, на лужайках, меж кирпичных дорожек, она пробивалась из-под развалин домов и душила рощу, последние деревья которой, опутанные темно-розовыми лианами, вели безнадежную последнюю битву.
Под ним мелькнула школа, дом, улица, всё ветхое, с провалившимися крышами и темными провалами окон. Нигде не души, ясный, солнечный день не грел, не радовал. Запустение.
Трава становилась выше, словно южная кукуруза перекрасилась и заполонила собой Норушку.
Вдруг он заметил движение. На окраине села, там, где пять лет назад начали строить автостанцию, но бросили, не возведя и половины, стояли ангары, большие, просто огромные, в лишаях камуфляжа, из которых то и дело выбегали насекомые – если бывают насекомые величиной с корову. Больше всего они напоминали бескрылых мух – с фасетчатыми глазами, хоботком, хитиновой блестящей головогрудью и рыхлым жёлто-серым брюшком.
Невидимый, он совершил круг вокруг самого большого ангара. Залететь внутрь? Но отчего-то не хотелось, не хотелось совершенно. Почему?
Он протянул руку, и… Нет, это была не рука – членистая черная лапа…
– Что это было? – голос у Пирога был совсем иным, чем прежде, никакой дурашливости, только испуг и тоска.
Санька оглянулся. Все они – и Пирог, и Равиль, и Наташка сидели, потрясенные увиденным. А из телевизора, лампового черно-белого ящика, несся хохот записных юмористов из «Смехопилорамы».
– Было? Нет, это будет – может быть, – ответил серьезно Корнейка. – Вы видели будущее. Возможное будущее.
– Но как это получилось – даже не кино, а явь… или сон? Будто все на самом деле.
– Наваждение. Чары. Волшебство.
– Волшебство? Откуда?
– Дело в том, что я – маг.
2
– Ну, брат, ты и удивил. Я-то думал, магов не бывает. Враки, – после долгой, неловкой паузы сказал Петька-Пирог.
– Ага. Очень удобно – что не понимаю, значит, враки, – задумчиво ответила Наташа.
– Я не сказал – не понимаю. Понять-то как раз можно. Всякие там лазерные проекторы, долби-стерео…
– В рукаве, да?
Все посмотрели на футболку Корнейки. И рукавов никаких нет.
– Бред, конечно, – согласился Пирог. – Но отчего-то всегда стараешься подобрать объяснение попроще.
– А ты не старайся. Простота, она…
– Простоту потом обсуждать будем, – перебил сестру Равиль. – Маг – это значит волшебник?
– Обученный волшебник, – ответил Корнейка. – До определенной степени, конечно.
– «Я ещё не волшебник, я только учусь» – процитировал кино Пирог.
– Ошибка Шварца. Нужно было «Я ещё не маг, а волшебник, я только учусь» – совершенно серьезно поправил Корнейка.
– Хорошо. Значит,
