Пустая - Яна Летт
– Мда, – пробормотала она. – Мама, мама, мама… – Она произнесла это со странной интонацией – то ли утомленной, то ли раздраженной, – но я не решилась ни о чем спросить. Затем Прют сняла очки и снова потерла глаза.
– Я не хотела…
– Ш-ш-ш! – На минуту или около того Прют погрузилась в раздумья, глядя куда-то мимо меня, а потом вздохнула.
– Ладно… Ты – как тебя зовут?
– Лекки. – Я почему-то подумала, что логично будет представиться дочери именем, которым называла меня ее мать.
– Лекки. Я знаю, что мать отправила тебя, чтобы шпионить за мной… – Прют величественно взмахнула рукой, как правительница, выносящая приговор. – Этого не будет. Даже не пытайся. Если пойму, что ты пишешь ей обо мне и моих делах хоть что-то, кроме самых формальных отписок… – В ее голосе явственно зазвучала угроза, и я нервно кивнула. – Отлично. Значит, с этим определились. Мама просит присмотреть за тобой – у меня на это времени нет. Я занимаюсь серьезными вещами, что бы она там ни думала… и не могу отвлекаться на ерунду.
– Ладно, – пробормотала я. – Но… можно мне остаться на одну ночь? Просто уже темно, вот я и…
– Я хочу заключить сделку. – Кажется, она меня даже не слушала. – Можешь остаться, пока я не придумаю, куда тебя поселить. Я поручусь за тебя, и блюститель продлит пропуск… Только постарайся ходить в капюшоне. Проблемы нам ни к чему.
– Я не хочу тебе мешать. – Мне наконец удалось вклиниться в холодный и быстрый поток ее речи. – Я уйду завтра утром. Спасибо.
Кажется, впервые с момента моего появления в ее комнате Прют посмотрела прямо мне в глаза.
– Это ни к чему. Мы с тобой можем быть полезны друг другу. – Прют потянулась за письмом. – Я прочитала о том, что случилось с Криссом.
– Мне очень жаль, – пробормотала я, и Прют рассеянно кивнула.
– Да, да… Не думаю, что смогу помочь. На данном этапе. Если бы не ты, я бы сказала, что шансов нет и не стоит тратить время на попытки. Но, может быть, исследуя тебя, я найду способ помочь ему. Даже если нет – не сомневаюсь, мне удастся выяснить что-нибудь… интересное.
– Исследовать? – с опаской переспросила я.
– Ну да. Если хочешь конкретики по методам, придется подождать. Мне нужно подумать и посоветоваться с парой человек. Но это очень, очень многообещающе… Возможно, на этот раз у меня действительно появился шанс отбить грант у Лабеллии…
– Кто такая Лабеллия? И что такое «грант»?
Прют закатила глаза, но ответила:
– Лабеллия Севвинтон тоже учится здесь. Из богатой семьи… Вечно ставит мне палки в колеса – немудрено, я-то в первых строчках списка не потому, что у меня знатные родители. А грант… Крупная сумма, которую ежегодно выделяет правитель самому талантливому студенту. Но нужно доказать, что достоин. Заинтересовать темой исследования… С твоей помощью, может, у меня это получится. А с грантом мы попробуем помочь и Криссу, и тебе. Все в выигрыше. Ну что, идет?
Я кивнула – что мне оставалось? В конце концов, уйти я всегда успею.
– Вот и хорошо. – Прют потерла свой длинный нос. – Правила простые: не говорить со мной, если я не заговариваю первой. Это очень отвлекает. Не перекладывать мои вещи. Не шуметь. Никого не приводить.
Я хмыкнула – не смогла удержаться.
– Да мне и некого…
– Все здесь так говорят, только почему-то корпус всегда вверх дном. – Прют погрозила пальцем невидимым нарушителям спокойствия. – Если вляпаешься в историю – ничем не смогу помочь. Так что не нарушай правил и будь паинькой.
– Ладно. Мне и самой не нужны никакие… истории.
– Не сомневаюсь… Отчасти поэтому и соглашаюсь. Мама, может, считает, что у меня тут такой же проходной двор, как у нас дома, но это не так. Как видишь, разместиться двоим негде, так что придется тебе спать на полу.
– Спасибо. – Я поблагодарила искренне, и Прют смягчилась.
– Ладно. Сейчас дам тебе что-нибудь для сна.
Когда Прют открыла дверцу шкафа, оттуда на пол выпала пара вещей, и она с досадой запихнула их обратно.
– Вот. Это сойдет за подушку… Плед можешь кинуть на пол… А шалью накрыться, а то по полу дует. Есть хочешь?
Я вспомнила, что уже очень давно ничего не ела, и благодарно кивнула.
Прют выдвинула ящик стола и извлекла оттуда сначала яблоко с побуревшим бочком, а затем завернутый в промасленную бумагу бутерброд – ломти сероватого хлеба с тонюсеньким кусочком сыра и вялым листом салата между ними.
– Ничего другого нет, я сегодня не выходила. Пить можно из умывальника.
– Спасибо…
Прют тряхнула головой и вернулась за свой стол, склонилась над бумагами, всей своей напряженной позой показывая, что разговор окончен.
Я постаралась прожевать яблоко как можно более бесшумно, а потом устроила себе гнездо из тряпья так, чтобы не перегородить Прют путь к постели, – и все равно ей пришлось бы перешагнуть через мои ноги.
Лежать на полу было жестковато, и я долго не могла уснуть и глядела то на четкий профиль Прют в полумраке, то на зеленоватое пламя горелки. Я думала о Джоноване Вайсе и Малли Бликвуд, о Сороке и о том, стоит ли обращаться за помощью к нему и загадочным Вольным Птицам, о Мафальде и Криссе, о Никто и Руне – и о том, что ждет меня впереди.
Когда я наконец уснула, за окном занимался рассвет – а Прют все продолжала сидеть над своими бумагами, сосредоточенная, прямая и неподвижная.
Глава 6
Летучая гавань
Проснулась я от грохота. Спросонок показалось, что кто-то опрокинул рядом с моей головой тачку железного лома. Я села рывком, протерла глаза.
Плечи Прют лишь слегка опустились. Она все еще сидела за столом, и все так же мерцало зеленоватое пламя горелки. В высокое окно били сильные, веселые солнечные лучи. Рядом со мной на полу лежало несколько непонятных металлических инструментов, то ли упавших, то ли сброшенных со стола.
– Ты еще не ложилась? – После сна на полу все тело ломило, и я выпуталась из пледа, чтобы размять затекшие ноги и руки.
– Я, кажется, просила не заговаривать со мной? – Прют повернулась ко мне и нахмурилась. Лицо ее было бледным от недосыпа, под глазами лиловели тени.
– Извини.
– Да ничего. – Кажется, с утра у нее просто не было сил продолжать ругаться. – Не ходи в местные таверны. Не стоит привлекать к себе внимание. Лучше поешь в городе. Я ложусь спать.
– А пропуск…
– Проснусь, схожу на занятия и сделаю. Тебе нужно будет сказать привратнику мое имя, и все. – Прют зевнула, потянулась с негромким хрустом, отбросила с лица спутанную темную гриву.
Потом перешагнула через меня, упала на кровать и зарылась в ворох простыней, не раздеваясь. Ее бледная, тонкая кисть, как паук, вслепую бегала по полочке над изголовьем, что-то ища.
– Душ и кофе в конце коридора. – Ее голос звучал приглушенно, а рука все продолжала шарить по полочке. – Вещи можешь оставить тут. – Ее рука быстро скользнула в мою сторону. – На.
Она протягивала мне темные очки с прямоугольными стеклами. На правом – крошечная трещинка.
– Спасибо. – Одна из дужек была перемазана чем-то липким, но я все равно тут же надела их, чтобы Прют не сочла меня неблагодарной.
Она не откликнулась – задышала глубоко и ровно, а ее рука бессильно свесилась с края кровати. Я осторожно укрыла Прют пледом. Можно было не осторожничать, кажется, ее не разбудил бы даже выстрел.
Рядом с моим гнездом на полу лежало зеленое полотенце, ветхое, но с виду чистое. Прихватив его, я накинула плащ и отправилась в коридор.
К счастью, в корпусе снова было пусто – видимо, все спали после ночной пирушки или разошлись по занятиям. Вода для мытья была чуть теплой, а кофе в чане на высокой тумбе в конце коридора – горьковатым и холодным, но в относительно чистом зеленом наряде и темных очках под капюшоном плаща я чувствовала себя почти счастливой. Прют оказала мне огромную услугу – и дело было не только в том, что я могла не щуриться от солнечных
