Наследники Триглава - Игорь В. Свинин
Куда теперь? Лезть в темноте на скалы? Там даже днём свернуть шею – раз плюнуть. Можно ещё проверить, что между девчачьими спальнями и тюрьмой для взрослых. Точно, нужно обойти башню и госпиталь. Заодно и игрушку проверю».
Ланек перебежал узкий нижний дворик, прижался к фундаменту и начал продвигаться в сторону кирпичной постройки. Ярко-жёлтое окно оказалось как раз над головой. «А если заметят? Проклятые колдуны даже в темноте видят! Куда, интересно, все охранники подевались?»
Вдруг простая догадка как будто ударила его, и спина враз покрылась холодным потом. «Ну я и дурак! Зачем им самим караулить? Никто ничего не охраняет, потому что кругом тут заклятья и ловушки! Как я до сих пор не попался? Добраться бы теперь назад, до спальни!»
Ланек попятился, испуганно озираясь. Теперь в каждом углу ему чудились уродливые бесформенные образы, призраки-сторожа или зачарованная нежить. Но это были лишь отсветы лунного света и тени камней. Он чуть успокоился и смелее двинулся вперёд. Вот наконец пройдено полпути до безопасной комнаты. Главное, бдительности не терять.
А это кто? Справа в тени башни что-то шевелилось. Сквозь шум травы пробился странный булькающий звук, блеснул гладкий бок. Остатки решимости куда-то испарились. Сердце бухало в груди, словно молот, мешая дышать.
Блестящие подушки всё вспухали, поднимались над землёй. И страх победил. Ланек пустился наутёк прямо через светлое пятно в центре двора, уже не думая, заметят ли его из башни. Только добежав до корпуса и схватив ручку двери, он решил оглянуться. Рядом всё спокойно. Никакого движения – ни шагов, ни бульканья, только ветер свистит в трубе водостока.
Едва приоткрыв створку, он протиснулся внутрь и очутился в полной темноте. На ощупь нашёл перила лестницы, начал подниматься, миновал нишу дежурного и заглянул в коридор. Пусто. Закрытые двери, на полу цветные пятна от луны за окном. Но снизу донеслось бульканье и журчание. Этот мирный звук вызвал у него прилив холодного ужаса. Из темноты кто-то смотрел на дерзкого мальчишку, который посмел разгуливать по ночам.
«Вода! Водяная девчонка! Так она в самом деле есть, это не сказка? Наверняка местный призрак, как на заозёрском кладбище. Мы с приятелями даже камни в него кидали, и ничего он нам не сделал. И она не сделает. Точно не сделает!» Разум пытался отгородиться от страха, но он же и подвёл: Ланек вспомнил, что это духи сторонятся воды, а вот злые мокруны, крадущие души утопленников, наоборот, её любят. Он попятился, не отрывая глаз от лестницы. Пропустив чужие комнаты, приложил ладонь к двери, ожидая знакомого покалывания, но ничего не почувствовал, и замок внутри не щёлкнул.
«Не та? А где моя? Перепутал? Тут не видно ничего… А вдруг… ночью комнаты не открываются? Или меняют номера? Как же я к себе попаду?» Нога ступила во что-то холодное. «Это лужа! Не хочу оглядываться. Не буду…» Но вкрадчивое журчание за спиной всё-таки заставило обернуться.
Он словно глянул в странное, искажённое зеркало. Рядом стоял его двойник, целиком из воды, отражая слабый свет окон и едва заметно мерцая. Ланек открыл рот, чтобы закричать, но не смог. Водяной столб шевельнул головой, рассматривая свой оригинал, потом, плавно перетекая, двинулся ему навстречу, начал поднимать прозрачную руку. Внутри двойника колыхалось холодное сияние. «Если он меня коснётся, если только коснётся…»
– Это неправильно! Отец Триглав, огради меня!
Парень чиркнул воздух пальцем, обводя линии оберега. Знак трилистника вспыхнул жёлтым, синим и зелёным. Мокрун наткнулся на невидимую стену, лицо расплющилось, исказилось в злобной гримасе. Ланек снова попятился, опёрся рукой на кованые завитушки номера. Замок щёлкнул, скрипнули петли, и он ввалился внутрь спальни. Захлопнув дверь, юркнул под одеяло и притих.
Всё было спокойно, только Волян сопел во сне. Ни журчания, ни движения. Жуткий двойник остался снаружи.
Глава десятая
Раздавленные крылья
Волян торопился, ведь его ждал брат Барнард.
На этот раз он сам открыл дверь кабинета, смело вошёл, обогнул стул, всего один раз коснувшись его тростью, и сел.
– Можете идти, – монах отпустил старшего воспитателя и, только когда дверь закрылась, продолжил: – Чувствую, ты уже кое-чему научился. Хочешь двигаться дальше?
– Конечно! – Волян выпустил палку, и она упала рядом со стулом.
– Тогда положи руки на колени, забудь обо всём, останься один в своей привычной темноте. Почувствуй, как она растекается вокруг тебя, где становится гуще, что огибает, где завихряется. Где сталкивается с живым теплом, а где – с мёртвой твердью.
Ученик старательно выпрямился на стуле, закрыв глаза. Монах умолк, повисла тишина. Сквозь цветные стёкла окна доносились далёкие голоса. Тихо подрагивала скала под основанием башни, вторя гулу водяного колеса.
– Теперь скажи, что ты чувствуешь?
– Окно дребезжит.
– Нет, не слушай! Отстранись от звуков! Постарайся представить объём, пространство – и говори, что ощущаешь.
Волян замер, даже дышать перестал, потом поднял руку.
– Тут большое…
– Это стол.
– Здесь, рядом, что-то твёрдое и высокое… – Он указал на соседний шкаф. – И там вот такое… – Он повторил рукой очертания огромного глобуса чуть дальше в углу.
– Вот теперь хорошо. А меня ощутил? Стою я или сижу?
– Вы… как пятно, продолговатое и тёплое… высокое… Стоите!
– Ты прав. Что сейчас происходит?
Монах очертил в воздухе круг.
– Вижу знак… – взволнованно прошептал Волян.
– Нарисуй его.
Мальчик повторил фигуру указательным пальцем.
– Верно. Но руку я давно убрал. Что же ты тогда наблюдаешь?
– Не знаю…
– Это отпечаток заклятья – его след на ткани бытия. Конечно, он постепенно тает, но мы – такие, как ты и я, – можем найти его и через многие сотни часов. Обычные маги проводят в тренировках полжизни, но лишь единицы из их числа обретают жалкую тень этой способности: видеть следы колдовства. А всё потому, что глупые колдуны ищут во всём лишь свой «священный огонь», ведь он служит основой их магии. Его они создают или из собственной жизненной силы – это магия разрешённая; или крадут для этого жизнь других существ – тогда это магия запретная. Из этого огня они плетут свои заклятья, подчиняя и коверкая души стихий и живых существ. Мы же, Слепые Братья, можем ощутить мир напрямую, не имея «священного огня». И при этом нам дано различать колдовство как чужеродную отметину – оскорбление первоначальной чистоты.
Некоторые народы, те же
