Алекс Макдуф - Корона мира
Но цепь его рассуждений неизменно с печальным звоном рассыпалась. Даже предположение о том, что все они мертвы и теперь очень своеобразно добираются к предвечному свету, не выдерживало опровергающих его доказательств. Ну зачем мертвому утолять жажду? И почему он так озяб, хотя солнце в зените? Разве мертвые мерзнут? Да и не хотелось ему ни к какому свету, а хотелось пить, есть, согреться и узнать поподробнее, как наискорейшим образом прибыть в Кордаву или Мессантию. Да хотя бы и к пиктам, но в обитаемый край. Все это были думы плотские и недостойные царства света.
А странный жрец уже держал перед Тэн И наполненную соблазнительным напитком кружку. Королевский слуга протянул руку, чтобы принять подношение, и тут взгляд его приковал амулет, висевший на цепи на широкой крепкой груди жреца. Это было солнечное колесо — круг с четырьмя спицами, образующими прямой крест. Несли это рукотворное солнце четыре крыла, прикрепленные к ободу колеса в местах, где спицы смыкались с ним, образуя, таким образом, продолжение спиц. По ободу и спицам вился орнамент из переплетающихся волнистых линий и листьев растения, больше всего похожего на папоротник. Символ был, без сомнения, митрианский, но непривычный. Кхитайца не оставляла мысль, что где-то он все же видел нечто подобное или, по крайней мере, слышал о таком.
— Ты хочешь что-то узнать или вспомнить? — сочувственно глядя на кхитайца, поинтересовался жрец. — Испей сначала, после же спрашивай.
Не отрывая взора от амулета, Тэн И сделал пару мелких глотков, стараясь не торопиться — воды было немного и ее стоило беречь, — и почувствовал, что живительное тепло уже разливается по его телу, а утраченные, казалось, безвозвратно силы вновь возвращаются к нему. Вино было великолепным, хотя и явно не из южных, специально отбираемых пород винограда. И тут внезапная догадка озарила его сознание: еще не веря сам себе, Тэн И опустил кружку и осторожно, внимательно наблюдая за реакцией собеседника, спросил:
— Да не сочтет месьор меня сумасшедшим, но престранные обстоятельства вынуждают меня задать тебе этот вопрос. Не Бейдиганд ли по прозвищу Справедливый зовут тебя?
— А если и так, что же здесь странного? — спокойно ответил вопросом на вопрос жрец. — Да, имя мое Бейдиганд, а зовут меня Справедливым, что, вне всякого сомнения, неверно. Ты опасаешься, что я сейчас растаю как видение? Можешь дотронуться до меня, и ты убедишься, что это не так.
— Я верю тебе, почтенный, — поклонился Тэн И. — Вино, коим ты щедро поделился со мной, не оставляет места для сомнений. Скажи мне, где произрастает виноград, из которого его изготовили? Я много странствовал и немало знаю о яствах и винах, но подобного не пробовал ни разу. Это некий северный род винограда?
— Он растет на моем острове, — пояснил назвавшийся Бейдигандом. — Напиток сей и вправду бодрит и приятен животу.
Как же ты попал в лодку? Откуда? И где твоя кожаная ладья и твои люди? И где мы теперь? И далек ли берег? И что за остров, о коем ты упомянул? И, наконец, прости меня за многословие, кто же ты сам? Дух? Вестник Митры? Архонт?
— Не спеши. Пей вино и слушай, — улыбнулся «призрак». — Мой кожаный челн зовется каррой. Мы встретили вас посреди моря. Своих людей — а было их ныне десятеро — я отпустил. Находитесь вы ныне в океане. Если угодно, называй его Закатным, но помни: воды — едины и омывают все берега. Далека ли суша? И да, и нет. Прежде чем ответить на этот вопрос, я должен знать, как вы попали сюда. У моего острова много имен. Зови его Зеленым. Наконец, кто я? Колдун, чернокнижник, маг или дух?
Бейдиганд забрал пустую кружку из рук внимавшего ему кхитайца, поставил ее рядом с собой на банку, вновь порылся эа пазухой и вытащил большое румяное и сочное яблоко, от коего исходил замечательный аромат. На черенке остался еще совсем зеленый листочек. Придирчиво осмотрев плод, жрец обтер, его полой хламиды и вручил кхитайцу.
— Подкрепись. Сразу после долгого голодания лучше не вкушать грубого хлеба и солонины, — назидательно, с видом человека, знающего предмет досконально, изрек Бейдиганд Справедливый.
Тэн И, благоразумно стараясь не то что не перечить гостю, но и не прерывать его, не преминул последовать данному совету. Яблоко оказалось на диво сытным и вкусным.
— Это из садов нашего острова, — не без гордости за свое угощение заметил жрец. — Итак, кто же я такой? Не думаешь ли ты, что право на долгую жизнь могут иметь не только духи, демоны, колдуны, чернокнижники, жрецы Сета? Отчего бы честным людям не пожить подольше во благо себе и другим?
— Справедливо, — согласился Тэн И. — Но не является ли смерть, ждущая всякого в конце пути, даром Митры светозарного для всех? Не есть ли это ступень к совершенству для следовавших Брте и воздаяние совратившимся Дрэгой, дабы осознали глубину падения своего и покаялись в конце времен?
— Без сомнения, — быстро согласился Бейдиганд. — Но не есть ли и жизнь дар Митры? Ужели чистота мысли, слова и дела обречены столь быстро покидать сей мир? Не ими ли жива Арта? — Жрец пытливо взглянул на кхитайца, и в глазах его заплясали веселые искорки, — Или открытие мира не угодно Митре вездесущему?
— Я — не призрак и не дух. Я — человек, — просто сказал Бейдиганд. — Митра позволяет мне жить, и я живу и стараюсь не огорчить Его.
— Сколько тебе лет, почтенный? — не удержался от вопроса Тэн И. Яблоко было большое, и кхитаец, увлеченный рассказом, несмотря на голод, справился с ним едва на четверть. — И я ни разу ничего не слышал о Зеленом острове…
— Лет мне побольше, чем вашей Аквилонии, Ты ведь оттуда?
— Я из Западного Кхитая, — несколько огорчился подобным невниманием к его родине со стороны столь сведущего мужа Тэн И. — Это к восходу от Вилайет. А сейчас, ты прав, я служу государю Аквилонии.
— Вот видишь! — воскликнул Бейдиганд Справедливый, доставая из-за пазухи еще одно такое же яблоко — для себя. — Мир столь необъятен, что мне не хватило и полутора тысяч зим, чтобы дойти до Внутреннего моря! Неудивительно, что и ты не знаешь о Зеленом острове. Хотя если бы ты был родом с побережья, то знал бы, сколько раз моряки видели далеко на Закате разные острова, а некоторые и бывали на них. А об удачливых рыбаках, каждый год ходивших на путину куда-то во владения морского Бога, тебе известно? А про Хенгиста Злосчастного, охотника на морского единорога? А…
— Про Хенгиста — да, — похвастался Тэн И, прерывая разговорившегося ровесника блаженного Эпимитриуса, забывшего даже надкусить яблоко. — Брат Касталиус вчера поведал нам о нем. Так он тоже не призрак?
— Нет, — покачал головой Бейдиганд. — Но речь сейчас не о нем. Итак, Зеленый остров. Брат Касталиус о нем не поведал?
