Марк Фрост - Пробуждение
Пять растопыренных пальцев.
«Это пять».
В пещере Дейв не успел произнести этих слов – его забрал вендиго. Неужели он говорил это теперь, после случившегося? У Уилла радостней забилось сердце.
Его взгляд скользнул к двум черным игральным костям, лежащим на столе. Белые точки засветились. На глазах у Уилла кубики поднялись над крышкой стола и начали медленно вращаться… они вращались до тех пор, пока к нему не повернулись грани с двумя и тремя точками.
– Это пять, – прошептал Уилл. – И как хорошо быть живым.
Впервые с того момента, как он ушел из дома, он в это по-настоящему поверил.
Уилл вернулся взглядом к фотографии.
– Если я больше не увижу тебя, – произнес он, – спасибо тебе за все, дружище.
Син-апп Уилла спросил:
– Ты знал человека, изображенного на этой фотографии, Уилл?
– Еще как знал.
– Хочешь, чтобы я поискал для тебя еще что-нибудь о нем?
Уилл задумался.
– Да, – сказал он. – Попробуй разыскать женщину по имени Нэнси Хьюз. Она родом из Санта-Моники. Если она еще жива, ей должно быть слегка за шестьдесят. Я знаю только, что она служила в звании младшего лейтенанта в корпусе медсестер морского флота США во время войны во Вьетнаме в тысяча девятьсот шестьдесят девятом году.
– Немедленно приступлю к поиску, – пообещал син-апп.
Краем глаза Уилл заметил, как что-то шевельнулось на кровати. Он повернул голову и посмотрел на записную книжку с заповедями, которую он оставил на постели. Ему показалось, или только что сама по себе перевернулась страница? Уилл подошел к кровати, и его взгляд упал на середину страницы.
№ 25: НЕ ТО ВАЖНО, ВО ЧТО ТЕБЕ ВЕЛЯТ ВЕРИТЬ: ВАЖНО ТО, ВО ЧТО РЕШИШЬ ВЕРИТЬ САМ. ВАЖНЫ НЕ БУМАГА И ЧЕРНИЛА, А РУКА, СЖИМАЮЩАЯ ПЕРО.
«И вот во что я решил верить, – подумал Уилл. – Единственное, о чем я не смог сказать своим друзьям: Дейв сказал, что Небытие жаждет убить меня, потому что я Посвященный. И каким-то образом в Небытии проведали об этом раньше, чем это стало известно Иерархии».
– Теперь я Посвященный, – прошептал Уилл. – И надо свыкнуться с этим.
«Если «шапки» боятся меня поэтому, то я дам им повод бояться меня еще сильнее. Если гады из Небытия думают, что они смогут сюда явиться и отобрать у нас нашу планету, им придется встретиться со мной. Я их остановлю и отомщу за родителей, за Дейва, за моих друзей. А если кто-то еще готов мне помочь – как тренер Джерико, к примеру, – что ж, кто знает, может быть, я тут не единственный Посвященный».
Планшетник издал негромкий звон. Внутри фотоснимка появился син-апп Уилла. Он оказался рядом с неподвижной фигурой Дейва.
– Только что поступило электронное письмо от Нандо, – сообщил двойник. – Это видеофайл.
– Открой его, пожалуйста, – попросил Уилл.
Фотография сменилась видеозаписью. Мгновение спустя Уилл увидел Нандо, который напряженно наговаривал текст в микрофон камеры мобильника:
– Уилл, я нашел кое-что такое, что тебе обязательно надо увидеть.
Нандо передвинул камеру к предмету, лежащему на столе. Это был черный медицинский саквояж, который он забрал из дома Вестов в Оджаи. Нандо показал Уиллу две буквы – инициалы, нанесенные золотой краской ниже ручки: «Х.Г.».
– Сумка была пустая, но я кое-что нашел на подкладке. Погляди-ка.
Нандо открыл саквояж и поднес камеру к небольшой метке, пришитой к подкладке. На метке было написано: «ВЛАДЕЛЕЦ ЭТОЙ СУМКИ».
Над прочерком старыми, выцветшими чернилами было вписано: «Д-Р ХЬЮ ГРИНВУД».
Уилл остановил изображение и уставился на него. Мысли у него в голове бешено метались. Зазвонил черный телефон. Уилл вздрогнул. На втором звонке он снял трубку.
– Алло.
– Уилл, директор Центра Рурк хотел бы встретиться с тобой, – сказала телефонистка. – В его кабинете, в Каменном Доме.
Рурк пожал руку Уилла и попросил его сесть на пухлый кожаный диван у него в кабинете. Напротив сел тренер Джерико, который уже был в кабинете, когда туда вошел Уилл. Рурк остался у горящего камина и приступил к рассказу.
Все десять задержанных членов клуба «Рыцарей Карла Великого» были исключены из школы и арестованы местной полицией по обвинению в похищении человека, пособничестве и заговоре с целью похищения и покушении на убийство. Такая же судьба ожидала всех остальных «Рыцарей», когда они будут найдены – например, Тодда Ходака. Рурк сказал, что он уже созвал экстренное заседание ассамблеи, на котором будет присутствовать вся школа. На этой встрече он собирался объяснить всем присутствующим, что произошло, и положить конец слухам, которые неизбежно начнут распространяться.
– Уилл, мне совершенно ясно, – сказал Рурк, – что в той поспешности, с какой ты реагировал на эти возмутительные события, ты, конечно, не задумывался о последствиях собственных действий. Большая часть которых была совершенно возмутительна.
Уилл бросил взгляд на Джерико, но тот был невозмутим. Взгляд Уилла скользнул к портрету на стене, на котором был изображен основатель и первый директор школы, Томас Гринвуд. Человек с портрета смотрел на него сверху вниз – торжественно, строго и мудро.
Рурк сел на край большого письменного стола напротив Уилла.
– Но эти поступки также были дерзки, самоотверженны и почти невероятно храбры, – сказал он. – Ты пережил потерю, величину которой не измерить никакими мерками. От того, как ты поведешь себя сейчас и в последующие месяцы, может зависеть вся твоя последующая жизнь. – Рурк указал на портрет на стене. – Доктор Гринвуд всегда говорил, что дело не в чернилах и бумаге, а в руке, которая держит перо.
Уилл вытаращил глаза. Двадцать пятая заповедь. Слово в слово.
Рурк произнес почти шепотом:
– Уилл, я навел справки о том офицере, который учинил тебе допрос в аэропорту в Мэдисоне. В ФАА не числится никакой «агент О’Брайен». Скажи мне, ты когда-нибудь видел этого человека раньше?
– Он – один из тех, кто гонялся за мной в Калифорнии, – ответил Уилл.
– Я так и думал, – кивнул Рурк и посмотрел на Джерико. – Пока мы точно не установим, что происходит, я бы хотел, чтобы ты соблюдал строгий режим: к девяти вечера ты должен находиться в своем отсеке – без исключения, каждый день. Ответственным за твою безопасность я назначаю тренера Джерико. Здесь тебе нечего бояться. Я обещаю тебе: ничего плохого с тобой не случится.
Глаза Рурка смотрели на него с такой добротой, что Уилл не выдержал и отвел взгляд.
– Спасибо, – хрипло выговорил он.
Рурк положил руку ему на плечо.
– На свете есть вещи более страшные, чем ты можешь себе представить. Вещи, с которыми юноша твоего возраста никогда не должен встречаться – а уж тем более в одиночку. Но в жизни нам дано две семьи. В первой мы рождаемся и связаны с ней кровными узами. Вторую мы встречаем на жизненном пути, и она готова отдать свою кровь за нас.
