Гарри Тертлдав - Возвышение Криспа

Вскоре к нему вернулась речь: сперва в виде хриплого шепота, а потом, понемногу, со всеми привычными интонациями. Научившись со временем управлять своими руками и ногами, он начал садиться в кровати, после чего неуверенно, как младенец, встал на ноги.

Тут Анфим снова обратил на него внимание.

– Отлично! – сказал Автократор. – Рад, что тебе лучше. Я просто жажду видеть тебя вновь у себя на службе.

– Я тоже жажду, ваше величество, – совершенно искренне ответил Крисп. Проведя несколько месяцев без движения, он сейчас согласен был на все, даже вкалывать с утра до вечера в поле. «Нет, – поправил он себя. – Вкалывать – это можно, но лучше не в поле». Он действительно жаждал вернуться в императорскую спальню, особенно когда там не будет Анфима.

Крисп обнаружил, что стал неуклюжим и слабым, словно щенок. Он начал упражняться. Сначала его утомляло малейшее движение, но мало-помалу силы начали возвращаться к нему. За несколько недель до сезона дождей он вернулся к работе, купив евнухам, которые ухаживали за ним, дорогие подарки.

– Это не обязательно, – сказал Барсим, принимая тяжелую золотую цепь. – Мы рады-радехоньки, что ты снова в строю и нам не надо больше ночами торчать на императорских застольях… – Евнух покачал головой. Но на лице его, обычно унылом, появилась кривоватая улыбка. Крисп решил, что потратил деньги не зря.

Он быстро восстановил связи с осведомителями, хотя в них не было особой нужды, поскольку самая главная новость была у всех на устах: халогаи Арваша Черного Плаща не только в очередной раз побили кубратов, но захватили Плискавос – столицу и по сути единственный настоящий город Кубрата.

– Говорят, там не обошлось без колдовства, – заметил Ланкин, понизив голос на последнем слове и начертав на груди солнечный круг.

Одно упоминание о магии бросило Криспа в дрожь. И все-таки он покачал головой:

– В сражении колдовство почти не помогает, как я слышал. Все слишком взбудоражены, и оно просто не действует.

– Я тоже так слыхал, – согласился Ланкин. – Но я уверен, что мои источники, поставляющие сведения с севера, не лгут.

Придворные евнухи знали обо всем и, как правило, умели отличать истину от слухов. Крисп, слегка обеспокоенный, почесал в затылке и послал записку Яковизию. Если кто-то и в курсе, что творится к северу от Заистрийских гор, так это его бывший хозяин.

Назавтра посыльный принес от Яковизия ответ: «Там все пошло вверх льдом. Арваш такой матерый убийца, что ни одному хагану не снилось. Может, он и колдун тоже. Иначе я не представляю, как ему удалось победить так быстро и легко».

Крисп обеспокоился чуть больше, но только на пару дней. А потом он нашел более серьезный повод для беспокойства. С западных земель в город Видесс прибыл курьер с вестью о возвращении Петрония.

Анфима эта новость тоже расстроила.

– Он будет несносен, – твердил император, шагая взад и вперед на следующее утро, пока Крисп пытался его одеть. – Несносен, вот увидишь! Все лето он воевал с Макураном и не взял даже двух приличных городов. Он будет чувствовать себя униженным и отыграется на мне.

«На тебе ли?» – подумал Крисп. Но придержал свой язык. Оправившись от удара, он так никому и не сказал, что в его болезни виноват Севастократор. Доказательств, кроме утверждения Мавра, не существовало, а Мавр был с Петронием на западе. Но Крисп начал упражняться еще усерднее, в том числе и с мечом.

Ожидаемое возвращение Петрония подвигло Анфима на сплошной непрекращающийся разгул, точно он боялся, что милые его сердцу пирушки разом закончатся, как только дядя прибудет домой. Слабость Криспа послужила ему прекрасным предлогом для того, чтобы не принимать участия в кутежах. Как он и надеялся, серебряный колокольчик время от времени позванивал даже тогда, когда Автократора не было в императорской резиденции.

После того как их чуть не застукали во время выздоровления Криспа, Дара стала осторожнее. Ее звонки раздавались глубоко за полночь, когда все в доме спали. Впрочем, порой она вызывала Криспа открыто ранними вечерами, просто поговорить. Он не возражал, даже наоборот. Танилида научила его, что разговоры – тоже важная составная общения.

– Как ты думаешь, что будет, когда Петроний вернется? – спросила Дара в один из этих ранних визитов, за несколько дней до ожидаемого прибытия Севастократора.

– Вряд ли ты обращаешься по адресу, – уклончиво ответил Крисп. – Ты же знаешь, мы с ним спорили по поводу его кампании. Как мне кажется, империя в его отсутствие не развалилась на части. – Больше он сказать не осмелился, поскольку не знал, как императрица относится к Петронию.

Она развеяла его сомнения.

– Жаль, макуранцы его не угробили, – сказала она. – Он изо всех сил старался не дать Анфиму повзрослеть, а потом превратил его в сластолюбца, чтобы держать власть над империей в своих руках.

Возразить тут было нечего, тем более что Петроний помог Криспу стать вестиарием исключительно для укрепления своей власти над императором, – поэтому Крисп промолчал.

– Я надеялась, – со вздохом продолжала Дара, – что в отсутствие Петрония Анфим очнется и будет вести себя как подобает Автократору. Но этого не случилось, верно? – Она, печально покачала головой. – Зря я надеялась. Дядюшкина опека дала себя знать – Анфима уже не переделаешь.

– Он тоже боится Севастократора, – заметил Крисп. – Поэтому и позволил Петронию вести войска на запад, чтобы тот в случае отказа не повернул армию против города Видесса.

– Я это знала, – откликнулась Дара. – Но не предполагала, что кто-то еще в курсе. По-моему, он боялся не напрасно. Если бы Петроний захватил трон, что сталось бы с Анфимом и со мной – да и с тобой тоже?

– Ничего хорошего, – ответил Крисп. Дара явно не была создана для жизни в монастыре – а лучшего ей ожидать не приходилось, – не говоря уж об Анфиме. Да и сам Крисп вряд ли был бы счастлив в монашеской келье. – Но у Анфима достаточно власти, чтобы отменить любое распоряжение дяди, если бы только он набрался духу.

– Если бы! – За словами Дары скрывалась бездна скепсиса.

– Однако весной ему это почти удалось, – сказал Крисп, до которого только потом дошло, какую странную роль он избрал, защищая мужа своей любовницы от нее самой. – Тогда Петроний выдвинул идею натравить на Кубрат разбойников Арваша, и поэтому Анфим уступил. Иначе, как мне думается, он бы не сдался.

– И что, по-твоему, было бы тогда?

– Об этом спроси владыку благого и премудрого, а не меня. Анфим, конечно, Автократор, но Петроний привел в город целое войско. Солдаты могли подчиниться Анфиму, а могли и нет. Лишь охранники-халогаи преданы ему душой и телом, но с армией они бы не справились. Так что, возможно, это и к лучшему, что он передумал.