Михаил Белов - Царица воинов

Путницы с первыми тридцатью воинами шли на головном судне из нанятых ими, каждое следующее должно было отправляться с разницей в сутки, чтобы не создавать излишней концентрации вооружённых людей в порту, казну отряда разделили на три части и везли на трёх судах. На море им встречались редкие корабли, это был долгий путь, но хороший ветер и возможность двигаться по прямой в открытых водах позволяли идти довольно быстро. Иллирийская земля была прекрасна и казалась полностью дикой, просто глядя на неё, можно было забыть о тяжести всего случавшегося в Элладе и представить себе путь аргонавтов, поиск всё ускользающего мира, где нет зла. На этот раз идти пришлось до глубокой ночи, по огням огибая острова, коими была прикрыта Салона, переночевали на судне, бросив якорь перед огнями города, ибо Зена опасалась привлечь внимание ночной выгрузкой, утром же спокойно вошли в порт.

В Салоне выходцы из Италии составляли почти половину населения, они держали всё в своих руках, но было и много иллирийцев, принадлежавших к племени далматов, поэтому можно было затеряться. После выгрузки каждый занялся своим делом - купцы демонстративно отправились знакомиться с властями, воины же, обернувшись в плащи и накидки, сразу начали группами покидать город, лагерь разбили в десяти стадиях от него. С моря никакой угрозы не ждали, поэтому корабли прибывали, и людей беспрепятственно выпускали за ворота, даже с конями и купленными телегами для обоза, лишь разросшийся лагерь стал поводом для слухов среди местных жителей, но отряд не стал ждать большего интереса и на шестой день выступил на северо-запад. Ещё от ахейских купцов они узнали, что крепость Промона, которую держат либурны, является удобным местом для них, ибо стоит достаточно близко к морю, на дороге, ведущей на север, и правитель её, Агрон, не чужд эллинской образованности. Именно туда они и направились, сразу заметив, насколько тяжелы местные дороги, и как мало следов человеческих деяний встречается вокруг.

Опасность нападения была не большой, ибо вблизи римских поселений иллирийские племена вели себя более мирно, однако самим видом сплочённого отряда Зена хотела окончательно отбить желание у местных обратиться к своим разбойным привычкам. Она вела половину своих людей вооружёнными, и всадники двумя группами двигались впереди и позади отряда, нанятые в Салоне проводники указывали на дальние горы, говоря, что цель их пути лежит там.

- Воистину, наша земля кажется, по сравнению с этим, единым обустроенным городом, здесь же можно с голоду умереть, так и не увидев людей, - говорила Габриэль друзьям, когда побуждала ударами ног своего коня взбираться на очередной холм. Персей, что был рядом, вторил ей, оглядывая заросшие лесом горы:

- Хотя дорога и имеется, но запросто можно потерять её, если не знаешь мест, ибо иногда она просто исчезает в густой траве. Проводники говорят, что за два дня пути мы не увидим ни одного жилого поселения, и что надо опасаться волков.

- Не знаю, возможно, что отсутствие людей будет для нас куда полезнее, чем встреча с ними, ибо нет ничего для нас хуже, чем проливать кровь в бессмысленных столкновениях, когда цель наша так далека, - ответила девушка.

- Смелее, вперёд! - кричал им уже стоявший на вершине Александр. - Негоже нам бояться иллирийцев, ибо наши предки не раз обращали их в бегство!

Они смело скакали впереди, пока вечер и усталость не заставили их смириться, в этой дикой земле тонули все человеческие усилия, и только Зена выглядела непреклонной, велев искать место для стоянки. Полностью подходящего открытого пространства рядом не оказалось, но воительница указала, как вытянуть лагерь вдоль дороги, никаких палаток не ставили, просто покрылись плащами и накидками, у кого они были, не избежали тяжкого бремени и назначенные часовыми. В окружающей природе кое-что было знакомым, но многое выглядело чужим, и сложно было унять тревогу, будучи окружённым этой варварской ночью и мрачными елями, слыша крики ночных птиц и живших тайной жизнью зверей. Следующим утром Зена быстро повела их далее, всеми своими действиями показывая, что так теперь будет всегда, и уже к середине дня они достигли возвышавшейся на горе крепости Промоны.

Под стенами её состоялись переговоры, посредниками в коих выступили проводники отряда, они вызывали вождя, и он выехал верхом без сопровождения, демонстрируя своё мужество. Агрон, о коем они уже кое-что слышали из рассказов, был, подобно большинству иллирийцев, темноволос, носил острую бороду и усы, он был одет по-эллински, завернувшись в синеватый с серебряными звёздами плащ, из-под коего виднелся белый хитон. Он покружился на чёрном жеребце, оглядев выехавших вперёд Зену со спутниками, и начал разговор на эллинском языке, оставив без дела иллирийских проводников-переводчиков:

- Я слышал о вас, но совсем не много, и не знал, можно ли верить сказанному. Ты и есть Зена, царица Коринфа?

- Моя крепость пала, и царицей меня более не называй, - ответила та, - однако, ты прав, и я стою перед тобой.

- Клянусь Аресом, никогда ещё к владениям моим не подступал столь опасный человек. Ты опаснее даже нашего римского наместника, а он, если верить слухам, очень опасен.

- Что такого ты слышал обо мне? Не верь многому, ибо эта земля легко рождает мифы.

- Сведения мои верные, мой брат сражался под твоим началом, прельщённый добычей, Тестимом его звали. Он был в твоём воинстве, пока держалась крепость, и едва спасся, потеряв кисть левой руки. Его нет уже среди живых, но он многое мне рассказал о тебе и о том, что было, поэтому, когда я говорю, что ты опасна, я точно знаю это.

- Так тебе понравилось то, что рассказывал брат?

- Да, мне пришлось это по душе, - улыбнулся Агрон. - Это хорошо, что ты знала моего брата, я словно чем-то сроднился с тобой, поэтому приму вас как гостей, однако решение о том, что будет дальше, ещё предстоит.

Отряд двинулся к самой крепости, ибо вождь сказал, что там достаточно места для размещения и сотни, и куда большего числа людей. Подъём на хорошо укреплённую гору оказался не прост, и люди дивились мрачной неприступности этого места, окружённого покрытыми густым лесом холмами, на обрывистые края коих трудно было взобраться и животному. Впрочем, внутри дикость сменялась уютом, в обустроенном нижнем городе над домами вились дымки очагов, и господствующая крепость грелась в лучах солнца, вбирая в камень тепло ранней осени. Их кормили прекрасными яствами, что казались сном после походного рациона, и хотелось остаться до весны на постое в уютных жилищах, но для этого нужна была благосклонность либурнов.

Агрон показывал Зене, за которой увязалась и Габриэль, свой мир с высочайшей башни крепости. Далеко можно было видеть море и едва заметную змею реки, пятнами светлого камня угадывались соседние города, вокруг же, насколько видел глаз, лежали леса и тёмные горы. Вождь указывал вперёд и говорил: