Семена войны - Жуан Ф. Сильва
Солдаты кивнули и, подхватив бессознательную Теллвун, ушли. Кажется, девушка бредила.
– Мы будем вместе навечно, – прошептала Теллвун.
У Мирей хлынули слезы из глаз, и она даже вытереть их не смогла. Сейчас она, как никогда, жалела, что не верит в богов. О, если бы она верила хоть в кого-то, она могла бы попросить богов, духов, творцов – да кого угодно – позаботиться о той, что была ее любовью, ее сердцем.
– Живи, любовь моя, – прошептала Мирей, сжав кулаки и на миг прикрыв глаза.
И она в ярости умчалась прочь. В тот миг, когда она сражалась с врагами, внутри ее боролись гнев, беспокойство и страх. Пусть Мирей и должна была руководить армией – сейчас она этого делать не могла. Она не выполнила своих обещаний, данных Редноу. Мечты сменить его разрушились. Ничто не имело значения, когда Теллвун была на грани того, чтобы спуститься в подземный мир.
Она позволила своему разуму наполниться дурными мыслями. Месть! Лишь месть сейчас вела ее. Ибо она должна была обрушить ее на тех, кто хотел отнять у нее то, ради чего стоило жить.
Рана уже не болела столь сильно, и она легко стояла на обеих ногах.
Мы будем вместе навечно, думала она, чувствуя, как ее душа напивается этими словами – потому что ничто больше не имело значения.
Теллвун намеревалась вечно жить с ней. И Мирей верила, что так и будет. Все эти убийства закончатся, Теллвун выживет, и Мирей обнимет ее.
Все так же залитая грязью, кровью и потом, все так же заливаясь слезами, она мчалась вперед. Теллвун будет бороться за свою жизнь, а Мирей поборется за жизнь остальных.
Эликсир подпитывал ее, сдерживая слезы и всю ту тьму, что царила сейчас в ее душе, она рвалась вперед.
– Вперед! Наверстаем упущенное!
Схватив меч, она рванулась вслед за врагами – все они должны были заплатить за произошедшее. Пусть сейчас они были в подавляющем большинстве, но она легко пробивалась сквозь их строй.
И тут она увидела Редноу – он на добрых четыре фута был выше любого из самых высоких мужчин. Одного взмаха его когтей было достаточно, чтобы разом уничтожить пять человек. Как долго он находился в этой форме? Он был уже слишком стар и, продолжи он в том же духе, скоро вымотается.
– Теллвун ранена. Все очень плохо, – выдохнула она, а затем легко пронзила мечом ближайшего врага и плюнула в его сторону.
– Каким образом? – чудовищным голосом спросил он.
– Мечом в грудь.
Было видно, что Редноу пришел в ярость, его удары по врагу стали более жесткими, менее расчетливыми.
– Где она?
Мирей сглотнула. «Мы будем вместе навечно», – вспомнила она.
– Я отправила ее к курильщику.
Глава 33
Рычаги
О, деяния эгоистичных умов способны уничтожить мир. Яблочко от яблони недалеко падает. И лишь черепа будут скалиться зубами в небо.
Из «Воспоминаний Матери»
Гимлор издали наблюдала за кровавой бойней, чувствуя, как у нее дрожат руки. Солдаты Литан сделали все возможное, чтобы сдержать натиск Красного Шара. То, как их войска окружили врагов, удерживая их в болотах, не давая возможности добраться до Гелеронды, было невероятно, но эта удивительная тактика сработала ненадолго.
Напряжение чувствовалось все сильнее. Те, кто не мог сражаться, уже давно были отправлены в самую глубь ферм. Но это не означало, что те, кто остался, были воинами.
Она окинула своих солдат взглядом.
Все они, чтобы спасти свои жизни, едва могли метлу удержать в руках – за исключением нескольких способных: им она поручила стрелять из мушкетов, луков и рогаток. У остальных тряслись ноги от страха – так, словно они пьянствовали целый день.
Гимлор повернулась к Норку и Ноземе.
– Ловушки настроены?
– Да, босс, – сказал Норк. – Я сам все подготовил.
– Хорошо.
Она притопнула ногой по полу. Дорожка из грязи, ведущая от болота к Гелеронде, выглядела непритязательно, но сирестирских ублюдков ждал здесь еще один сюрприз. Было больно смотреть на то, как столь ценная, принадлежащая ей земля превращается в поле кровавой битвы, но капитулировать она не собиралась.
– Почему вы все еще здесь? – удивленно спросила она, увидев Тинко и Тату, как ни в чем не бывало прогуливавшихся рядом. Казалось, они совершенно забыли, что они, дети, находятся в самом сердце боя. – Я же сказала вам идти с Эшоф на ферму!
– Но мама, – с самым ангельским, умоляющим выражением лица заявила Тата. – Мы хотим увидеть бум-бум.
«Проклятие».
– Единственный бум-бум, который ты увидишь, это как моя рука бьет тебя по заднице – если прямо сейчас не отправитесь к Эшоф. Живо.
Они прекрасно поняли, что сейчас она говорит серьезно. Скорчив грустные физиономии, они отправились прочь, постоянно оглядываясь назад, надеясь, что это заставит ее пожалеть, что она накричала на них.
– Маленькие ублюдки… – пробормотала она, теперь еще больше нервничая.
Она перевела взгляд на болота. Там, вдали, слышались рев, крики, звон мечей и топоров, но растительность все загораживала, и разглядеть, что там творится, было невозможно. Редноу сейчас был там, изо всех сил пытаясь удержать вражеские стаи.
«Он все равно не сможет удерживать их вечно».
Она прищурилась и увидела троих окровавленных солдат Литан, несущих павшего товарища. Выбравшись из болот, они, прося о помощи, отчаянно замахали руками. Гимлор кинулась им навстречу, и поняла, что они несут Теллвун. Она бросилась помогать им нести ее.
– Она все еще жива?
– Едва ли, – поморщился один из солдат. Он говорил с северным акцентом, как Фолой. – У нее меч в животе. Она потеряла много крови. Единственная надежда – дым.
– Дым?
Кажется, он смутился.
– Да. Нам нужен курильщик. Здесь ведь есть один, да? У него будут травы.
– Может, ты мне объяснишь, о чем речь, друг?
На лице мужчины светилась мольба, казалось, ему было больно, и все же он понял, что ее замешательство искренне.
– Иногда, когда люди умирают… Когда у них ужасные раны… Дым сохраняет им жизнь… Пожалуйста, мадам, нам срочно нужен курильщик.
Гимлор кивнула и помогла занести Теллвун в «Девичий Чертог».
«Дым сохраняет им жизнь», – повторила она про себя слова солдата. Он либо превратит Теллвун в курильщицу, либо убьет ее.
Она почувствовала, как по спине пробежали мурашки. Как это вообще возможно?
Керион глянул на дверь и отложил в сторону флаконы с эликсиром, сосредоточившись на Гимлор и женщине, которую принесли и положили на
