Расколотый мир - Анастасия Поклад
— Маловато. Может, тебе подмастерье нанять?
— Сейчас это все только затормозит. Я так интересненько там придумал, что пока растолкую принцип, не меньше недели уйдет.
— Резерв будет здесь, — Гера взял у обды уголек и провел им черту. — А конница за резервом, сама ведь видела позавчера на учениях, что дальше нельзя.
Клима кивнула.
— Главное, чтобы погода не подкачала, иначе все наши учения пойдут крокозябре под хвост, — вздохнул Зарин.
— Если совсем туго будет, локитские колдуны обещали помочь с тучами, — напомнил Гера.
— Главное, чтобы колдуны из Фирондо им не мешали, — заметил Тенька. — Иначе интересненько получится: туда-сюда, а толку никакого.
— Будут тучи, — сказала Клима таким тоном, словно высшие силы лично ей отчитывались о прогнозе погоды. — Так, с расстановкой войск закончили, теперь перейдем к плану снабжения…
И в этот момент наверху раздался отчетливый глухой стук, какой бывает, когда на пол падает что-то тяжелое.
Например, тело.
Первой вскочила Лернэ и опрометью бросилась к лестнице, таща за собой брата. Следом помчались Гера и Зарин. Клима тщательно свернула карту, спрятала ее на лавке под скатертью и поспешила за остальными.
В последний момент Лернэ испугалась и замедлила шаг, поэтому в комнату сильфов они все ввалились почти одновременно и остановились на пороге.
Судя по всему, срочно спасать уже никого не требовалось.
Кровать была аккуратно застелена, на одеяле белела сложенная вчетверо бумажка. Рядом с кроватью стояла перевернутая табуретка. У табуретки на полу сидел Юрген, вид у него был потерянный, ошалелый и немного удивленный. На шее сильфа висела петля. Видимо — из запасной бельевой веревки, которую Лернэ «на всякий случай» отдала гостям еще осенью. Длинный конец веревки был привязан к потолочному крюку, который Тенька за прошедшие полгода так и не удосужился починить. Злосчастный крюк тоже валялся на полу, выдранный из потолка вместе с деревянной щепой и кусками штукатурки.
Клима растолкала остальных и вошла первой. Взяла бумажку, развернула и с чувством зачитала вслух:
— «В моей смерти прошу никого не винить. Я не сдержал слово и не вижу смысла жить дальше. Прошу сообщить обо всем Костэну Лэю, передать ему мои вещи и доску…» — она оторвалась от чтения и смерила неудачливого самоубийцу саркастичным взглядом. — М-да. Это ты хорошо придумал. И место, и время выбрал замечательно. Впрочем, я склонна верить, что ты просто стукнулся об тучу, поскольку нельзя решить в здравом уме, будто на этом качающемся крюку можно нормально повеситься.
— А я тебе говорила, что надо крюк починить, — всхлипнула Лернэ, пихая Теньку и от избытка потрясений мало понимая, что несет.
— Да моя лень ему жизнь спасла! — тут же парировал колдун.
Юрген уже сидел весь красный и мечтал провалиться сквозь землю. О чем бы он ни думал, становясь на табуретку и засовывая шею в петлю, но явно не о том, каким идиотом будет себя чувствовать, если самоубийство не получится. Впрочем, как показала дальнейшая Климина речь, последствия удачного самоубийства он тоже себе не представлял.
— «В моей смерти прошу никого не винить»! — язвительно процитировала обда, бросая записку обратно на одеяло и нервно переплетая пальцы. — Так и поверили мне сильфы, что обоих послов на моей территории развеяли без моего участия! Значит, по твоей милости я должна была не исполнять свое великое предназначение перед принамкским народом, а бесчисленное количество раз доказывать сильфам недоказуемое! Зачем ты летал на Холмы? — вопрос был задан резко и безапелляционно.
— Доложить об испытаниях вашего оружия, — быстро ответил Юрген. Врать он сейчас был не в состоянии, и Клима это видела.
— Замечательно! Сперва ты докладываешь секретные сведения, а потом вы с Дарьянэ совершенно случайно развеиваетесь! Большей любезности мне и своей родине ты оказать не мог!
Клима прошлась до окна и обратно, о чем-то сосредоточенно думая. Юрген неловко снял петлю с шеи. Его пальцы заметно дрожали.
— Я уже молчу, как испугалась бы несчастная Лернэ, у которой на глазах творится второе убийство за неделю! Или тебе не жаль Лернэ?
Не пожалеть девушку сейчас не смогло бы даже самое черствое на свете существо: на прекрасном личике смятение и ужас раненой птицы, синие глаза блестят от слез, темные локоны ниспадают на бледный лоб, ладони прижаты к груди.
Юрген посмотрел на Лернэ и пуще прежнего залился краской. Клима села рядом с ним и взяла за руку.
— Зачем тебе нужно было знать точную дату моего наступления на Фирондо?
— Мы… я… чтобы Орден смог этим воспользоваться… выгода для нас… — Юрген говорил почти бессвязно, но Клима его поняла. Она задумалась еще на несколько секунд, прикусывая губу.
— Тогда запоминай: атака на Фирондо состоится десятого апреля.
В глазах сильфа промелькнуло что-то живое. То ли интерес, то ли любопытство. Он моргнул, пошевелился.
— Зачем ты говоришь это?
— Мне жаль, — выдохнула Клима, крепко сжимая его ладонь. — Я вне себя от смерти Дарьянэ. Ты мой друг, Юра, слышишь? Я хочу, чтобы ты жил. Тебе нужно лететь на Холмы и передать сведения. Это очень важно.
— И ради меня ты готова открыть такой секрет? Ведь если я передам, это будет во вред тебе.
— Я уже открыла, — Клима тряхнула его. — С некоторых пор я поняла, что нет ничего ценнее жизни. Особенно жизни близких. Вылетай сейчас же, Юра, и расскажи на Холмах то, что я тебе сказала. Помни, я не желаю видеть послом никого, кроме тебя.
Она помогла Юргену встать, потом взяла с подоконника письменный прибор, перевернула предсмертную записку чистой стороной и что-то торопливо написала.
— Передашь это своему начальству от меня. А теперь поспеши. Холмы ждут тебя и твои сведения.
Взлетать среди белого дня из деревни было небезопасно, поэтому Зарин проводил сильфа до леса. А вернувшись, застал на кухне спор в полном разгаре.
— Я сначала ушам своим не поверил, — говорил Гера. — Эти рассуждения о ценности жизни… Слишком похоже на тебя прежнюю! А потом понял — какое, к смерчам, десятое, да еще апреля? Моя обда, почему ты назвала ему неверную дату? Лучше бы и дальше держала в неведении!
Клима, как обычно, пристыженной не выглядела.
— Наступление Ордена выгодно не только Холмам, но и мне. Но сильфы хотят победы Ордена, а я приготовлю поражение.
— Но как можно лгать живому существу в такой момент?!
— А разве я солгала? Во-первых, я действительно вне себя от того, что произошло с Дарьянэ, поскольку в ее гибели могут обвинить меня. Вдобавок, убийцы точно знают, где я живу, а я сама даже не уверена,
