Жан-Луи Фетжен - Эльфийские хроники

Пеллегун кивнул, но не стал отходить в сторону, по-прежнему преграждая Горлуа путь.

— А что написано в составленном тобой сообщении?

— То же, что и в большинстве таких сообщений, — прошептал, тихонько засмеявшись, Горлуа. — Один местный начальник в панике пишет о том, что видит везде орков и что они скоро на него нападут. Такого рода сообщения уже давно не вызывают у вашего отца никаких эмоций.

— Ну хорошо, — пробурчал Пеллегун. — Значит, через час…

Он посмотрел вслед Горлуа, пошедшему вниз по лестнице решительным шагом. Он, по крайней мере, знал, куда и зачем он идет… Когда шум его шагов стих, принц опустился на корточки и расправил на колене пергамент, который он держал в руках. Текст написанного на нем сообщения был коротким — всего лишь несколько слов, — однако его содержание заставляло сердце принца сжаться так сильно, что ему стало дурно.

«Жив, нахожусь в Ха-Баге. Прошу оказать помощь.

Драган, рыцарь из графства Дейра, баннерет принца Пеллегуна».

Драган жив… Драган, которого он, Пеллегун, видел бросившимся в атаку во главе своих воинов прямо на огромную толпу орков и гоблинов. Драган, который, по-видимому, считал, что он, Пеллегун, погиб рядом с ранеными, которые были оставлены в Бассекомбе и судьбу которых он, Пеллегун, собирался разделить! Стоит Драгану приехать сюда и рассказать об этом, как мир вокруг него, Пеллегуна, рухнет. Бесчестье, которое хуже, чем смерть… Конец всего.

Горлуа еще один раз спас ему жизнь.

5

Побежденные

Вскоре после наступления ночи сильный ветер разогнал тучи. Растянувшись на земле под ветвями и все еще чувствуя в ушах звуки ударов дождевых капель по ним, Морврин стал прислушиваться к шелесту высоких трав, к трудно различимому шепоту деревьев, ветки которых стонали под порывами ветра, а временами и к тишине, воцарявшейся после того, как ветер ненадолго стихал. Через лаз в сооруженной им примитивной хижине Морврин увидел серебристое сияние луны и осторожно выбрался из хижины на мокрую траву, стараясь не разбудить Лландона, который крепко спал, завернувшись в плащ. Когда Морврин выбрался наружу, его длинные черные волосы подхватил ветер, пропитанные влагой одежды прилипли к телу. Однако король Элианда не стал снимать с себя мокрую одежду. В отличие от людей, которые ненавидели холод, ночную темноту и сырость, эльфы в ненастную погоду чувствовали себя прекрасно. Кроме того, ветер приносил с собой превеликое множество ароматов: запах леса, перегноя, зверей… Чувствовались и другие запахи — более слабые и непривычные, — идентифицировать которые у Морврина получалось лишь с трудом. Камень, железо, конюшня, огонь, кухня, экскременты… Это были запахи города, населенного людьми.

Сделав несколько быстрых шагов, он взобрался на пригорок, находившийся рядом с хижиной, и стал всматриваться в темноту, пока не увидел красные отблески на горизонте — там, где восходит солнце. Огни Лота… Завтра — в крайнем случае, послезавтра — они вдвоем уже будут там.

Эльф медленно сел на вершине пригорка прямо на открытом ветру, подтянул согнутые ноги к туловищу и положил голову на колени. Всего лишь день или два после целой череды безрадостных дней… Еще один или два дня новой надежды — возможно, такой же напрасной, какая привела их двоих в Каленнан, к даэрденам. А если люди тоже не смогут ничего сказать ему о том, что произошло с Ллианой? Куда он тогда пойдет? В горы, населенные карликами? Или в Черные Земли Инферн-Йена?

У него не хватило мужества отправить Лландона обратно. Ведь бедняжка так сильно хотел ему помочь, сделать что-нибудь полезное… Кроме того, ему приходилось признать, что данные поиски казались ему не такими уж и безнадежными, если он занимался ими не один. А тем временем в Элиандском лесу, находящемся от него в нескольких неделях ходьбы, его сородичи вели жизнь, которую он почти позабыл. Его дети — близнецы, воспитываемые, как того требовала традиция, всем кланом, — хижина, в которой он спал с Арианвен, дуб, на котором он соорудил эту хижину, — все это казалось ему чем-то таким, что было в его жизни, но осталось в далеком прошлом. Точно таким же далеким казались ему и сладость вечера, пение птиц, улыбка королевы… Он вполголоса произнес знакомые ему имена — имя старой Нарвэн, Гвидиона, Динриса и его жены Маерханнас, провозглашенной регентшей Элианда — по крайней мере, до тех пор, пока он не найдет Ллиану или пока принцесса не будет объявлена мертвой. Все эти имена теперь звучали для него как-то странно — как будто он произносил их в пустую раковину. Время стерло из его памяти лица этих людей — как будто они уже умерли, как будто они стали для него лишь воспоминанием, как будто их в настоящий момент уже не существовало. Ну почему земля такая огромная, а дни — такие долгие?

Они с Лландоном пробыли в Каленнане лишь несколько часов. Даэрдены встретили их с холодком, который их заверения в дружеских чувствах со стороны Калена не смогли развеять. Морврину была вполне понятна настороженность «зеленых эльфов», а потому он на них за нее не сердился. Слишком много их сородичей погибло. «Зеленые эльфы» рассказывали, что монстры все еще бродят в лесу и на холмах. Не проходило и дня, чтобы кто-нибудь из даэрденов не вступал в бой с группой орков или стаей черных волков. По решению последнего совета, на котором Кален присутствовал вместе с королем Элианда, все кланы согласились отправить по сто лучников в Каленнан, чтобы защитить границу территории, занимаемой эльфами. Однако несколько лун спустя «высокие эльфы» вернулись в лес: никто из них не смог выдержать длительное нахождение на бескрайней равнине. Открытое небо над головой вызывало у них головокружение. Кроме того, как они и сами признавали, они редко принимали участие в вооруженных стычках. Это были не битвы, а именно стычки, которые длились слишком недолго для того, чтобы они успевали в них вмешаться…

«Зеленые эльфы» превратились в воинов, преисполненных ненависти, горечи и недоверчивости. И никто из них, заверял глашатай, не наталкивался ни на какие следы Ллианы.

Наверняка такой же результат ждет его, Морврина, и у людей. А как же могло бы быть иначе? Морврин когда-то во главе с целой делегацией эльфов встречался с королем Кером, и у него осталось от этой встречи воспоминание о бесконечно долгом пире, проходившем в душном и темном каменном зале. Люди живут в тени камней — точно так же, как карлики — в глубине своих шахт. Произошел обмен всевозможными подарками и добрыми словами, однако отношения между этими двумя народами — эльфами и людьми — продолжали ограничиваться — в лучшем случае — настороженным нейтралитетом. Было бы наивным думать, что королевство Логр придет ему, Морврину, на помощь или хотя бы проявит хоть какой-нибудь интерес к исчезнувшей — а может, уже и погибшей — эльфийской принцессе… Впрочем, поговаривали, что где-то на севере люди продолжали противостоять войску Того-кого-нельзя-называть и что на время зимы между ними было заключено что-то вроде перемирия. В подобных случаях обычно происходит обмен пленными. Возможно, он, Морврин, найдет кого-нибудь, кто хоть что-то слышал о Ллиане…