Магнолия императора - Лю Ляньцзы
– Беременна ты, а не я, поэтому я должен исполнять все твои капризы.
Мэйчжуан немного подумала, а потом сказала:
– Я недавно пролила сливовый отвар и теперь жалею об этом.
Жунхуа Цао рассмеялась:
– Этого напитка у нас еще много. Если хочешь, я прикажу, чтобы тебе каждый день приносили сливовый отвар.
– Жунхуа, ты такая добрая и щедрая женщина, – сказала гуйпинь Синь и усмехнулась.
Цао смущенно хихикнула и велела служанке принести для всех нас сливовый отвар.
– Постой! – Сюаньлин остановил служанку. – Ваньи Чжэнь не любит кислое. Добавь в ее напиток побольше сахара.
Фэй Цюэ и гуйпинь Синь и так были в плохом настроении из-за неожиданных новостей о беременности Мэйчжуан, а после слов Сюаньлина они и вовсе разозлились и пронзили меня завистливыми взглядами. А вот императрица и жунхуа Цао выглядели так, словно бы не произошло ничего удивительного. Мне стало не по себе, но тут я почувствовала на своей ладони тепло чужой руки. Это была Мэйчжуан. В этот момент я поняла, что они не посмели бы проявить свои искренние чувства в отношении беременной, поэтому выбрали меня в качестве новой мишени. Мне ничего не оставалось, кроме как поклониться императору и сказать:
– Большое спасибо за заботу, Ваше Величество.
Так совпало, что на следующее утро, когда я пришла проведать Мэйчжуан, к ней явился евнух Сюй из придворной канцелярии и огласил императорский указ о том, что пинь Хуэй повышена до основного четвертого ранга и становится жунхуа. Теперь она была выше меня на один ранг. Также император подарил ей золотые бусы, антикварные вещи, одежду из шелка и атласа и всякие диковинные безделушки.
Мэйчжуан переполняло счастье. Она молилась, чтобы у нее был сын, который станет любимцем императора. А еще она уже мечтала о том, что, когда она будет на восьмом месяце, ее матери позволят прийти во дворец и ухаживать за ней.
Когда евнух Сюй закончил с чтением указа, Мэйчжуан поблагодарила государя за милость и велела служанкам наградить евнуха за добрые вести. После этого она взяла меня за руку и повела в свою спальню.
Я указала ей на ткань с гранатами и виноградом, которая сейчас была натянута на окне, и в шутку сказала:
– А ведь сработала примета. Не хочешь и меня поблагодарить?
– Конечно, я должна тебя отблагодарить. Говори, что ты хочешь. Я все для тебя сделаю.
Я осторожно погладила низ ее живота и улыбнулась:
– Я уже полюбила малыша, который живет вот здесь. Разрешишь мне стать его названой матерью?
Подруга рассмеялась:
– А ты опять наперед все продумала? Боишься, что никто не назовет тебя матушкой, поэтому решила воспользоваться мной? А ведь ты даже не знаешь, мальчик у меня или девочка.
– Не важно, какого пола твой ребенок, я все равно буду его любить.
– Но я очень надеюсь, что это будет мальчик. Тогда у меня в жизни будет надежная опора.
– Я же вижу, как император тебя любит. Ему тоже не важно, кого ты родишь. Он будет рад и сыну, и дочери. Я даже уверена, что он снова тебя повысит, как только ты родишь. – Я сделала вид, что задумалась. Почесывая щеку, я сказала: – Дай-ка подумать, какой ранг он тебе присвоит. Цзеюй [132]? Гуйпинь? А если ты родишь ему мальчика, то думаю, что ты можешь стать сразу фэй и занять место в одном ряду с наложницами Хуа, Дуань и Цюэ.
Мэйчжуан прикрыла мне рот ладонью.
– Дурочка, ты совсем с ума сошла? Что ты такое говоришь?
Я рассмеялась и схватилась за живот.
– Почему мне нельзя поздравить тебя заранее? Не куксись. У тебя еще живот не увеличился, а характер уже испортился.
Отсмеявшись, Мэйчжуан очень серьезно посмотрела на меня и сказала:
– Император десять ночей в месяц проводит с тобой. Ты тоже должна была уже забеременеть.
– А что я могу сделать? – Мне стало неловко. – На все воля Небес.
– Небеса Небесами, но тот рецепт мне действительно помог. Почему бы тебе тоже не попить это лекарство?
Я прикусила губу, раздумывая, рассказать подруге правду или нет. Все же я решилась:
– Честно говоря, я боюсь, что тот яд, которым меня пыталась отравить Юй, мог повлиять на мое тело и теперь я не смогу забеременеть.
Мэйчжуан испуганно охнула и пару минут ошарашенно молчала.
– Неужели это правда? – спросила она. – А врачи тебя осматривали?
– Врачи ничего такого не говорили. – Я покачала головой и грустно вздохнула. – Но сказали, что этот яд вреден для здоровья. Все остальное – лишь мои подозрения.
– Ох, ты меня перепугала. – Мэйчжуан выдохнула с облегчением. – Не волнуйся. Ты еще молода, а император в полном расцвете сил. Со временем твое здоровье восстановится. – Она замолчала ненадолго, а потом наклонилась ко мне и прошептала: – Когда в следующий раз ты будешь с императором, не забывай приподнимать поясницу, так легче забеременеть.
Я вздрогнула и покраснела до кончиков волос. Сердце бешено забилось в груди.
– Где ты услышала такой вздор?! Чушь какая-то!
Мэйчжуан, увидев мое возмущение, расхохоталась.
– Мне это сказала старая служанка. Она давно служит при дворе, поэтому многое знает.
Я не хотела разговаривать на столь смущающую тему, поэтому завела разговор о погоде:
– Сегодня стоит ужасная жара! Не хочешь предложить своей гостье что-нибудь попить?
– Цайюэ приготовила сегодня напиток из белых грибов. Он хорошо помогает при жаре. Хочешь попробовать?
– Давай. Все равно тебе в твоем положении нельзя ни есть, ни пить ничего охлаждающего. Когда я вернусь к себе, я попрошу Цзиньси приготовить для тебя пирожные.
– Мне и правда сейчас многое нельзя есть. Кстати, сегодня утром я кое-что вспомнила, но опять забыла, а ведь это было что-то важное.
– Неужели для тебя сейчас есть что-то важнее беременности?
– Из-за моего положения мне нельзя волноваться и перенапрягаться, – Мэйчжуан говорила шепотом. – Но я беспокоюсь насчет наложницы Хуа. Она потеряла власть, но это не значит, что она не вернет ее в будущем. И боюсь, что одна ты с ней не справишься. Если рассуждать трезво, нас с тобой сложно назвать фаворитками императора. К тому же я не думаю, что он теперь скоро пригласит меня в постель, раз я ношу под сердцем его ребенка. Этим могли бы воспользоваться другие, чтобы занять мое место.
– Ты клонишь к тому…
– Линжун по красоте не уступает наложницам Цао и Цинь. Неужели она так и хочет прожить, не познав любви императора?
– Ее трудно разгадать, но мне кажется, что она никогда не стремилась привлечь его внимание.
– Я тоже так думаю, но не понимаю, почему она так себя
