Магнолия императора - Лю Ляньцзы
Если так подумать, то перед нами сейчас сидели именно те три наложницы, которые родили детей императора. Услышав от них, что она беременна, Мэйчжуан не могла скрыть своей радости. Не сдержав эмоций, она схватила меня за руку и разрыдалась.
Я покосилась на наложницу Цюэ, которая сидела, скривив губы. Беременность Мэйчжуан ее не обрадовала, и это было неудивительно. На данный момент она была матерью пускай нелюбимого, но единственного сына императора. Если повезет и у государя больше не будет сыновей, именно сын Цюэ унаследует престол. Неожиданная беременность Мэйчжуан была для нее словно гром посреди ясного неба. Ничего страшного, если она родит дочь, но если у нее будет сын, то сын Цюэ станет для Сюаньлина бесполезным и его положение окажется под угрозой.
А вот наложница Цао, будучи матерью принцессы, ни о чем таком не переживала. Она, наоборот, радовалась за Мэйчжуан и старалась ее успокоить. Когда моя подруга перестала рыдать, Цао отправила ее в свою спальню, чтобы она немного отдохнула. Вскоре примчался императорский лекарь. Он очень спешил, так как понимал, что дело очень срочное и важное. Проверив пульс Мэйчжуан, он торжественно возвестил:
– Поздравляю с радостной вестью! Вы беременны!
Наложница Цао взяла все в свои руки, чтобы прекратить возникшую суматоху. Сначала она отправила евнуха сообщить радостную весть императору, а потом велела позвать личных служанок Мэйчжуан, Байлин и Цайюэ, чтобы им рассказали, как правильно ухаживать за беременными. Столь радостное событие произошло настолько неожиданно, что в Тайпине началась настоящая неразбериха, все куда-то бежали, суетились, торопились.
В это время Сюаньлин отдыхал у наложницы Цинь, а императрица уже готовилась ко сну. Как только императору сообщили о беременности Мэйчжуан, он первым делом велел передать, что ей запрещено вставать с постели, и сам поспешил в корпус Яньюй вслед за убежавшим евнухом.
Мэйчжуан полулежала на кровати жунхуа Цао, прикрытая легким и мягким покрывалом из парчи. Она и радовалась, и смущалась одновременно. Я сидела рядом с ней и старалась ее успокоить, хотя у самой на душе кошки скребли. Мне казалось, что этим вечером происходит что-то странное, но я никак не могла понять, что именно не нравилось. В голове была полная неразбериха.
Я взглянула на лекаря, который сидел за столом и писал рецепт.
– Уважаемый, – окликнула я его, – что-то я тебя раньше не видела.
Лекарь поспешно встал, оправил одежду и вежливо ответил:
– Я лишь в прошлом месяце начал служить в Лекарском корпусе.
– А, понятно. – Я слегка приподняла брови и спросила: – А раньше где ты служил?
– Разрешите представиться. Меня зовут Лю Бэнь, и я родился в Цзичжоу. Пока я жил в родном городе, у меня была аптека. Я занимался медициной и помогал людям.
– О! – Мэйчжуан заинтересовал наш разговор. – Оказывается, ты мой земляк. Ты отлично умеешь проверять пульс.
– Я не заслужил вашей похвалы, госпожа. Боюсь, я не могу ее принять.
Пока мы разговаривали с лекарем, прибыли император и императрица.
Сюаньлин был удивлен, но очень счастлив. Ему уже было двадцать шесть, но он все еще не обзавелся большим потомством. Поэтому он так обрадовался вести о беременности Мэйчжуан. Он подошел к кровати, склонился над покрасневшей девушкой и спросил:
– Пинь Хуэй, это правда?
Императрица перебросилась с наложницей Цао парой фраз и тоже подошла к Мэйчжуан.
– Ты уверена, что беременна? – строго спросила она.
– Если так говорят старшие сестры, которые уже рожали, то, наверное, так и есть, – смущенно ответила Мэйчжуан.
Императрица прошептала что-то своей служанке, та убежала и вернулась с темно-красной книгой, украшенной золотым тиснением. Я поняла, что Ее Величество хочет проверить «Красные хроники» [130]. И правда, она перелистнула пару страниц, и увиденное ее явно порадовало, потому что она улыбнулась. Императрица протянула книгу императору. Сюаньлин быстро заглянул в книгу, а потом посмотрел на Мэйчжуан.
– Лунный прилив задерживается уже больше чем на полмесяца, – сказал он с улыбкой.
Императрица кивнула и громко спросила:
– Где личные служанки пинь Хуэй? Позовите их!
Цайюэ и Байлин, которые ждали снаружи, испугались, услышав грозный голос императрицы, но тут же вошли в спальню и опустились на колени.
Речь шла об отпрыске императора, поэтому императрица не могла сохранить свое обычное спокойствие. Ее доброе лицо омрачила тень беспокойства. Она велела служанкам встать и сказала:
– Раз вы двое личные служанки пинь Хуэй, то и дальше о ней будете заботиться именно вы. Помните, что она теперь беременна, поэтому за ней надо ухаживать тщательнее прежнего. Также вы должны каждый день докладывать мне о том, как прошел день вашей хозяйки.
Байлин и Цайюэ поклонились.
Сюаньлин сидел около кровати и держал Мэйчжуан за руку, что-то нашептывая. Блики от пляшущих огоньков свечей падали на ее белоснежные пухлые щечки, окрашенные смущенным румянцем, и казалось, что она и сама светится из-за переполнявшего ее счастья.
– Беременность пинь Хуэй – важное событие для всего дворца, – сказала императрица. – Нам всем необходимо быть осторожнее и ухаживать за ней надлежащим образом. Я знаю, что среди лекарей лучше всех в женских делах разбирается Цзян Муян. Именно он ухаживал за нашими тремя сестрами, когда они вынашивали детей. Думаю, он самый подходящий человек, чтобы следить за здоровьем наложницы Хуэй.
– Простите, – в разговор вмешалась гуйпинь Синь. – Но лекарь Цзян уехал домой на похороны, а потом у него начинается траур [131], поэтому он не сможет ухаживать за пинь Хуэй.
Мэйчжуан сначала расстроилась и нахмурилась, но потом она чуть слышно ахнула, словно вспомнила о чем-то, и сказала:
– Меня же осматривал лекарь Лю Бэнь, он с недавнего времени служит в Лекарском корпусе. Мне показалось, что он неплохой врач, к тому же мы с ним из одного города. Может, позволить ему ухаживать за мной?
– Хорошо. – Императрица не имела ничего против. – Но помни, что тебе надо быть очень осторожной, потому что плоду чуть больше месяца. Мы же не хотим неприятных неожиданностей? – Потом государыня повернулась ко мне: – Я знаю, что вы двое как родные сестры, поэтому ты должна присматривать за пинь Хуэй.
Я почтительно поклонилась.
– Ох! – вдруг воскликнула жунхуа Цао. – Я совсем позабыла о вежливости! Государь, государыня, я же не предложила вам чай. Совсем одурела от радости. Прошу, простите меня, Ваше Величество.
– Ты очень кстати вспомнила. Мне как раз захотелось пить, – сказал Сюаньлин, пребывая в хорошем настроении. – Пинь Хуэй, а тебе чего-нибудь хочется?
– Решать вам, Ваше Величество, –
