Змей сбрасывает шкуру - Ellerillen
— Мне видится сомнительным, что использование магии человеческой закроет мне доступ к вашей, — заметил я. — Иначе труды наши напрасны, ибо я пользовал её и прежде того, как стать таким.
И Арвин, кажется, тоже. Ну, во всяком случае, у меня сложилось впечатление, что он, как минимум, начал обучение азам.
— Посмотрим, — змей взял со стола пухлый блокнот и задумчиво в него закопался. — Пожалуй, следующее занятие перенесём на два дня. И займёт оно сутки. Позаботьтесь взять с собой необходимое для пересечения пустыни.
— Пустыни? — несколько удивился я.
— Именно. Попробуем поработать в поле. Так что, позаботьтесь о том, чтобы урегулировать свой график занятий к пятому числу.
— Всё будет сделано, ашер.
Этот полосатик вообще интересный. Вызывает уважение и доверие своим профессионализмом, несмотря на то что, как и все Ишису, несколько… высокомерен. Этот род весьма влиятелен, входит в совет и включает в себя множество семей, владеющих разнообразной недвижкой и производствами. А ещё они кичатся чистотой своих “отражений” - соответствием окраса окрасу змей, по образу которых слепили их далёких предков. А ещё утверждают, что патриарх-основатель их рода - первый рождённый естественным путём шеску, откуда имя рода и происходит.
В общем - заносчивая рафинированная аристократия с сакральными претензиями. Не слишком люблю вести дела с подобными - проблематично. Среди этих даже слуги временами задираются, демонстрируя своё презрение ко мне, безродному. Особенно когда на уроки меня привозит кто-то из слуг, а не Эрше собственной персоной.
А маг крайне ответственно относится к порученному ему делу. У него, оказывается, было несколько учеников, двое из своих, один оплаченный и я. И у меня были все основания предполагать, что ко всем он относится одинаково ровно и ответственно. Получив очередное домашнее задание и распрощавшись с учителем, я в сопровождении слуги покинул богатое поместье и направился к заскучавшему подле эркшета слуге рода Ис’саата. Его даже в дом не пустили, так и куковал подле вычесанного, как на выставку, ящероверблюда.
Эркшеты тут, кстати, едва ли не основа всея существования. Эркшет это и средство передвижения, и мясо, и молоко с кучей молочных продуктов, и шерсть, и нутряной жир для готовки, а горбовой - для ламп, мазей и ещё много чего. И шеску активно выводили специализированные породы под те или иные цели. Род Ис’саата занимался эркшетами ездовыми, крупными и выносливыми, пригодными для пересечения пустыни и перевозки что грузов, что крупных и тяжёлых шеску. Так что вычесанные и наряженные в богатую сбрую ящероверблюды пользовались как ходячая реклама заводчика во время таких вот поездок. Тем более что основное стадо рода находилось где-то на выпасах, а при поместье располагались самые перспективные производители и твари попредставительнее для ежедневных нужд и поездок.
До дома добрались сильно засветло - сегодня меня отпустили пораньше. В саду по этому поводу на меня радостно налетела мелкая, и потащила показывать свои посадки. Радости её не было предела - на маленьких веточках, воткнутых в землю клумбы пару недель назад проклюнулись новые листочки.
Ещё бы им не проклюнуться, зря, что ли, я сперва показывал, как правильно обрезать черенки, поливать их и укрывать от слишком жаркого солнца? Ну и поколдовал немного, чтобы наверняка приросли.
Черенки и правда чувствовали себя сносно, несколько нежных листьев отсохло, но кора выглядела здоровой, и новые свежие листики наклёвывались довольно бодро. Проверив влажность почвы и поправив самодельный навес из тонкой ткани, я заверил малышку, что теперь-то с ними точно будет всё хорошо, но пересаживать на новое место их всё равно ещё нельзя. Ишисса слушала и важно кивала.
Я не очень понимаю, что у них там за система, но время от времени страдающие гиперопекой мамочки устраивают какой-то сходняк, чтобы дать своим обожаемым дитяткам хоть какую-то возможность социализироваться. Ну и чадом своим похвастаться перед подружками, конечно же. Ишисса с матушкой ездят куда-то “здесь недалеко” к “шушу”, у которых “большой-большой красифый сад” с “много разных кустоф и цфеточкоф”. И мелкой ну очень хочется перетащить кое-какие образцы в родной сад. То ли с попустительства, то ли с одобрения матушки, ибо я не представляю, сколько она уже чужих кустов ободрала, пытаясь прирастить веточки на этой клумбе.
Потом меня поволокли в дом, показывать новое украшение гостиной. Честно сказать, челюсть у меня отвисла - только вчера показал мелкой, как из цветной бумаги складывать тюльпаны и лилии, а то птички, собачки и лягушки ей уже наскучили. И вот - над длинным окном почти во всю стену напротив входа висит целая цветочная гирлянда.
— Ты всё это сама сделала? — недоверчиво спросил я.
— Да! — аж извиваясь от гордости подтвердила мелкая. — Мама сфязать фместе помогала.
Я невольно поискал глазами госпожу Шиа, но женщины нигде не маячило. Она ко мне немного привыкла и относилась теперь куда спокойнее и благосклоннее.
— А покажи ещё цфеточки! — потребовала мелкая.
— А у тебя бумага-то ещё осталась? — с надеждой поинтересовался. Увы, увлекался я оригами в те времена, когда был не сильно её старше, и мало что помнил.
— Да! Сейчас плинесу! — бодро закивала она, развеивая мои надежды, и сорвалась в сторону подъёма на второй этаж.
Кажется, я выпустил кракена…
***
— Ты уверен? — близнецы смотрели на меня с сомнением и тревогой.
— Вы сами говорили что в Преддверье нет ничего опасного, — заметил я.
Они переглянулись. Неохотно и совершенно синхронно кивнули. Блин, метку на одного повесить, что ли?
— Проводите его, — вздохнул Тэши. Старший змей явно терзался противоречиями - с одной стороны, возиться со мной ему не нравилось, с другой - ему голову оторвут, если со мной что-то случится.
— Посмотрю хоть, что там как, и имеет ли вообще смысл связываться, — окинул я взглядом всех троих. Они задумчиво, хотя и с некоторым сомнением кивнули. Отношение к пещерам у молодёжи было сложным. Опять же - происхождение порядком стесняло благородных шеску.
Но обо всём по порядку.
Подле шесского города и частично под ним находилась сеть пещер и пересохших русел, рукотворных подземелий и
