Вольфганг Хольбайн - Возвращение колдуна

Но затем она прогнала эту мысль. Нет, так не пойдет. Она приехала в Лондон служить в респектабельном доме. Экономка, а может даже компаньонкой, какого-нибудь богатого одинокого старика — вот кем она хотела стать. Пока. А там посмотрим, что будет дальше… В лондонском обществе довольно много одиноких молодых мужчин. Нет, извозчик ей совсем не подходит. Даже такой симпатичный.

Глория подняла свою сумку, отвернулась и пошла, кокетливо покачивая бедрами. Но кучер еще раз остановил ее. Глория невольно вздрогнула, ощутив силу, с которой он сжал ее локоть.

— Я, наверное, все-таки подожду вас, — сказал мужчина, явно смущенный самой ситуацией. — Меня, конечно, это не касается, но если бы я был на вашем месте, то не стал бы заходить в этот дом, — вдруг выпалил он, не поднимая на нее глаз.

Глория вырвала свою руку и уставилась на него немигающим взглядом.

— Почему? — спросила она. — Вы же сами сказали, что это один из самых благородных домов города, разве не так?

— Понимаете, об этом доме ходят странные слухи, — продолжил мужчина, делая вид, будто он не услышал ее вопроса. — Довольно долго он пустовал, а тех людей, которые сейчас здесь живут, никто не знает. И всего пару дней назад отсюда доносилась бешеная стрельба.

«И что? — подумала Глория. — Что с того? Тот, кто может позволить себе такой дом, должно быть, богат. Не просто состоятелен, а богат. А это главное». Она несколько раз мысленно повторила слово «богат», словно пробуя на вкус приятное для нее звучание.

— Я подожду вас здесь, — настойчиво произнес кучер, заметив ее замешательство, которое истолковал по-своему. — Если вы не вернетесь через час, то я исчезну и вы можете забыть обо мне.

— Но не думаете ли вы, что я готова оплатить ваш простой? — с язвительностью в голосе поинтересовалась Глория. — Хотя… Как вам угодно, можете подождать… Э…

— Рональд, — поспешно сказал кучер. — Для своих друзей Рон.

Глория кивнула.

— Хорошо, Рон. Один час.

Кучер улыбнулся, запрыгнул на облучок и щелкнул плетью. Глория смотрела ему вслед, пока он не отъехал немного дальше вниз по улице и вновь остановился — достаточно далеко, чтобы его не было видно из дома, но так, чтобы он со своей стороны мог наблюдать за воротами и частью прилежащего к дому сада.

«Почему бы и нет», — пожав плечами, подумала Глория. Если ее не примут на работу, то, возможно, Рон будет не самым плохим вариантом. Во всяком случае, пока она не найдет кого-нибудь получше.

Она подняла сумку, открыла ворота и решительно зашла в сад. Дом и сад — хотя, скорее, это был маленький парк — утонули в полумраке, и только высоко на втором этаже, в одном окне, горел свет.

Глория старалась идти медленно, чтобы успеть осмотреться. Дом и сад действительно казались старыми, как и говорил Рон, но при этом были очень ухожены. И все здесь просто пахло деньгами. Большими деньгами. Глория довольно улыбнулась.

Неожиданно что-то коснулось ее лица. Девушка резко остановилась, испуганно оглянулась и провела ладонью по щеке. Прикосновение, которое она почувствовала, напоминало мимолетное дуновение, причем едва уловимое. «Наверное, насекомое, потерявшее ориентир в темноте», — подумала Глория и, крепче сжав ручку сумки, пошла дальше.

Через несколько секунд, когда она вновь почувствовала прикосновение, причем более ощутимое, чем в первый раз, ей удалось разглядеть маленькую неясную тень, которая бессмысленно порхала перед ее лицом. Однако насекомое молниеносно исчезло, как только Глория подняла руку, чтобы прихлопнуть его.

Сердце девушки забилось немного сильнее. На короткий миг ее охватил необъяснимый страх, но она сумела подавить его и прогнала тревожные мысли. Сощурившись, Глория вглядывалась в темноту. Ее, конечно, можно было бы обвинить во многих вещах, но отнюдь не в трусости.

Где-то между ней и аккуратно подстриженным кустом рододендрона, растущего справа от дорожки, она заметила какое-то движение, напоминающее игру беспокойных маленьких теней, которые хаотично прыгали вверх-вниз. Что это такое? Глория напряглась. Мошки? Но этого не может быть, ведь мошки в темноте не летают. Кроме того, она обязательно услышала бы их назойливый писк.

Не обращая внимания на внутренний голос, явно предупреждающий ее об опасности, Глория поставила сумку на дорожку и осторожно приблизилась к кусту. Тени стали отчетливее, и теперь девушка увидела маленьких серых мотыльков, дико метавшихся из стороны в сторону. Одно из насекомых промелькнуло прямо перед ее лицом, но поспешно отлетело к рододендрону, как только она подняла руку, пытаясь отмахнуться от него.

Глория наконец поняла, что это моль. Всего лишь рой крохотных, неприметных созданий. Она улыбнулась, укоризненно покачала головой, удивляясь собственной глупости, и вернулась к тому месту, где оставила сумку. Когда девушка наклонилась, чтобы взять ее, она в очередной раз ощутила прикосновение насекомого, но теперь оно было весьма болезненным.

Подавив крик, Глория выпрямилась, увидела, как серая тень отлетела от ее руки, и вслепую ударила по ней. Удар был удачным, и маленькая бабочка, сбившись с пути, упала на землю. Когда Глория наступила на нее и провернула по ней подошвой туфли, гравий на дорожке захрустел так, будто она раздавила кости.

Место укуса все еще болело, и Глория подняла руку вверх, чтобы разглядеть его. Но в слабом лунном свете ей удалось увидеть на зудящей от боли коже лишь маленькое серое пятно, похожее на пыль.

Девушка с отвращением вытерла руку о юбку, взяла сумку и пошла дальше. Один мотылек подлетел к ней и стал кружить в миллиметре от ее лица, нежно дотрагиваясь крылышками до ее лба. Глория испуганно вскрикнула, ударила по насекомому и поскользнулась на гравии. Беспомощно взмахнув руками, она неожиданно потеряла равновесие и упала. Ее сумка раскрылась, и содержимое беспорядочной кучей вывалилось на дорожку.

Внезапно в воздухе закружился целый рой моли. Казалось, за одну секунду пространство вокруг девушки заполнилось тысячами маленьких серых насекомых, и каждый мотылек из этого бесшумно порхающего роя снова и снова садился на нее, чтобы дотронуться до лица и рук, голой кожи ее ног и шеи.

Глория закричала от страха. В слепой панике она начала бить руками вокруг себя, раздавливая при этом десятки мерзких крошечных существ, а затем, когда ей в лицо ударило целое облако ужасных серых бабочек, просто сжалась от ужаса. Сначала их прикосновение было легким, почти ласковым, словно поглаживание. Затем ей стало больно. Ужасно больно.

Наверху в доме зажегся свет, послышались взволнованные голоса. Через пару минут парадная дверь распахнулась и к ней кто-то поспешно приблизился.