Предзимье. Осень+зима - Татьяна Лаас
Кажется, её вопрос проигнорируют, как всегда. Червячок сомнения грыз Таю — может, все же ей одной будет лучше в лесу?
— Тая, если я скажу, что мой отец обсуждал с Семеном Васильевичем нашу с тобой помолвку, то…
— Чушь! — снова моментально вскипела Тая. — Мне он бы сказал о таком.
Илья криво улыбнулся, тоже отодвигая в сторону коробку с едой:
— Ладно, ясно. Уговор был прост: магтехград в обмен на твою защиту. Помолвка была одним из возможных вариантов твоей защиты. Только ты удачно сбежала, так что расслабься, помолвка не состоялась, а вот защищать тебя я готов по-прежнему.
— Я в этом не нуждаюсь, — сказала Тая прежде, чем вспомнила, почему Илья оказался тут. Он великодушно не стал напоминать об этом.
— Я заметил.
— Только без обид, Илья. Ты… Мы… — ей не хватало слов. Если вспомнить то, что показал ей во снах Гордей, если вспомнить её приглашение на день рождения Ильи, если вспомнить его слова в цеху…
Он оборвал её:
— Не беспокойся. Зимовские не получили своей оплаты — твоей нити жизни и решения моих проблем с оборотом. Так что защищать тебя из-за договора наших отцов я не обязан.
— Ты меня пугаешь. Ты специально сейчас так говоришь?
Илья рассмеялся:
— Есть немного. Просто ты уже определись: мразь я или нет. Тая, давай честно. Полностью. Искренне. Меня отец просил тебя защищать — это факт. Об оплате я не знал. Это мои предположения. И… — он серьезно посмотрел на нее. — Ты моя первая любовь. И не вздрагивай так, и не смотри — у тебя тоже, между прочим, тяжелый взгляд, особенно когда в зрачках снежинки летят… И в тоже время я тайный советник, я безопасник, я в любом случае буду тебя защищать. Так что давай уже не будем бояться друг друга.
— Ты меня боишься? — удивилась Тая.
— До ужаса. Лед — это смерть. Так что слова Разумовского я тебе разъяснил? Больше к этому возвращаться не надо?
— Нет, не надо.
— Тогда давай все же вернемся к лесу и Орловым. Время поджимает. Метель совсем разбушевалась, скоро в лесу ни зги не видно будет. Вряд ли Морозко оценит электрический фонарик.
Тая взяла пирожок, принялась отламывать от него кусочки и медленно рассказывать. Про разорение родителей Орловых. Про еще нерожденного ребенка Ники. Про решение Орловых сбежать в Китай. Про амулет, который все спутал. Про Карину. Про Евгению. Тая даже дала внимательно слушавшему её Илье свой походник и открыла диалоги в молнеграмме. Про Дашу. Про Разумовскую. Про виру за убитых на пустыре полицейских.
— …ты там у цеха кричал на меня…
Илья заставил себя моргнуть:
— Приношу свои искренние извинения. Был не прав.
Тая лишь кивнула и продолжила:
— Ты просил Гордея скрыть мое присутствие. И потом орал, чтобы я уезжала… Ты уже знал…
— Скорее, боялся, что тебя будут шантажировать. Ты же разбудила поле. Ты пролила там свою кровь. Тебя могли упечь в патологию магмодификаций.
— Разумовский сказал, что ты бы не позволил этому произойти.
— Конечно, не позволил бы. Но нажились бы на этом некоторые люди очень хорошо.
Тая в упор посмотрела на него:
— Я понимаю, почему в меня верит Гордей. Но почему ты веришь в то, что не я убила твоих людей? Я же нечисть.
Он скривился и перестал моргать, исподлобья рассматривая Таю:
— Видишь ли, Amanita phalloides…
Этого Тая не ожидала — достал же! Она не бледная поганка, сколько уже можно! Из неё инеем рвануло раздражение, замораживая воду в стакане, заставляя васильки умирать и почти добираясь до Ильи — Тая опомнилась в последний момент, заставляя холод уходить прочь.
Илья кивнул чему-то своему:
— Видишь, Тая… Ты убиваешь льдом, а не даром луговушки. Ты даром луговушки спасаешь, как этой ночью. Убивать ты предпочитаешь льдом.
Тая замерла, только теперь понимая, почему Илья в «Анаконде» бросился за ней.
— Ты… В «Анаконде» тогда…
Илья криво улыбнулся:
— Я бросился за тобой, потому что увидел иней. На всякий случай… Мало ли. Но одно я знаю точно: на поле полицейских убил кто-то иной, кто тебя знал, но недостаточно досконально. Например, в поселке магмодов сейчас есть Динамит — это магмод-крот. Это мог быть он. Это его могли нанять. Убивала там не ты. Но шантажировали бы…
Тая мотнула головой:
— Чушь! На тот момент никто не знал, что я Снегурочка. С меня было нечего взять.
— Взять могли с Кота, с Метелицы…
— Змейки о них не знали, — снова возразила Тая.
Илья продолжил перечислять:
— …с меня, с Сумароковой. Амулет ложной беременности, подкинутый в машину Сумароковой как бы намекает на то, что попытки шантажа продолжаются. И беременность Орловой — я не уверен, что она настоящая. Это может быть попытка тебя заставить отдать свою шкатулку, только и всего. Все знают, что луговушки любят жизнь и особенно детей.
Тая смирилась и признала то, что сама уже поняла:
— Ловить придется на живца. Кто позарится на меня и шкатулку, тот и…
Илья вздохнул:
— Не обязательно. Ту же Разумовскую вспомни — она тоже пыталась развести тебя на деньги и шантажировать патологией магмодификаций. И прости меня за Разумовскую — это только моя вина, что она обрушилась на тебя. Я не допустил бы, чтобы тебя заперли в патологии.
— Отдал бы деньги за меня? Даже если бы потребовали все?
Илья рассмеялся, словно она сказала глупость:
— Я полоз. Меня сложно разорить. Отдал бы все, что потребовали.
Тая не отстала — в ней словно проснулась глупая девочка-гимназистка, которой первый раз признались в любви и она пробует границы своей власти над парнем:
— И женился бы, если бы Разумовская потребовала?
— А вот это нет, — Илья смотрел на Таю не моргая. — И не надо так улыбаться. Я еще полгода минимум небракопригоден.
— Не брако… что? — Тая поперхнулась неожиданным словом. Так не говорят. Слова даже такого нет.
Илья ласковым тоном змея искусителя напомнил:
— Тая, ты запретила меня говорить одно слово.
— Феромоны…
— Именно. Тая, ты инструкции помнишь? Вроде должна… Если у магмода или оборотня начинается потеря контроля по причине его физиологии, то при отсутствии возможности уединения следует принимать определенные препараты… — тут Илью все же проняло — он не закончил, опуская взгляд куда-то в пол.
Тая мысленно сама закончила за ним: «…делающие парней небракопригодными!» Она опешила. Все не так. Даже Гордей все понял не так. Гордость… Стыд… Просто кое-кто педант до мозга костей. Тая же помнила, как он раз за разом проверял ее ремень безопасности в машине, как он старательно даже
