Костёр и Саламандра. Книга третья - Максим Андреевич Далин
— Да отчего же, — морда пленного сделалась страшной. — Будто я не в курсе, что эти выродки, кошмар этот адский — у ада вымолены, чтобы ему же и платить. Для таких дел пленные простецы не подходят, для таких дел Дар нужен, хоть и грязный, это все некроманты на службе понимали. Рожала недоносков, чтоб побыстрее обернуться, это тоже все знали, прекраснейший мессир барон. От тебя и от Галарда Сосноборского — хы, ему кадавр башку при мне отстрелил, так что в аду горит твой соперничек…
Индар весь перекосился. Я на миг испугалась, что он сейчас превратится в буйного духа, — но после всех наших приключений силы у него были не те. Хватило только на шипение:
— Вас, болотных пиявок, надо было не призывать, а в торф живьём закапывать, тварь поганая! Не хватило рук у государя качественно вычистить ваш языческий гадюшник!
Пленный дёргался, пытаясь встать, но ему было неудобно со связанными руками. В конце концов он встал на колени и с трудом поднялся на ноги — только потому, что, видимо, не мог стерпеть, чтоб Индар смотрел на него сверху вниз.
Нам с Валором, что показательно, было можно. И на нас он взглянул, будто в свидетели призывал: он Индара так ненавидел, что мы, рыбоеды, просто в счёт не шли.
— Заболотский народ, — сказал пленный, вздёрнув подбородок, — вам, адским тварям, никогда не простит. Что грабили, что веру отняли…
— Запретили в Осеннее Равноденствие овцу в трясину швырять, — прошипел Индар. — Старинный красивый обычай, да…
Пленный задёргался, ему связанные руки мешали, будто он хотел съездить Индару по морде, — но уж наверное как-то иначе хотел воздействовать. На духа-то. Демонолог…
— Чужой обычай! — рявкнул он. — Не ваше свинячье дело! Вы живых людей швыряете в трясину и демонам на корм! Думаешь, никто не видел, как ты застрелил того интенданта? А как вы с Галардом проверяющего из генштаба Стражам скормили — вот интересно, как оправдались! Да будь ваш паршивый король не сюсюкалкой у ада на побегушках, он бы всю вашу свору прислонил к стенке! Но шлюха ведь и с ним, небось, валялась? Ничего, надеюсь, рыбоеды её ещё вздёрнут на той самой виселице — там, в закрытой зоне, куда вы развлекаться бегали!
И вдруг Индар успокоился. Резко. Расслабился, даже поза стала небрежной.
— Да её здесь уже нет, — сказал он насмешливо. — Провела моя леди и тебя, дурака, и твоих новых дружков. Тю-тю!
— Врёшь! — рявкнули мы с пленным в один голос и дальше, тоже дуэтом: — Я её чувствую!
— Ой-ёй! — протянул Индар так издевательски, как только мог. — Она покруче вас надула, вон, полувампира. Что, прекрасный мессир кадавр, тоже чу-увствуете?
— Да куда ей бежать со второго этажа? — фыркнула я. — Сигать в окно?
— Блефует! — прорычал пленный. Кто бы мог подумать, что он так может! — Шлюха здесь!
Я взглянула на Валора — он стоял, глубоко задумавшись, обхватив себя правой рукой за локоть левой. Прикидывал.
— Да здесь она! — закричала я. — Деваться некуда! Второй этаж! Внизу наши! Печать!
— Гхм… — Валор смотрел куда-то в пространство, и его уцелевший глаз стал прозрачным, как у живого, близкого к трансу. — Второй этаж… гхм… И печать… А скажите мне, мессир… простите, не знаю вашего имени, мессир капитан… не ощущаете ли вы… некоторых изменений обстановки? И вы, деточка? Чего-то недостаёт… Чуть-чуть, слегка… как фальшивая нота в оркестре…
— Нет, — отрезал пленный. — Хельд из дома Вереска, — представился он угрюмо. — Я профессиональный потомственный демонолог, мессир. Хороший демонолог, поверьте. Я не могу ошибиться. Вы мне перекрыли выход Дара, но с тем, что я ощущаю, всё в порядке.
Я даже и не усомнилась:
— Конечно, ею на весь дом разит, если не на всю базу!
Валор, сцепив пальцы, задумчиво нас выслушал, не перебивая и не споря. И ещё подумал. И, наконец, сказал:
— Моё имя Валор из дома Поющих Ив. Вы, мессир Хельд, как потомственный демонолог, очевидно, сведущи в способах снятия адских печатей? Извольте повернуться, я разрежу верёвку. Пойдёмте работать — о, не на нас, мессир. Считайте, что вы работаете на будущее Заболотья. Нам необходимо проверить — и только тогда можно будет сделать вывод.
А окна только сейчас начали заметно сереть.
Сквозь дым пробивался рассвет.
22
Хельд взглянул на чертежи Валора — и на него самого, с этаким уважением с оттенком скепсиса:
— Ну да. Это вы хорошо сделали, Валор. Даже красиво. А вот это у вас формула усиления ведь? Хорошо. Но теперь уберите. А я потом.
И скепсис в его взгляде исчез: Валор впрямь сделал красиво, выжигая линии печати Даром, начисто. Хельд, по-моему, даже залюбовался. А Индар околачивался чуть поодаль, всем телом показывая, как глубоко нас презирает и как мы ему нестерпимо смешны.
— Леди, — не выдержал Хельд, — а давайте столкнём паука в пекло? Круг этак на девятый?
— Погодите, — сказала я. — Он мне много чего выболтал, глядишь — и ещё сболтнёт полезное. Он трепло, у него вода в горсти не держится.
Хельд хрюкнул — и мне показалось, что это был сдержанный смешок.
— А мы видели ваше божество, — сказала я. — Мы с фарфоровыми бойцами, там, в Синелесье. Оно поднялось из болота и расширило тропу.
Хельд потрясённо посмотрел на меня:
— Что вы говорите… — и быстро взглянул на Индара.
Проверял. Индар скорчил такую гримасу, будто его сейчас вырвет, — и Хельду это определённо помогло сделать кое-какие выводы. А я договорила:
— Высокое такое, безликое… туманное. Мы не знаем, конечно, хранителей ваших лесов, но догадались, что это божество. Ребята ему отсалютовали, как смогли, а я предложила жертву, но оно пропустило и так. Я думаю, оно уже взяло жертву: оно показало останки… ну… вот этого, что вы Стражами называете.
Хельд слушал — и глаза его увлажнились, а брови поднялись, но не печально, а, я б сказала, экстатически.
— Хранитель Земли, значит, пропустил, — пробормотал он. — Извечный Отец. А я вот никогда не видел… только тень, да и то… Благословил вас, значит. Ну что ж. Значит, по сему и быть. У нас с вами пока общая цель.
И протянул руку Тяпке, но она не подошла особенно близко, хоть и рискнула осторожно понюхать кончики его длинных костлявых пальцев. Чем-то мне его рука напомнила длиннущую руку Хранителя Земли.
Хоть и не рычала на него моя собака, но и обниматься не кидалась.
Он к нам настороженно, и она к нему. Я подумала, что с Тяпкиной точки зрения он, наверное, пропах адом насквозь.
Валор
