Яна Алексеева - Оковы равновесия

Я устало кивал, с удивлением следя за ничуть не изменившейся Ракитой, ловко расставляющей на столе дымящиеся кувшины и миски. Мелодичный голос убаюкивал, несмотря даже на смысл немного гневной речи.

— До нас новости доходят чуть дольше, увы. А то мы бы тебя, Лад, встретили. Ох как ты себя запустил! Нога болит, наверное… Возьми.

Мне в руки всучили горячую кружку, из которой тонкой струйкой поднимался ароматный парок. Пригубив отвар, я недоверчиво покачал головой. Какое странное чувство. Больше никуда не надо спешить, словно путь закончится здесь, у теплого очага, среди едва знакомых, но почему-то очень дружелюбных людей. Или нелюдей. Какая разница?

Я медленно проваливался в сон, слушая все отдаляющийся голос ноэйли:

— …теперь ты свободен от всех обязательств, да? Ну так оставайся тут. Хороший тихий город, вежливые жители, у меня со всеми прекрасные отношения, кроме того…

Восхитившись деловитой заботой и цепкостью, задумался.

Остаться?

— …кроме того, половина этого дома совершенно точно принадлежит тебе. Элфлингов же ты свел, а у них в сумках седельных чего только не было.

Вот уж чего не помню. Но такое заманчивое предложение…

— Оставайся, — шептали мне на два голоса девочки.

Травинка, оттирая липкое тесто с рук, обещала пироги, Ива — познакомить с новыми друзьями.

Остаться?

Запястья на миг обожгло болью, но я уже принял решение. Мой долгий путь окончен здесь. Здесь начнется новая жизнь, здесь будет мой новый дом, настоящий дом. Здесь и сейчас я вновь попытаюсь обрести семью. И пусть кто-то или что-то хоть попробует мне помешать…

Наконец сон окончательно накрыл меня темным теплым крылом.

ЭПИЛОГ

Диалог где-то посреди бесконечности

В центре вечности, у стержня мироздания, где вероятности, кружась, сужаются воронкой, шел разговор. Не словами, а образами, мыслями, эмоциями. Как еще могут общаться стихии? Бесплотные, безликие, но такие узнаваемые.

Равновесие, цвет и свет бесконечности, недовольно, нервно, растерянно:

— И снова, и снова, и снова, и снова! И снова! Усталость, уныние, привязанность, дружба их держат. Я жду, ни один не дошел. И каждый застыл в половине пути.

Судьба, пряжа и нить полотна, уверенно, строго:

— Это выбор свободный, он крепко вплетен в мой гобелен. Не вырвешь! Служение твое выполнятся, вот главное. Веретено стоит, я тку лишь воплощение свершившегося в вечности.

— Где же ты, справедливость? — Равновесие, печально. — А усталость моя? И вновь, и вновь, и вновь искать, просить, требовать, молить… все новую и новую сущность. В надежде, что она взойдет к основам бытия…

— Кто звал меня? — звонко и решительно, Справедливость, отблеск и лезвие силы.

— Ускользают, ускользают, ускользают… — Равновесие, печально.

— И спасают, и спасают… — Судьба, спокойно.

— Мироздание стоит? Живет, кружится? Все правильно, быть может, ошибка, Равновесие, в выборе? — Справедливость, звонко.

— Они все разные, но одинаковые. Иные просто не справляются, и гибнут, гибнут, гибнут миры…

— Тогда смирись и жди посланника судьбы. — Вердикт суров, но это справедливо. Каждому свое.

Любовь, огонь и лед, вода и камень всех стихий, молчала. Тишина ее шептала, что будет все, все будет хорошо.