Мария Виноградова - Тёмные времена

Где-то после полудня Исэйас вообще перестал понимать, что происходит вокруг, словно погрузился в полудрему: сказывалось и напряжение прошедшей ночи, и усталость, накопившаяся за многие дни пути. Пришел в себя он только после того, как его ветряной дух резко остановился, едва не сбросив седока на землю. Мальчишка заполошно вскинул голову, бросил повод и потер глаза руками.

Хес с кем-то разговаривал. Раздраженно, отрывисто, на певучем языке фейри. Едва заметная призрачная фигура, сплетенная из потоков воздуха, качнулась в сторону, пропуская охотника, и духи ветра вновь прянули вперед.

— Кто это был? — полюбопытствовал Исэйас, рискуя нарваться на еще одно заклятие безмолвия.

— Сильфида, — коротко ответил Хес. — Мы миновали внешний кордон. Через пару часов остановимся, отдохнем — и у нас на пути Большой Разлом.

Охотник отвернулся и вновь намертво замолчал — послушник понял, что больше не добьется от него ни слова.

Стоило им только остановиться, повинуясь вскинутой руке Хеса, Исэйас со стоном сполз по боку жеребца и повалился на траву, раскинул руки в стороны и блаженно прикрыл глаза. Рабикан осторожно переступил через внезапно образовавшееся препятствие и ткнулся мягким храпом послушнику в плечо. Мальчишка с трудом разлепил глаза и сел, сжимая гудящую и грозящуюся развалиться на две половинки голову.

— Держи, — сунул ему в руки кусок вяленого мяса и краюху хлеба Хес.

Исэйас несколько заторможено огляделся: в паре шагов от него весело пылал небольшой костерок, лошади уже были расседланы, а на земле сооружены лежаки. Парнишка смутился: обычно все это делал он, но сегодня силы совсем покинули его. Ему показалось, что, мешком рухнув с коня, пролежал так от силы несколько мгновений, но по всему выходило, что он просто провалился в забытье не меньше, чем на четверть часа.

Исэйас, чувствуя, как перестают повиноваться руки, с трудом дотянул кусок до рта, умял предложенное в единый миг и завалился на лежанку, мгновенно засыпая.

Разъяренное рычание, сменившееся отборной бранью, заставило мальчишку подскочить на месте, ошарашенно хлопая заспанными глазами и судорожно сжимая в руках скомканное одеяло.

Ролло крутился вокруг почти потухшего костра и крыл Хеса такими словами, что у Исэйаса, имеющего неосторожность прислушаться к изрыгаемым оборотнем ругательствам, покраснели уши. Самого же объекта гнева нигде не было видно. Как и его рабикана, да и дорожного мешка вдобавок.

— Сбежал, паршивец! — наконец смог выдать что-то цензурное баггейн. — Ну попадись он мне, гаденыш!

— Как сбежал? — глупо переспросил Исэйас и растерянно оглядел место ночлега. — Почему он ушел?

— Потому что мозги отморозил, не иначе! — яростно рявкнул Ролло и опустил вытянутую морду к земле, принюхиваясь.

Последовавший за этим нехитрым действием вой мало напоминал звук, что может издать волкоподобное существо. Хриплый, с клокочущим в горле бешенством скулеж, переходящий в хрип — баггейн крутился на месте, чихая и раздирая лапами потерявший всякую чувствительность нос. Кажется, идея с выслеживанием беглеца по запаху безнадежно провалилась.

— Совесть его, судя по всему, заела, — буркнул баггейн, отвечая на отчаянный взгляд Исэйаса. — Этот… фейри… знал, что по собственной воле мы его одного не отпустим к карсуру в пасть, вот и сбежал втихаря, вымотав нас дневным переходом, — Ролло сморщил нос и обнажил клыки. — А тут какой-то дряни набрызгал — у меня теперь нюх на пару дней отшибло, не меньше.

Послушник поджал губы, молча скатал одеяло и прикрепил его к чересседельной сумке.

— Мы так и уйдем? — тихо спросил он, и оборотень замер, внимательно прислушиваясь к его словам. — Просто бросим его одного, дадим возможность сдохнуть, как собаке, по собственной глупости бросив вызов тому, кто значительно сильнее? И только потому, что он не желает нашей помощи?

— Он не желает нашей смерти, — поправил баггейн и досадливо клацнул зубами — упоминание о собаках его нервировало. — Темный, ну почему я в облике этой псины с совершенно бесполезным против его зелий набором качеств?

— Нам просто нужно сообразить, куда двигаться, — уверенно сообщил Исэйас и закопошился в сумке.

Ни Хес, ни тем более Ролло не помнили, что именно у мальчишки, сейчас с облегчением вознесшего хвалу собственной запасливости, в заплечном мешке хранилась старая карта этих земель, начертанная еще тогда, когда здесь безраздельно властвовали люди, а потом дополненная отчаянными путешественниками, сумевшими не только проникнуть на враждебные территории, но и вернуться обратно. Желтый, истертый и хрупкий от времени пергамент послушник перед уходом из Гильдии немного подержал в растворе, рецепт которого придумал сам, еще когда был учеником магистра Гаюса — методом проб и ошибок, в также десятков безвозвратно потерянных или безнадежно испорченных архивных документов. Зато результат превзошел все его ожидания — хрупкая бумага стала плотной и эластичной, словно искусно выделанная тонкая кожа, а чернила, сколь древними ни были бы записи, могли не бояться даже морской воды.

И теперь мальчишка торопливо стянул со скатанной трубочкой карты ленту, которой заботливо обвязал пергамент, и расстелил ее на траве. Ролло одобрительно глянул на Исэйаса и любопытно сунул нос ему через плечо.

— Вот здесь, — парень провел пальцем по извилистой тонкой линии, протянувшейся от Волчьего Перешейка вглубь земель Неблагих, — Большой Разлом. Его смог отметить один из сорвиголов, Нейсар Быстрый, из числа тех, кто рискнули наведаться к фейри уже после того, как завеса перестала быть непреодолимой, и вернулись живыми. Пересекать его, судя по оставленным записям, лучше всего здесь, — мальчишка обозначил точку входа. — Хес обмолвился, что именно в этом месте находится подземный ход, пробитый нежитью, и ядовитых испарений, разъедающих плоть, там практически нет.

Баггейн растянул пасть словно в улыбке.

— А это, — ободренный одобрительным взглядом оборотня, Исэйас воодушевился: — Аббатство. Мы же находимся где-то здесь. Нам следует двигаться на восток, а через дневной переход забрать к северу. Я не знаю, сможем ли мы догнать Хеса — слишком большая фора у него, — но дойти до Обители нам вполне по силам.

— Тогда не будем рассиживаться, — хрипло выдохнул Ролло, уткнулся головой в спину мальчишке, заставив подняться с земли, и подтолкнул его в сторону нетерпеливо взрывающегося копытом землю рабикана. — Нам стоит поспешить, пока этот полоумный не устроил очередное светопреставление — это будет вполне в его духе.