Тайны Кипеллена. Дело о благих намерениях - Ольга Васильченко
Естественно, подход к персональному причалу охраняли. Не зря же это стоило больших денег. Два дюжих охранника приметили меня ещё издалека, но терпеливо стояли, не выказывая никаких признаков беспокойства. То ли Мнишек кого-то ждал, то ли моё появление входило в его планы. Второе нравилось мне гораздо меньше.
Когда я подошёл к посту, мне даже не пытались преградить дорогу. Охранники одновременно отвели глаза, будто беззвучно соглашаясь с моим проходом.
Ловушка захлопнулась.
Или мои оголённые нервы слишком напряглись, чтобы нормально воспринимать нежданное везение, и пан Мнишек просто ждал особого гостя?
Проход на персональный причал вырезали в скале. Он тянулся над нетерпеливыми морскими волнами и упирался в деревянный переход, у которого стоял Редзянов корабль.
Я продолжал идти со всем спокойствием, на которое только был способен. Даже сдерживал собственный шаг, чтобы не броситься бегом. Ждали меня или нет, значения уже не имело, подниматься на борт в мои планы не входило. Поэтому остановился посередине деревянного помоста и мощным потоком ветра одновременно сорвал заклятьем половину швартовых канатов с кнехтов. И пока тяжелые тросы разлетались во все стороны, как нитки, ударил второй раз. Ураганный шквал тараном смял борт корабля, так что затрещали промасленные доски. Захлопали паруса, застонал такелаж, пытающийся удержать скрипящие мачты, а яхту качало, как в сильный шторм. Тогда уж я ударил третий раз, целясь в кормовую надстройку. Доски брызнула в разные стороны, как испарившаяся вода. Резные фигуры русалов, окруживших водяного дракона, разорвало в клочья и раскидало по волнам. Заклятье съело и краску, и декор. Испепелило часть кормы и вывернуло треснувшие окна. Целым остался только балкон кают-компании, моими стараниями люди внутри никак не могли пострадать. А вот от фамильного герба Мнишеков не осталось почти ничего.
Чтобы покосившийся корабль не вздумал спасаться бегством, я заставил швартовые вернуться на места и снова затянуться на кнехтах. Парусник аж прижало к причалу. Зашатался настил. Даже мне пришлось расставить ноги пошире, чтобы не свалиться в воду.
— Отпусти их, Редзян! Иначе сотру в порошок твою посудину!
Вместо ответа на покосившийся балкон вышел проверяющий. Церемониально поклонился. Но тут же криво усмехнулся и покачал головой.
— Это будет стоить вам жизни, — нагло крикнул он. — Хотя вы ещё можете примириться со мной!
— С вами, пан Грець, разберёмся позже…
— Да нет уж, придётся сейчас. Выбор оружия не предлагаю. Коли вы отказались примириться, будем биться до смерти. Победитель получает всё. К барьеру…
Я взмахнул рукой, некогда разговоры разговаривать, тем более с безумными предателями. Ветряной хлыст должен был сбить его с балкона, но лишь вхолостую хлопнул, наткнувшись на непробиваемую преграду и исчез. Зато под ногами у меня что-то вспыхнуло.
— Вы свой ход сделали. Теперь моя очередь, — предупредил Феодорий, пока я рассматривал узор покрывающий деревянный настил.
Эти знаки знал каждый студент. Дуэльный кодекс — набор правил проведения магического, либо иного поединка, обязывающий поединщиков соблюдать очередность и честность.
Редзян всё-таки подготовил ловушку, но вместо себя отправил проверяющего. Ловкий ход. Вот только что этот столичный хлыщ может мне противопоставить?
С рук Феодория соскочила тоненькая бледная молния и метнулась в мою сторону. Наспех наколдованный щит отклонил её в сторону, заставив с шипением раствориться в волнах.
— Так вы всё-таки маг?
— Немного, — с усмешкой отозвался он и продемонстрировал мне руку, унизанную перстнями. — Каждый из них, даже если сгорит, защитит меня от одних чар. Так что талантов хватает.
— Нахватались по вершкам, — догадался я. — Чуть алхимии, чуть мастерства живописца, чуть волшебства. Только этого малого. Мне не составит труда пробить вашу защиту, Морок.
Его худое лицо расплылось в довольной улыбке.
— Считаете, что он это я? Ваше право! А в остальном — попробуйте.
Я невольно сглотнул. Откуда такая уверенность? Зачем ему тянуть время?
Подготовленный огненный шар сорвался с ладони, но не долетев до балкона погас. Зато мой оппонент сразу же ударил в ответ, снова выпустив тонкую слабенькую молнию. Отбить её не составило труда. Видимо на большее его искусства не хватало. Либо он нарочно дурачил меня, заставляя сделать ошибку. Либо… Всё дело в дуэльном кодексе: «Если ни один из противников не поразит другого за четыре приёма, то сотворить щит уже не удастся». Помнится, мы называли это «преимуществом терпеливого» или «ловушкой новичка». В неё, я и угодил. Ударил первым, а значит скоро потеряю преимущество и стану беззащитной мишенью. Хватит и его слабенькой молнии. На пустом причале не спрячешься. Даже если ширина печати кодекса позволит, то прыгнув в воду, я лишь упрощу ему задачу. В море даже его слабая молния сварит меня, как рыбешку в супе.
— Что же не нападаете? — глумливо усмехнулся проверяющий. — Начали понимать?
Я невольно взглянул на сияющий знак кодекса под ногами. Долго ждать нельзя. За длительный простой наступает переход хода. Так что, на решение у меня всего пара минут. Видимо судьбой суждено сегодня сжечь все нервные клетки.
— А зачем Мнишеку ещё один мастер живописец, если у него есть ты?
Проверяющий снова заулыбался.
— Потому что я жертвой быть не желаю.
По спине пробежал предательский холодок. Волна ударила в столбы причала, будто в гонг — время пошло. Не разделаюсь с Феодорием — не спасу Алану. Мысли забурлили с новой силой, когда заученный наизусть дуэльный кодекс начал всплывать в памяти.
Оскорбление и право оскорбленного.
Вызов на дуэль.
Оглашение вида дуэли.
Выбор секундантов.
Дуэль без секундантов.
Порядок проведения.
Что там говорится? Как выйти из поединка? Отказаться от его продолжения — значит проиграть, а если поединщики бьются до смерти — это равносильно смерти. Заложенная в символах магия убьёт проигравшего. Любая попытка переступить условные границы кодекса карается проигрышем, если поединщики бьются до смерти, то смертью. И всё! Других оснований остановить безумие нет. Куцьи правила! Волна снова обрушилась на причал и в такт ей застучала кровь в ушах.
— Вспоминаете дуэльный кодекс? — продолжал издеваться проверяющий, поглядывая на карманные часы. — Не тратьте на него время. Я проштудировал его вдоль и поперёк. Соскочить вам не удастся. Помолитесь и достойно примите смерть.
Дожидаться перехода хода, я не стал, ударил по нему ветряной плетью. Заклятье снова натолкнулось на невидимую преграду. И хотя Феодорий затряс рукой с раскалённым перстнем, моё поражение только приблизилось. Волна
