Аттестат зрелости - Сергей Борисович Рюмин
— Что встал? — весело спросила она. — Садись рядом!
Я осторожно сел на переднее сиденье. Машина была, конечно, старой. Эдакая архаика, чуть ли не музейный экспонат, но тем не менее, находилась просто в идеальном состоянии: краска снаружи блестела, словно натёртая воском, ни скола, ни царапины, ни вмятины. Сиденья внутри салона отделаны кожей, а не привычным кожзамом.
— Нравится? — Зинаида Павловна, закрыв ворота гаража, уселась снова на сиденье водителя. — 17 лет, пробег 7 тысяч километров. Два комплекта авторезины. Сейчас вот стоит зимняя, импортная. Регулярное обслуживание в гараже облисполкома. Как тебе?
Машина была идеальной. А еще в ней было неожиданно тепло.
— Едем!
Зинаида Павловна плавно выжала сцепление, нажимая педаль газа. Мы выехали из двора на улицу.
— Это моя машина, — сообщила Зинаида Павловна. — Муж никогда не испытывал желания ездить за рулём сам. У него и прав-то не было. А я практически всё время ездила на служебных. Даже сейчас, после выздоровления мне по мере необходимости присылают транспорт с гаража облисполкома. Я же персональный пенсионер республиканского значения, почетный гражданин области. Если надо, мне выделяют машину из облисполкома. Представляешь?
Я кивал, не понимая, зачем она мне всё это рассказывает.
— И всё это вдруг в определенный момент оказалось мне не нужным, — продолжала она. — Ни пенсия, ни дача, ни квартира, ни машина, когда подвело здоровье.
Она резко затормозила, повернулась ко мне:
— Мы сейчас едем в комиссионку. Там директор мой приятель. Я хочу тебе сделать подарок — вот этот автомобиль.
Я замер от неожиданности и не нашел сказать ничего лучше, чем:
— У меня прав нет…
— Ерунда! — отмахнулась она. — Подрастешь, отучишься, сдашь, будешь ездить!
Я замялся. Подарок оказался слишком и дорогим, и неожиданным.
— Я не буду оформлять машину ни на твою маму, ни на папу, ни на кого из твоих родственников или друзей, — заявила Зинаида Павловна. — Только на тебя. Мне помог ты, а не кто-то из них. Да и рисковать не хочу. Мало ли…
Она вздохнула, скривилась, будто съела дольку лимона.
— Когда мне совсем плохо стало, — сказала она. — Все словно забыли, что я есть на свете. Из детей за целый год никто даже не навестил, не позвонил. Поэтому вот так!
Она газанула, трогаясь с места.
— У меня и хранить её негде, — буркнул я.
— А я тебе вместе с гаражом её подарю! — весело ответила она. — Ты мне жизнь подарил. Это ценнее!
— Вы с ума сошли, — продолжал бурчать я, огорошенный её заявлением.
— Так! — она сердито бросила на меня взгляд. — Хватит ворчать! Ты молодой, у тебя вся жизнь впереди. Тебе машина очень даже нужна! И не возражай.
Оформление автомобиля мы провели через куплю-продажу в комиссионном магазине. Зинаида Павловна остановилась прямо у дверей, наплевав на знак «Остановка запрещена», потащила меня за руку, как ребенка, прямо в кабинет директора. Я слова не успел сказать, как улыбчивая девушка забрала у меня паспорт и вышла, оставив нас в кабинете втроём — директора, Зинаиду Павловну и меня.
— Это он, — Зинаида Павловна мотнула головой в мою сторону. — Мой внучатый племянник.
Директор, высокий тощий мужчина с длинными седыми волосами, окинул меня пронзительным взглядом, кивнул:
— Я уже понял, Зин Пална!
И улыбнулся мне широкой улыбкой. Только что-то в этой улыбке было фальшивое, наигранное, ненастоящее. А определить, что, увы, я не в состоянии. Если бы он хотя бы что-то сказал, я смог бы понять, лжёт он или нет. А тут… Увы.
Я едва сдерживал желание уйти, чтоб побродить по магазину, неожиданно оказавшемуся большим, поглазеть на товары, а может, что и прикупить. Во всяком случае на одной полке я, пока меня бабка тащила к директору, успел увидеть два импортных магнитофона-двухкассетника.
Минут пять Зинаида Павловна и директор магазина, имя которого мне так и не назвали, обменивались малозначительными репликами насчет погоды, непонятных мне магнитных бурь, ломоты в суставах и прочих. Странно, но никакой ломоты в суставах у Наумовой быть не должно. Я тогда столько в неё вбухал магических сил, что её еще лет 20 даже насморк стороной обходить должен!
Снова зашла улыбчивая девушка, протянула нам два экземпляра договора, по очереди дала подписать их Зинаиде Павловне, потом мне. Протянула отпечатанные расписки: Наумовой про получение денег от меня, мне о получении автомобиля в исправной состоянии и отсутствии претензий. Зинаида Павловна протянула ей триста рублей тремя купюрами — комиссионные для внесения в кассу магазина.
— Едем! — она поднялась со стула. — Спасибо тебе, Коленька!
Ага, директора магазина, оказывается, звали Николай.
Мы снова уселись в машину.
— Гараж на тебя я сама переведу, — сообщила она. — Без тебя. Там проще: переписали в журнале у председателя кооператива хозяина, передали ключи и всё. Всё равно я им не пользуюсь. И машина пока постоит там. Ничего страшного с ней не случится.
— Ну, это уж слишком, — продолжаю ворчать я. Как-то всё неожиданно получилось. Решение моих проблем: машина плюс гараж — всё одним махом. Честно говоря, ворчал я не особо настойчиво, вдруг мадам поддастся моим уговорам и передумает?
— Завтра после уроков едем в ГАИ, — снова объявила она. — Надо же машину на учёт поставить, номера получить. Я договорюсь.
— Ага, — согласился я, вздыхая, слегка шокированный её энергичным напором.
— Документы и ключи я до завтра у себя оставлю, не возражаешь?
Я не возражал. Мы поставили машину в гараж. Зинаида Павловна закрыла ключом двери: сначала свою, потом мою.
Я огляделся. Гараж был большой: шесть метров в длину, четыре в ширину. Казалось, что машину можно было поставить даже поперек. И утепленный. Стены и ворота изнутри обшиты пенопластом. А в углу даже стояла небольшая самодельная печурка типа «буржуйки» с выведенной наружу трубой.
— Нравится? — улыбаясь, спросила Зинаида Павловна.
— Класс! — ответил я и поинтересовался. — Зинаида Павловна! Извините, конечно, но разве у вас болят суставы? По-моему, они в полном порядке.
— Да это я так, — засмеялась она. — Чтоб Николаю не обидно было. У него ревматоидный артрит. Эти мои заклятые друзья вообще давно меня похоронили. А тут я такая вдруг
