Твердая Надежда. Книга 2. Академия для куклы. - Юрий Владимирович Деревянко
– Ты скучала по этому барбосу?
– Ну… Может быть, но не долго. Потом про него будто бы забыли. А потом подросли и появились другие интересы. А теперь мне кажется, что Венерка была для меня такой вот…
Надя осматривает связанное и прикладывает к лежащей рядом спинке полосатого свитера. Кивает своим мыслям и продолжает вязать.
– Венерка была для меня такой вот мелкой и противной сявкой, которая не могла укусить, но всё время гавкала под руку.
– Смешно.
Перебралась на свою кровать, поглядела на вязание в её руках и спросила:
– Надь, а правда, что ты и с парашютом прыгала?
– Да.
– А это страшно?
– Первый раз - очень. Потом немножко страшно, но весело. Главное - чтобы с земли не стреляли.
– А бывало, что стреляли?
Надя вяжет и пожимает плечом.
– У меня - нет. У ребят - бывало. Нас учили с лёту начинать работать по земле.
– Кого это - вас? – вскочила с кровати.
– Э… – останавливает соседка вязание. Поглядев молча, она шлёпает себя по губам и возвращается к вязанию.
– Кого? – переспросила её снова.
– Никого, – вяжет она дальше. Поняла, что больше ответов не будет. И вдруг дошло, что собственная глупая шутка про службу соседки в армии оказалась правдой. И никакая она не двадцатидвухлетняя девушка, а опытный боевой робот с невероятно мощным интеллектом. Но раз ей нужно биологическое питание, то ещё скорее - она настоящий боевой кибер, о которых ходят непонятные слухи. Известно о них мало, редко кто их видел, но все что-нибудь слышали. А из-за этого слухи всегда становятся ещё более невероятными и пугающими.
* * *
– И вот из за этого ты с ним рассорилась? – удивляется старшая подруга.
– Ну да, – ответила, прихлебнув из чашки бензин, похожий цветом на зелёный чай. – Думаешь - мне не было обидно?
– Надь, ну я тебя понимаю. Но если бы я так же обижалась на каждую дурацкую шутку моего Жожика - я бы развелась до того, как старшенький родился. Он у меня реально приколист. И потом - он же не сказал - в каком месте он тебя полнит?
– А если бы я её прибила?
– А если бы ей на голову крыша упала?
– Но не упала же!
– Так и не прибила же. Или ты настолько сильная, что могла бы?
– Ну наверно - нет… Она всё-таки тоже была в железе… Да и мечи тупые…
– Куколка, не бери в голову. Все парни с придурью. Да и мы с тобой не в том положении, чтобы парнями разбрасываться.
– Мы? Ты-то при чём здесь?
– Здравствуй кума, меня дома нема. По-твоему - любой на меня с такой клешнёй накинется? Да и ты - хоть и красавица, но ты же, наверно, догадываешься…
– Совка, я вообще не могу понять - как он сразу не сбежал после моих объяснений. До сих пор раз в неделю открытки скидывает.
За прозрачной перегородкой виден не только мотоцикл Софьи-Виктории, но и примостившийся в дальнем углу Динозаврик Хонька. Стоило пожаловаться подруге на то, что некуда пристроить его на зиму - она тут же пригласила к себе. Теперь-то он уже не куча хлама, а - скорее - украшение гаража. Кивнув в его сторону, хозяйка студии интересуется:
– Будешь скучать по нему?
– Не знаю ещё. У меня ведь и дел - лопатой не перекидать - и Дядюшка тоже внимания требует.
– Точно будешь. И он по тебе будет. Я уверена. Так что заезжай почаще. Мне с тобой всегда приятно поговорить.
– Потому, что я пластиковая? – с подозрением глянула на подругу поверх чашки.
– Это познакомились мы потому, что пластиковые. Но я - знаешь ли - кого попало в близкие подруги не принимаю.
* * *
Без лучшей подруги в группе стало как-то грустно. Входя на лекцию - оглядела аудиторию. Корова всё так же сидит в первом ряду в позе сфинкса, но сближаться с ней и её подружкой теперь точно - не судьба. Слишком уж старательно вместе с Венеркой точили о них свои зубки. Вот только в итоге крошка обломала их и сдалась. Даже не просто сдалась - а капитулировала и самоликвидировалась из группы, чтобы избежать позора. Но у самой на такой акт не хватает решимости. Девчонки и некоторые парни поглядывают с насмешкой, особенно - Мигель и Игорь-нафталин. Это Венерочка придумала ему такое название за его увлечение древностями. Другие больше смотрят на подробности фигуры, от чего становится неуютно. Особенно - когда начинает присматриваться Шайба. Даже если он серьёзно - не хотелось бы провести остаток жизни под фамилией Кругликова. Потерянная прошла на своё место и села. А в конце дня вдруг обнаружила перед собой старосту. Какую-то подросшую и глядящую прямо в глаза.
– Что у тебя случилось? – спокойно спрашивает она.
– О чём ты?
– Одиноко?
– Мне? С чего ты…
– Я вижу.
– Ах - да… Ты же у нас абсолютный и универсальный гений. Ты же все видишь, всё знаешь…
– Я через это проходила. И я староста. Я не имею права тебя бросить.
– А если это моё личное дело? Если это не относится к учёбе? Если это очень личное?
Дёрнулась, чтобы её обойти, но вдруг ощутила на своей руке её пальцы, сомкнувшиеся как железные клещи.
– Ты меня знаешь, Лиза. Я своего добиваюсь всегда.
– Пусти, меня, чудовище! Пусти! Ты не человек, Надька!
– Да, я не совсем человек. Но это моё личное дело. Очень личное.
От этого откровения замерла и медленно повернулась к ней.
– Что это значит?
– Это значит, что кое-что из дурацких слухов, которые ходят про меня - правда. Что - не скажу. А теперь скажи - ты это из-за Венерки?
– Это ты выжила её.
– Нет. Ты
